Повелители Тьмы
Шрифт:
– Файон, сыночек, пришёл наконец. А я уж заждалась! Думала, больше не увижу вас.
В стариках всегда есть что-то, способное выжимать слезу. Я погладил старуху по голове:
– Всё в порядке, мать. Теперь всё будет в порядке!
А вокруг шумел самый настоящий праздник. И хотя в большинстве случаев женщин трудно убедить, что мужчина-король намного лучше женщины-королевы, тем не менее они прыгали вокруг и восторженно скандировали:
– Король вернулся! Король вернулся!
У меня создалось впечатление, что эта весть успела облететь весь город и все его жители пришли к воротам,
– Приветствуй свой народ, король Файон! прошептала старая королева, старательно утирая слёзы батистовым платочком.
Мне не пришло в голову ничего другого, как вскинуть руку и заорать во всю силу своих лёгких:
– Король приветствует свой любимый народ!
Шторм восторженных криков и оваций был мне ответом. Чувствовалось, что меня здесь любили, хотя никогда и не видели.
– Пусть король живёт вечно!
– Да здравствует король!
– Слава королю!
За всем этим шумом я даже не расслышал вопроса моей старушки. Я просто чувствовал, что она об этом спросит. Взгляд мой перелетел от многочисленный рук, взметнувшихся к небу, к глазам королевы. Она спрашивала меня об Иннее.
Я до сих пор не знал, видела ли она ту Илонею, которая была в замке. Или она до сих пор надеется увидеть свою Иннею? Но она должна была знать, что прежней Иннеи больше нет. Просто её не существует. Как не существует и Ило.
Илонея была чем-то особенным. За то короткое время, что мне предоставилось, даже я иногда терялся, находясь рядом с ней. Иногда мне казалось, что это Иннея, а иногда, что только Ило.
Эти два характера смешались и становились всё более похожими друг на друга. Они впитывали в себя то, чего не было в каждой из них.
То же самое касалось и любви. Я никогда не мог с уверенностью сказать, чей разум говорит мне ласковые слова и чей заставляет пальцы ласкать моё тело. Всё было сложно, и я давно уже не задумывался над происшедшим, принимая Илонею, как особенную, неповторимую и неделимую личность.
Но сейчас мне придётся подумать над тем, как сказать старушке, что часть её дочери, часть сознания Иннеи находится в руках врагов. Что она скажет мне на это? Не посмотрят ли с укором её глаза?
– Почему ты ничего не отвечаешь, Файон?
– Здесь слишком шумно, нам необходимо поговорить.
Мой уклончивый ответ, я это заметил, привёл королеву в замешательство. Но старушка даже не показала вида, что встревожена.
– Давай пройдём в замок и там поговорим, предложил я, продолжая приветственно взмахивать обеими руками.
– В замок нельзя!
– Почему же?
– Это особая история, об этом позже.
– Так что нам делать? Ты же знаешь, что я не смогу долго выносить всей этой праздничной церемонии?
– Здесь, в городе, я приказала построить дом.
Рано или поздно ты должен был вернуться.
Окружённые народом и не соблюдая никаких мер безопасности, присущих королевским особам, мы двинулись к дому, который приказала построить для меня королева-мать.
– Я бы хотел, чтобы при нашей встрече присутствовал Пато, отец Ило.
– Я знала, что ты попросишь об этом, и уже послала за ним.
Я решился на главный вопрос.
– Мать! Как ты отнеслась ко всему этому?
Старуха поняла, что я хотел сказать, и покачала головой.
– Я уже знала, во что превратится моя дочь, и её смерть для меня была свершившимся фактом. Но после того как лешие рассказали мне обо всём, я возрадовалась. Говорят, эта девушка так же прекрасна, как была прекрасна Иннея? Это правда?
– Эта девушка, она не только прекрасна, она половинка той Иннеи, которую мы оба помним.
И поверь мне, что она точно так же продолжает любить тебя, как и прежде. Только теперь эта любовь в два раза сильней.
– Это правда?
– Разве я тебе когда-нибудь врал?
Я был рад, что хоть немного успокоил старуху.
– Файон? Извини, может, я зря спрашиваю, но мне просто интересно.
– Спрашивай, что хочешь.
– Если её любовь к родителям стала в два раза сильнее из-за того, что в ней одной живут сразу две девушки, то и любовь к тебе тоже двойная?
Я вспомнил пощёчину в прихожей.
– Да, пожалуй, ты права, мать. Её любовь действительно стала в два раза сильнее.
Дом представлял собой дворец в миниатюре. Совсем немного комнат, но достаточно роскоши, чтобы жить и ни о чём не задумываться. Королевству достались в наследство огромные богатства, и я был уверен, что так просто королева их не разбазарит. Только они были способны возродить богатый край.
Пока я смывал в мраморной ванне дорожную пыль и беспрекословно принимал помощь молоденьких хихикающих женщин, желающих потереть мне спинку, был накрыт стол. Рядом стояли три кресла. Больше никто не должен был знать о теме нашего разговора. Леший вот-вот должен был появиться, и мы болтали со старухой о разных мелочах, старательно избегая щекотливых тем. Королева, казалось, понимала, что я специально не начинаю разговора о своей будущей жене. А у меня для этого были веские причины.
– Как ты связываешься с лешими?
– Через домовых, – пояснила с нескрываемой гордостью старушка. – После наступления мира мы заключили с ними договор, и теперь они живут как и раньше, вместе с нами. Ты должен был их видеть. Они тоже приветствовали тебя.
Я вспомнил, что немного удивился, увидев среди многочисленной толпы подозрительных лохматых типчиков. Значит, это были домовые.
Ну что ж, всё идёт к лучшему.
– Кажется, я немного опоздал?
Леший появился так же внезапно, как и всегда. Он буквально материализовался из воздуха. Когда-то давно это вызывало у меня восхищение, но теперь, когда я мог делать подобные штучки сам, это было обычным делом.
Пато подошёл ко мне, и мы обнялись. Немного странно, что мой тесть зелёный, но это только цветовые затруднения. Лишь бы человеком хорошим был. А Пато, насколько я его знал, был самым милым лешим из всех известных мне представителей этого класса.
Закончив церемонии, мы уселись за стол.
Старуха-королева цыкнула, и служанки испарились, словно их и не было. Тёща была женщиной суровой, но благородной.
Я не обратил внимания на вопрос, продолжая набивать желудок. Я знаю, что это было несколько неприлично, но для варркана главное иметь прочный тыл. А всё остальное после.