Повелители Смерти
Шрифт:
— Замолкни! — неожиданно для всех нас Харэ повысил голос и подойдя к Иенн, отвесил ей пощечину, от чего она упала на холодную, покрытую туманом землю.
— Как благородно с твоей стороны, Волшебник Измерения, защищать ту, которую не можешь любить, и не можешь сделать счастливой, ту которая раскладывает тебя до атомов и собирает вновь вторую вечность подряд, отличная у вас компания! — Иенн плюнула, с ее губ полилась кровь, ее тело материально потому, что она собрана не только из воспоминаний, но и из различных форм… Он занес руку, которая уже пылала серебристым пламенем, но вдруг Эльреба переместилась к ним, и даже мои глаза не смогли уловить ее движений,
— Не надо, Харэ, все в порядке, — Эльреба вытянула руку и подняв меч из чистого золотого пламени, пронзила им Иенн. — А теперь слушай внимательно, форма желаний вечности, никто и даже ты не в праве оскорблять меня или Харэ, и за это ты будешь наказана. Я разложу тебя огнем на частички Созидания и Хаоса. Ты будешь мучительно долго собирать себя обратно, чтобы однажды вновь принять эту бессмысленную и глупую форму, ах да… совсем забыла… когда вновь обретешь способность говорить, передай тому кем ты была до этого, чей облик принимала, что когда я разберусь с Гильгамешем, дело дойдет и до него… и вот тогда он и его отвратительные ледяные твари превратятся вон… — она махнула на сборище белых костяных нитей. — В эти визжащие сгустки остаточной энергии, а Нифльхельм будет уничтожен раз и навсегда… — тело Иенн загорелось и под собственные вопли, она мгновенно сгорела в потоке чистого золотого пламени.
Эльреба убрала свой клинок и похлопала в ладоши, напомнив мне ее поведение в теле Эллианны.
— Дело сделано, надеюсь, когда желание Вселенной снова материализуется перед нами у нее наберется побольше уважения ко мне. Однако, хоть ее слова и были не уважительными, но крупица истины в них все же есть. Я действительно достаточно жалкое создание, потому, что даже если бы я всем сердцем пожелала бы спасти Харэ, мое желание никогда бы не исполнилось… потому, что мне больше нечем платить за собственные желания, у меня больше нет ничего, что я могла бы отдать в уплату равновесию… ничего… — внезапно Повелитель будто бы обессилила и в этот момент позади нее, словно вихрь, поднялся туман и к ее капюшону потянулись белые костяные выросты, я и Амэ среагировали мгновенно… дернувшись вперед, но Харэ остановил нас… Потерянная Душа, находившаяся ближе всего к нам, вырвалась в тот момент, когда Эльреба потеряла над собой контроль, а значит и над своим подсознанием, контроль над которым и так очень слабый.
— Стой на месте! Элли, останови ее! — закричал Харэ, который оказался между ней и тенью, назвав ее именем, которым раньше никогда не называл. — Элли! Ты не можешь позволить ей причинить тебе боль! Приди же в себя!
— Ты прав, прости меня, Харэ… похоже я снова и снова доставляю тебе одни неприятности.
Не поворачиваясь к нам, она развернула ладонь и прикоснулась к белой кости, которая тут же сгорела в золотистом пламени.
— Жаль, что мое пламя не может их сжечь… потому, что здесь оно не может иметь реальной силы, ведь это мое же подсознание, а значит каждая сожженная душа здесь снова восстановится через какое-то время, еще больше переполненная гневом. Ну же… теперь я задам вам двоим вопрос, на который вы можете ответить… дальше будет только хуже, идете дальше или предпочитаете жить в неведении? Я приму любой ответ.
Амэ молча смотрел на то, как позади Эльребы из песков выползает только уничтоженная душа, она уже успела восстановиться, была покрыта слизью и истошно вопила.
— Конечно же мы готовы, Повелитель… — ответил Амэ за нас обоих, а я кивнул, подтверждая его слова.
— Ответ достойный моих Хранителей, но прежде чем идти дальше… Амэ,
Брат кивнул и достал свой гримуар.
— Только не нужно использовать здесь магию, это их сразу привлечет, и я не смогу вас защитить, просто передай мне магического червя с информационной платой.
Амэ вытянул книгу, поддерживая ее заклинанием левитации на ладони, для которого не нужна была энергия Бездны. Эльреба аккуратно подошла ближе, держа голову опущенной, но я все еще мог увидеть уголки ее губ, расплывшиеся в кошмарной улыбке. Она положила свою руку поверх книги и несколько бесконечно долгих секунд стояла без слов, после чего убрала руку и отвернулась от нас к Харэ, подняв голову. А это значит, что он единственный кому дозволено видеть ее лицо. Однако, заговорила она, обращаясь все еще к брату:
— Отличные заклинания ты собрал в этой книге, то как вы поступили с моими подарками не может не радовать. Вы оба по-настоящему выдающиеся волшебники. Однако, проводящие пути сознания, а также каналы сознательной связи, все это высокоуровневая магия сознания, доступная не многим Волшебникам и драконам конечно. Фактически, мне не нужно было дотрагиваться до твоей книги, Амэ, чтобы понять это, еще до получения информации у меня были догадки относительно того, кто мог создать проводящие пути в обход моего взора… однако, я боялась в этом себе признаваться… только одно существо способно использовать магию на уровне со мной, чтобы создавать такие мощные проводящие пути… — она замолчала. И только здесь в Городе Шепота, в городе моего приговора я могла спросить у тебя… смотря своими глазами в твои… зачем ты сделал это, Харэ?
Берега темного океана или океана вечности. Океан омывает одновременно два мира — Мир Ночи, в котором всегда темно и Равнину Высокого Неба, на которой всегда светит солнце. Один мир принадлежит Богам Смерти, другой Небесным Айолам, служителям Белого Города. Считается, что пересечь океан невозможно также, как и достичь границы двух миров, которую охраняют Боги Смерти, однако, алые или блуждающие координаты приведут вас к двум исполинским алым столбам, уходящим глубоко в воды темного океана и соединяющих мир, в котором вечная ночь с миром, где всегда светит солнце.
Он молчал, я впервые видел его таким. Волшебника Измерений молчащим, с ярко выраженным виноватым лицом. Да ладно?! Быть этого не может. Я хотел спросить у Аки видит ли он то же самое, что и я. Она подошла к нему, Харэ упал на колени вместе с ней, она обняла его… на его глазах я видел абсолютно точно дымящуюся кожу и огненно-серебристые слезы, падавшие вниз. С этого дня была понятна единственная причина, по которой может заплакать дракон — другой дракон. Я перевел взгляд на Аки и понял, что его глаза сейчас тоже плакали, не показывая слез, но он плакал вместе с ними. А через алую нить и я ощущал всю боль и скорбь самых могущественных существ во Вселенной.
— Прежде, чем ты что-то расскажешь… Харэ, я всегда буду на твоей стороне, я знаю, что ты сделал это ради меня… так как считал это верным решением, и я не собираюсь его осуждать и не считаю… твои действия предательством. Никогда и ни за что, только ты… — ее голос стал каким-то другим, будто живым, в нем сливалась нежность и забота.
Повелитель, какая же у вас великолепная и светлая душа… и как же ужасна Вселенная вокруг, из-за которой вы вынуждены прятать красоту этой души под зеркальной маской, — вот, что я подумал.