Повелитель снов
Шрифт:
Счастливая Алиса вернулась в свое тело. Тем временем Олег уже связывал пленного, натужно откашливаясь.
– Как ты? – Девушка подошла к нему, заглянула в родные глаза, подернутые сейчас пеленой бесконечной усталости.
– Ничего. – Голос у него по-прежнему был хриплым и словно вылинявшим. – Когда он пальнул в меня, думал, мне крышка, даже импровизированная броня не поможет. Чувствую, там синячище будет такой, что мама не горюй!
– Покажи!
Олег задрал футболку и осторожно вытащил из-под нее засунутый за ремень брюк щиток от мотоцикла, в котором красовалась вмятина. Под щитком обнаружился огромный кроваво-красный синяк. Девушка испуганно вскрикнула.
– Все в порядке. – Олег снова закашлялся. – Пуля в целом пошла по касательной. Гораздо лучше, чем могло случиться. Видишь, мы все верно рассчитали.
– Он едва тебя не убил! – У Алисы дрожали руки, и она не понимала, за что теперь хвататься. Как жаль, что здесь нет Юли: она со своим целительским даром была бы для них незаменима.
– Да ладно, у меня изначально было гораздо больше шансов, чем у кого-нибудь другого, – попытался улыбнуться Олег. – У меня и сердце попрочнее, чем у некоторых!
Это была смелая шутка, лучше всего показавшая, как Волкову сейчас плохо. Обычно он ни при каких обстоятельствах не говорил о своем механическом сердце.
– Отдохни! – Алиса опустилась на землю рядом с Олегом, обняла его и прижала его голову к своему плечу.
Так оба сидели довольно долго, не думая ни о чем, только слушая дыхание друг друга и остро чувствуя, что сегодня судьба подарила второй, а может, уже и третий шанс. Сейчас не нужно было спешить, требовалось только ждать. Сколько – Алиса не знала.
Перед тем как подняться на гору, они не только соорудили для Олега нехитрую броню, рассчитанную на то, что грек не профессиональный убийца, стрелять или бить ножом он будет в корпус, а не в голову, но и связались с инициатами, сообщив о покушении со стороны смотрителя. Так что рано или поздно сюда прибудут те, кто лучше их разберется в ситуации.
Незаметно для себя Алиса задремала и перенеслась прямиком на цирковое представление, где красивая черноволосая девушка в белом трико и длинной, похожей на перья юбке вспархивала на трапецию и выделывала трюки с такой грациозной легкостью, словно закон притяжения не был над ней властен.
Залюбовавшись, Алиса позабыла обо всем, даже о том, что, собственно, находится во сне, и не обратила внимания на господина в пенсне, сидящего в первом ряду рядом с черноволосым молодым человеком весьма мрачной наружности.
– Ну вот, ученик, – говорил человек в пенсне своему собеседнику, – время и вправду нельзя повернуть вспять, но у кого-то есть приятная возможность сохранять наиболее интересные мгновения, как сохраняют в книге цветок.
– Например, цветок мака, – отозвался черноволосый.
– Вот-вот! Кстати, похлопай, сейчас ты тоже выйдешь на сцену…
Этот негромкий разговор заглушали бурные аплодисменты.
Алиса видела, как из-за кулис вышел черноволосый парень в бархатном черном плаще с золотой бахромой и отвесил глубокий поклон в сторону публики. При этом из рукава у него будто сами собой вылетели карты и тут же исчезли в другом рукаве.
Публика снова зааплодировала.
«Маг-фокусник!» – догадалась девушка.
Вдруг послышался грохот, буквально вышвырнувший Алису из сна.
– И вы незаметно заснули? – Толстый лысый грек смотрел на них так подозрительно, словно заведомо считал каждое произносимое слово ложью.
– Заснули. – Олег отвернулся. Кому понравится допрос? Но тут уж не выбирают.
В светлом кабинете работал кондиционер, а солнце не проникало сквозь плотно задернутые жалюзи, это было хорошо, но в целом все равно не нравилось Волкову. Может быть, потому, что, даже будучи студентом академии, он до сих пор не слишком доверял инициатам.
– А вам не показалось, что все произошло странно и неестественно. – Теперь вопрос адресовался Алисе. Наверняка посланник инициатов знал о ее специализации.
Алиса поежилась в своем кресле.
– Я не уверена, – ответила девушка тихо, – нам обоим пришлось кое-что пережить. Сон мог стать реакцией на стресс. А вы считаете, что к этому причастен… – Она запнулась, не решаясь произнести имя «Адонис».
Олег ее понимал. Перед глазами еще слишком живо стояла отвратительная картина: расколовшийся камень алтаря, щедро забрызганный кровью, и лежащий возле него человек, похожий на сломанную, брошенную кукольником марионетку.
– Я ничего не считаю, – строго пресек ее попытку диалога грек. – Мое дело – собирать факты.
– Вот и нечего на нас давить. – Олег сказал это намеренно грубо, переключая внимание на себя. – Факт в том, что нас пытались убить, но мы выжили. А потом вернулись и смогли обезоружить и связать человека, которого считали виновным в покушении.
Инициат смотрел на него с равнодушным любопытством.
– А потом вы дружно заснули и, когда проснулись…
– Обнаружили, что алтарь расколот, а человек, назвавшийся Адонисом, мертв. Причем он уже не был связан, и, очевидно, он сам себя убил.
Олег пытался говорить отстраненно, словно о чем-то, что не имеет к нему никакого отношения, о чем прочел в какой-нибудь глупой книге, однако помимо воли перед глазами вставали отвратительные детали: вывернутая рука с короткими, словно обкусанными, ногтями; глубокая трещина в камне, наполненная кровью, похожая на настоящую рану; недопитая бутылка минеральной воды, так и оставшаяся стоять на низеньком пластиковом столике у стула под корявым деревом, где коротал время смотритель; большая зеленая муха, с отвратительным жужжанием кружащаяся и кружащаяся перед глазами. От этих воспоминаний во рту начинало горчить, а желудок рефлекторно и весьма неприятно дергался. Все это казалось нарисованной картинкой, словно никогда и не было правдой.