Повелитель бурь

Муркок Майкл Джон

– Отвечай, – сказал он цинично, – это не то место, где можно обсуждать что-либо, но ответь: как ты попала сюда и почему?

Он уже примерно знал, что она ответит, и, говоря это, он только хотел подчеркнуть свой гнев, родившийся из страха, что она так близко подошла к опасности, которой она уже подвергалась однажды.

– Я прибыла сюда с тысячами солдат моего кузена Оплука, – сказала она, гордо поднимая голову, – когда он присоединился к защитниками Ухайо.

Я прибыла к моему мужу в то время, когда он может нуждаться во мне,

боги знают…

Эльрик в раздражении прошелся по комнате.

– Я настолько люблю тебя, Зарозиния, что, поверь, я должен быть с тобою в Каарлааке под любым предлогом, но я не могу – ты знаешь мою роль, мою судьбу, мой рок. Ты огорчила меня своим присутствием, а не помогла мне. Если вся наша кампания будет иметь удовлетворительный конец, то мы должны будем встретиться с тобой в радости, а не в тоске, как сейчас!

Он остановился перед ней и взял ее за руки.

– Ах, Зарозиния, мы никогда не должны были встречаться, не должны были жениться, мы можем только причинять друг другу боль в это время. Наше счастье было таким коротким…

– Если ты не будешь мучить меня, то не будешь мучить и себя, – сказала она тихо. – Но если ты сам утешишься, то я поддержу тебя, мой повелитель.

Он вздохнул, смягчаясь.

– Это слова любви, моя дорогая, но во время любви их не говорят. Я не оставил любовь в стороне, как ненужную чепуху. Попытайся сделать нечто вроде этого, и мы избавимся от дополнительных трудностей.

Без гнева она медленно отошла от него с легкой улыбкой, в которой угадывалась ирония, указывая на постель, где лежал Буреносец.

– Я вижу, другая дама занимает мое место в постели, – сказала она. И теперь у тебя нет необходимости прятать ее подальше, ведь Черный Лорд Нихрейна предоставил тебе возможность вечно держать ее рядом с собой. Судьба, все в этом слове. Судьба! Ах, все авантюристы упоминают имя судьбы. И что на самом деле Судьба, Эльрик, ты можешь ответить?

Он покачал головой.

– До тех пор, пока в твоем голосе злость, я не отвечу на твой вопрос. Внезапно она закричала:

– Эльрик! Я добиралась к тебе много дней, думая, что ты тоже рад мне.

А сейчас в наших словах неприязнь!

– Страх, – сказал он угрюмо. – Это страх, а не неприязнь, – я боюсь за тебя так же, как боюсь за судьбу мира! Проводи меня на мой корабль утром, а затем, как можно быстрее, возвращайся в Каарлаак, умоляю тебя!

– Если ты этого хочешь.

Она прошла в маленькую комнату, примыкавшую к большой.

Глава 3

– Мы говорим только о поражении! – рычал Каргам из Пурпурных Городов, ударяя кулаком по столу. Казалось, что его борода ощетинилась от гнева. К утру все устали, и несколько капитанов из-за усталости удалились. Каргам, Мунглум, кузен Эльрика Дайвим Слорм и лунолицый Дралаб из Таркеша остались в комнате для обсуждения тактики.

Эльрик спокойно ответил ему.

– Мы говорим о поражении, Каргам, потому что мы

должны предусмотреть и эту возможность. Ведь это вполне возможно, не так ли? Мы должны, если поражение будет неотвратимым, оторваться от наших врагов и перегруппировать наши силы. Для новой атаки на Ягрина Лерна. Вряд ли нам удастся сохранить силы для еще одного морского сражения, поэтому мы должны как можно лучше использовать все знания о течениях, ветрах и милях, чтобы неожиданно нападать на море и на земле. Так мы можем деморализовать их бойцов и вывести из строя максимум из них.

– Ладно, это выглядит логично, – пробурчал неохотно Каргам, и они вновь вернулись к прерванному разговору о том, что если первое сражение будет проиграно, то это означает потерю Острова Пурпурных Городов, бастиона борьбы против Хаоса для основных континентальных наций Вилмира и Ильмиора.

Мунглум, изменив позу, слегка хмыкнул.

– Если они заставят нас бежать раньше, чем нас полностью уничтожат, то затем, вернувшись, мы вновь и вновь будем поражать их с разных направлений. Я думаю, что для этого мы должны будем двигаться гораздо быстрее, чем можем сейчас, тем более, что мы измотаны и снабжены запасами слабее… – Он невесело улыбнулся. – Ах, простите мне этот пессимизм. Боюсь, я перебрал…

– Нет, – сказал Эльрик. – Мы должны учитывать все это и даже то, чего мы сейчас не подозреваем. Ты прав. Для того, чтобы как следует подготовить отступление, я уже разместил отряды в Дышащей Пустыне и в Пустыне Плача, приказал собрать запасы пищи и оружия, такого, как сверхпроникающие стрелы, копья и тому подобное. Если мы будем двигаться быстрее, чем Ягрин Лерн, в пустынные районы, то будем иметь преимущество во времени, так как ему необходимо расширять зону Хаоса, а его сверхъестественные союзники не имеют своей неограниченной мощи в это время.

– Ты говоришь, как реалист… – сказал Дайвим Слорм, выпячивая изогнутые губы и поднимая вверх косые брови.

– Увы, некоторые варианты бессмысленно изучать или рассматривать. Ну, например, если всех нас поглотит Хаос, тогда нам нечего будет планировать. Но пока мы планируем другую вероятность, насколько ты видишь.

Каргам молча вздохнул и встал из-за стола.

– Здесь больше нечего обсуждать, – сказал он. – Пойду спать. Мы должны отправиться в плавание завтра с полуденным приливом.

Присутствующие выразили согласие, загремели отодвигаемые стулья, и они оставили комнату.

Комната, оставленная людьми, пребывала в тишине, нарушаемой лишь биением пламени в светильниках, шорохом карт и бумаг, колеблемых порывами теплого ветра.

Было уже позднее утро, когда Эльрик встал и увидел Зарозинию, уже одетую в юбку и кофту из золотистых тканей с глубоким вырезом и в длинном, отделанном черным, серебристом плаще, ниспадающем с ее плеч до самого пола.

Он умылся, побрился и подкрепился фруктами с блюда, украшенного свежими листьями и поданного ему Зарозинией.