Поверь мне
Шрифт:
Напротив глаз появляются черные лаковые туфли. Я не могу вдохнуть, не могу повернуться хотя бы так, чтобы унять дикое давление на скулу.
Владелец туфель присаживается на корточки, и сейчас я могу видеть его лицо.
– Шторм, что ж ты подводишь меня…– кривая улыбка Дробина вызывает стойкий рвотный рефлекс. Из всех возможных ментов этот самый п*скудный. И если он забрался ко мне в дом, да еще с толпой своих космонавтов – дело дрянь.
– Потише будь, Марк, – хриплю, потому что легкие горят от нехватки кислорода. – Осади своих волчар.
Дробин
Он наклоняется. Делает знак своим отойти.
– Что творишь, Дробин? Котелок закипел? Или давно от генерала не отхватывал? – провожу по ушибленной скуле ладонью, замечаю следы крови на руке.
Дробин смотрит волком, явно получил команду «рвать».
– Разговора между нами больше никакого не будет с тобой, падаль ты бандитская. В твоем доме обыск…
Я молчу. Дробин сплевывает в сторону, возвращая ко мне презрительный взгляд.
– Ну что, не ожидал? Не успел зарыть?
Он совсем ох*рел. Мало того, что вторгся в мой дом, натравил своих псов, так еще и предъявы пустые бросает.
– Кого зарыть? Ты выражайся точней.
– Девочку свою зарыть не успел? Олю.
Он поднимается, отходит на шаг, наблюдая за реакцией. А я как пришибленный, оглушенный после взрыва. Сижу и пялюсь на эту мразь, не веря ни одному гнилому слову. Не хочу верить, но, бл*ть, сердце чует, что мусор прав.
– Чего?!
Он ухмыляется.
– На заднем дворе найден труп Ольги Данилюк. Гнида ты бандитская, мало того что девчонку молодую втянул во все это дерьмо, так еще и убил ее.
Глухотой накрывает. В ушах звон, а в глазах пульсирует пятнами темными.
Подрываюсь с земли. Руки за спиной, меня пытаются держать. Гребу по полной, чувствуя как внутри разрывает все на части.
– Оля-я-я! Оля! – реву не своим голосом. Менты наваливаются толпой. Я падаю на землю, но мне пох*й на них. Ничего в этом мире не остановит сейчас. Ползу, пытаясь скинуть с себя груз. Чьи-то голоса над головой – много голосов. Ничего не слышу, не понимаю. Взглядом в задний двор впиваюсь, где толпа собралась.
– Оставьте его. Пусть посмотрит, – произносит довольно Дробин и тут же руки, удерживающие меня, исчезают.
Я несусь на задний двор. Там несколько ментов, они что- то поднимают с земли и раскладывают по пакетам. Провожу напряженным взглядом по территории двора, а когда вижу накрытое белой тканью тело, лежащее у беседки, воздуха не хватает. Срываюсь к ней, рухнув на колени. Твою мать! Это просто идиотский сон, это не может быть правдой! Только не она! Только не Оля!
Лица ее не вижу, только волосы ее распушенные, лежащие веером на грязной земле. Руками по тряпке вожу, чувствуя, что просто не хватает сил поднять покрывало и посмотреть. Я долбанный трус, но я не могу это сделать. Не могу!!!
Перед глазами плывет все. Обнимаю ее за шею, перетягивая к себе на колени. Сдираю чертово покрывало, и чернотой накрывает, заволакивает все внутри, каждый орган в эту еб*чую темную субстанцию. Ненависть. Она поднимается во мне подобно лаве. Она затапливает меня, и ее так много, что меня разрывает на куски.
Губы бледные, глаза закрыты.
– Девочка моя. Маленькая, – голос хриплый, сдавленный, сам его не узнаю. – Оля.. кто?! Кто?!!
Вижу кровь на уровне живота, в том месте покрывало немного топорщится Поднимаю его, и замираю. Нож торчащий из бока…
– Порву! Из-под земли достану, тварь! Уничтожу суку!!! Вырежу, бл*ть, весь род за нее!!!! – реву так, что горло срывает.
Кладу ее на землю, а сам отбегаю в сторону. Меня выворачивает. Внутри такая агония, что лучше бы сдох, здесь, рядом с ней. Каждый нерв полыхает в адовом огне, каждая клетка болит, а душа.. она на вертеле жарится. Нет ее. Больше нет. Убили, твари. Девочку мою забрали.
– Угомонись, – толкает в спину Дробин. Но мне пох*й. Я даже не двигаюсь. Просто смотрю на лежащее рядом ее хладное тело.
– Попал ты Шторм, нет смысла в спектакль играть.
Глава 2
На столе снова лежал букет цветов, а парни бросали на меня смеющиеся взгляды. На пути от двери до рабочего места я чувствовала себя не в своей тарелке. Устало опустившись на стул, посмотрела на разноцветное уродство. Шикарные розы, подаренные моим бывшим, казались мне жуткой безвкусицей. Даже имя его теперь раздражало мой слух.
– Прости, но мы не удержались и съели шоколад, – раздался сбоку довольный голос Вани. Обернулась, строго посмотрев на сотрудника. Парень доедал последний кусочек сладости.
Не могла понять, о чем он. Половину ночи провела за письменной работой, закрывая дела. Голова совершенно не соображала.
– Жених твой опять заходил. Цветы и шоколад оставил, – произносит с улыбкой, приседая на мой стол. – Вот я и сожрал сладость, знаю, что ты никогда не ешь его подарки.
Я снова бросила тоскливый взгляд на цветы. И не надоело Боре таскаться сюда каждое утро? Взяв букет, бросила его в урну.
– Жестокая ты женщина, – цокнул Ванька, а парни засмеялись.
– Не жестокая, гордая. А ты бы шел на свое рабочее место.
Настроения спорить с ним или вступать в дискуссии не было. Тем более, по поводу Бори. Я давно уже оставила этого человека в прошлом, вот только он никак не поймет, что ему тут больше ловить нечего.
Вот и Ванька понял, что дальнейшего разговора не получится и мирно капитулировался к своему столу.
Раздался звонок телефона. Откопав гаджет в недрах сумки, посмотрела на экран. По спине пробежал холодок. Шеф.
– Доброе утро, Филипп Петрович, – прочистив горло, проговорила.
Парни все как один замерли, уставившись на меня в ожидании. За каждым из них были грешки, за которые они могли получить по шапке. Вот и напряглись все разом. Кого на этот раз настигнет меч правосудия?