Повелитель соблазна
Шрифт:
Гавейн с явным облегчением обернулся к Каро:
– Насколько я понимаю, все обошлось?
– Было несколько проблем, но ничего такого, что мы не смогли бы уладить. Райдер был ранен, но ничего серьезного.
– А мистер Лейтон. Он сумел показать себя?
Каро смущенно вспыхнула.
– Да, и еще как! Вы можете им гордиться. Сэр Гавейн торжественно кивнул:
– Меньшего я и не ожидал. Кстати, леди Изабелла, думаю, никакие неприятные расспросы вам не грозят. Очень немногие знают о вашем похищении. Остальные уверены, что все это время вы путешествовали
– Вы можете на меня рассчитывать, – заверила Изабелла.
– Что же касается отсутствия багажа, предлагаю вам пожаловаться, что сундуки смыло за борт во время шторма.
– Какая жалость, – с улыбкой вздохнула она. – Все великолепные парижские платья лежат на морском дне!
Сэр Гавейн усадил дам в ландо и велел везти в поместье Изабеллы. Октябрьский ветер был довольно резким, но Изабелла настояла на том, чтобы опустить верх, и большую часть поездки сидела молча, наслаждаясь знакомыми видами оливковых рощ, виноградников и богатых ферм, залитых солнечным светом.
– Я и не сознавала, как люблю этот остров, пока не потеряла его навсегда, – вымолвила она, наконец.
Каро, как никто другой, понимала ее чувства. Она глубоко любила Кирену, но в отличие от подруги всегда считала, что ее место – только здесь. Остров стал частью ее самой. И если ей вдруг пришлось бы уехать и жить где-то еще, она считала бы, что лишилась чего-то очень важного.
Когда они въехали в железные ворота поместья и приблизились к большой асиенде, глаза Изабеллы наполнились слезами. Ее третий муж был богатым испанским дворянином и в своем завещании оставил ей это поместье вопреки всем обычаям и протестам чопорных родственников, крайне разочарованных его выбором жены.
– Клянусь никогда больше не принимать все это как должное, – объявила Изабелла с пылом, не оставлявшим сомнения в серьезности ее слов.
Каро сама едва не заплакала, наблюдая радостную встречу Изабеллы со слугами. Слезы снова навернулись на ее глаза, когда подруга долго бродила по великолепному дому, бережно касаясь различных предметов, глядя на портреты, словно воскрешала дорогие ей воспоминания. И Каро еще раз поняла, какое место в сердце каждого человека должны занимать дом и очаг, какое это счастье – быть рядом с дорогими тебе людьми.
Но потом в своей типичной манере Изабелла стряхнула мрачное настроение и со смехом позвонила дворецкому, объявив, что до смерти устала от кофе и мятного пойла берберов и теперь жаждет получить чашку настоящего английского чаю.
Кроме этого, она заказала на ужин ростбиф – еще одно английское блюдо, которого не пробовала много месяцев, – и умоляла Каро остаться и разделить с ней трапезу.
– Разумеется, останусь, сколько ты захочешь, – кивнула Каро. – Может, мне и переночевать здесь?
– Нет, дорогая, со мной все в порядке, особенно если подкреплюсь знакомой едой. Но ты можешь навестить меня завтра, если хоть ненадолго избавишься от своего доктора Алленби. Тебе, конечно, не терпится вернуться в его клинику и уйти в работу с головой. Но ты должна обещать, что каждый день будешь проводить со мной час-другой, по крайней мере пока я не приду в себя. Ничто не поможет мне оправиться быстрее, чем твое восхитительное общество.
– Даю слово, – улыбнулась Каро, – тем более что считаю тебя самым важным своим пациентом.
Только когда Каро поздним вечером вернулась домой, отчаяние и тоска, которые она весь день держала в узде, вернулись, чтобы терзать ее.
Она тщетно пыталась уснуть: перед глазами стоял Макс, и воспоминания о времени, проведенном вместе с ним, безжалостно вторгались в течение ее мыслей, глубоко раня душу.
Боль продолжала расти, пока не вцепилась в грудь когтями. Макс еще не покинул остров, а она уже безутешна!
Горло перехватило слезами. Каро зарылась лицом в подушку, пытаясь сдержать рыдания. Она не позволит себе мечтать о том, что могло бы быть. У нее и Макса нет совместного будущего, а следовательно, какой смысл предаваться пустым мечтам?
Наутро, сразу после завтрака, она отправилась в клинику доктора Алленби. Тому стоило лишь взглянуть в усталые глаза, обведенные темными кругами, чтобы он приказал помощнице немедленно отправляться домой и лечь в постель.
– Уверяю, в этом нет необходимости, – запротестовала Каро. – Я совершенно здорова.
– А вот мне так не кажется, – буркнул доктор. – Похоже, эта миссия отняла у вас слишком много сил. Вид у вас совершенно больной.
– Да. Нам пришлось нелегко, но все закончилось благополучно. Покой, хорошая еда – вот все, что сейчас мне необходимо.
– Да уж, слышал, – недоверчиво усмехнулся доктор, – как вы полезли под берберские сабли и едва не погибли.
– А как же вы? – всполошилась Каро, пытаясь сменить тему. – Вы полностью оправились от вашей простуды?
– Более-менее.
– Вы тоже кажетесь мне измученным.
– Моя единственная беда в том, что я старею.
Каро молча согласилась. Пусть доктору стало легче, но та энергия, которая раньше била ключом, словно испарилась. Куда подевались его жизненные силы? Теперь он еще больше нуждался в ней.
– Что же, я готова приступить к обязанностям ассистента. Согласны вы или нет, но я намерена вам помогать.
– Как пожелаете, – проворчал Алленби. – Если не хотите послушаться доброго совета, по крайней мере, хоть пользу принесете.
С этого момента Каро целиком погрузилась в работу, прилагая все усилия, чтобы забыть человека, ставшего причиной ее бессонницы.
Верная обещанию, она виделась с Изабеллой каждый день. Нужно было помочь подруге вернуться к прежней жизни. Сказать по чести, Изабелла не слишком нуждалась в ее поддержке. Популярность жизнерадостной вдовушки только возросла после долгого отсутствия, и общество радостно приняло ее в свои объятия. Она порхала с одного званого вечера на другой, не говоря уже о том, что в ее честь было дано несколько балов.