Повелитель Самарканда
Шрифт:
— Мы спрятали его подальше от собаки Вильгельма, и четыре месяца он был при смерти. Но он выжил, хотя норманнская стрела лишила его глаза, а удар меча по голове не оставлял ему шанса на спасение.
Гротгар снова гневно сверкнул глазами.
— Сорок три года странствований и грабежа на тропе викингов, — резко произнес он. — Вильгельм лишил короля его королевства, но не смог отнять у него преданных людей, которые шли за ним и умирали за него. Видишь этих викингов Скела Торвальдсена? Норманны, датчане, саксонцы — те, кто не захотел очутиться под пятой
— Я родился в Англии, — начал сэр Эрик.
— Да, — усмехнулся Гротгар, — под крышей замка, отобранного у какого-нибудь доброго саксонского тана и подаренного норманнскому вору!
— Но люди моего рода сражались в Сенлаке и под Золотым Драконом, а не только на стороне Вильгельма, — возразил сэр Эрик. — Я имею отдаленное отношение к Годрику, графу Эссексу.
— Тем больше позора для тебя, гнусный предатель, — бушевал саксонец. — Я…
В эту минуту все услышали легкие шаги маленьких ножек. Девушка проснулась и, испугавшись грубых голосов, отправилась на поиски своего возлюбленного. Она проскользнула сквозь ряды воинов и бросилась в объятия сэра Эрика, задыхаясь и в ужасе бросая дикие взгляды на беспощадных убийц.
Норманны затихли.
Сэр Эрик умоляюще повернулся к ним:
— Не допустите же вы, чтобы дитя, родственное вам по крови, погибло от рук язычников? Мухаммед-хан, султан Кизилшера, следует за нами по пятам и уже недалеко отсюда — едва ли в часе езды. Позвольте же нам сесть на ваш драпар и уйти вместе с вами…
— У нас нет корабля, — вздохнул Скел Торвальдсен. — Ночью мы подошли слишком близко к берегу, и корабль разбился о прибрежные рифы. Я предупреждал Асгримма Рейвена, что ничего хорошего не выйдет, если войдем в узкую бухту, воду в которой ночью ведьмы подожгли зеленым огнем.
— И что мы, сотня воинов, можем сделать против целого войска? — вмешался Гротгар. — Мы не могли бы вам помочь, если бы…
— Но вы тоже в опасности, — продолжал сэр Эрик. — Мухаммед нагонит и вас. Он не питает любви к франкам.
— Мы купим себе мир, отдав ему тебя, девчонку и турка, связанных по рукам и ногам, — ответил Гротгар. — Асгримм Рейвен, наверное, недалеко. Ночью мы потеряли его, но он обыщет весь берег и найдет нас. Мы не осмелились разжечь сигнальный огонь, чтобы его не увидели сарацины. Но теперь мы купим мир у этого восточного правителя…
— Мир! — Голос Гарольда прозвучал, как густой зов огромного золотого колокола. — Хватит, Гротгар. Нехорошо так говорить.
Он приблизился к сэру Эрику и девушке, и они было опустились перед ним на колени, но он не позволил, а положил свою жилистую руку на голову Эттер и мягко откинул ее назад, так, что умоляющий взгляд огромных глаз был устремлен на него. А я мысленно воззвал к Пророку, — старец казался неземным созданием из-за огромного роста, странного таинственного блеска в глазу и белых локонов, лежащих, как облако, на покрытых кольчугой плечах.
— Такие же глаза были у Эдиты, — тихо произнес он. —
— Это безумие! — вскричал Гротгар. — Неужели хищники разорвут сына Годвина из-за французской девчонки?
— Боже правый! — прогремел старец. — Король я или собака?
— Ты король, мой господин, — угрюмо проворчал Гротгар, опустив глаза. — Тебе и отдавать приказы — даже если они безумны.
Такова преданность этих варваров!
— Разожги сигнальный огонь, Скел Торвальдсен, — приказал Гарольд. — Будем с Божьей помощью сдерживать мусульман до прихода Асгримма Рейвена. Как ваши имена, твое и этого восточного воина?
Сэр Эрик ответил, и Гарольд отдал распоряжения, Я с изумлением увидел, что они выполняются без лишних слов. Скел Торвальдсен командовал этими людьми, но, казалось, чтил Гарольда, как настоящего монарха — того, чье королевство погибло и потерялось в тумане времени.
Сэр Эрик и Гарольд вправили мне руку и крепко привязали к телу. Затем викинги принесли еду и выброшенную на берег из разбитой галеры бочку какого-то пойла, которое называли элем. Наблюдая за взметнувшимся вверх дымом сигнального костра, мы жадно ели и пили. Сэр Эрик ожил. Лицо его было осунувшимся и изможденным, но глаза неукротимо сверкали.
— У нас очень мало времени, надо выбрать место для битвы, ваше величество, — сказал он, и старый король согласно кивнул.
— Не стоит встречаться с ними на открытом месте. Они окружат нас со всех сторон и перебьют. Но невдалеке отсюда я заметил высокие утесы…
Мы отправились осмотреть это место. Викинг отыскал среди скал впадину, заполненную пресной водой, и мы, напоив наших усталых лошадей, оставили их там под прикрытием утесов. Сэр Эрик помог девушке подняться на утесы и протянул руку мне, но я покачал головой и захромал сам. Тогда подошел Гротгар и молча помог мне, потому что моя раненая нога онемела и плохо слушалась.
— Безумная затея, турок, — проворчал он.
— Да, — ответил я, как во сне. — Все мы сумасшедшие призраки по дороге в Азраэль. Многие же отдали жизни за эту светловолосую девушку. Многие еще умрут до конца пути. Много безумия видел я за свою жизнь, но никогда не участвовал в таком походе!
Мы слышали стук копыт.
Франки остановились в широкой расселине, позади которой рассыпались каменистые бухточки. Перед нами простиралась пустыня, изрытая оврагами. Франки построились в боевой порядок, выставив перед собой щиты. На одном из флангов этой стены из щитов стоял король Гарольд со Скелом Торвальдсеном по одну руку и Гротгаром по другую.
Сэр Эрик нашел углубление в утесе, нависающем над головами воинов, и спрятал там девушку.
— Ты должен остаться с ней, Косру-малик, — обратился он ко мне. — У тебя сломана рука, плохо двигается нога. Ты не можешь сражаться.