Поверить в чудо
Шрифт:
– Может, хочешь домой? Все же ты пережила шок.
– Нет, спасибо, я вполне нормально себя чувствую, - ответила Ольга. Она сидела под пристальным наблюдением Васильевича, Нины, Софьи Карповны и тех больных отделения, которые смогли выползти в коридор. - И что мне делать дома? А здесь я буду под постоянным контролем, - и она показала глазами на своих "телохранителей".
– Лучше расскажите, как чувствуют себя ваша жена и сын.
– С Денисом все в порядке, несколько царапин и синяков, а вот жена пока никак не очнется - у нее сломано два ребра и травмирована грудная клетка. Ее
– Вы не переживайте, - улыбнулась Ольга, - мы хорошо за ней присмотрим.
– Я и не сомневаюсь, красавица... И еще, Оля, - добавил, вздыхая, главврач, - сюда должен подойти следователь из милиции, чтобы записать твои показания, ведь ты не только спасла мою семью, но еще и была свидетелем аварии.
– Ладно, я расскажу все, что видела.
Жену главного врача устроили в палате для "господ", так между собой медики называли палату-люкс, где кроме холодильника и телевизора, был еще и санузел, что для нищей районной больницы было настоящим чудом. Построенная еще в 50-х годах прошлого века, она обходилась минимумом удобств, что страшно возмущало Ольгу.
– И о чем тогда думали архитекторы? - недоумевала девушка.
– Почему туалеты расположены так далеко? Наши больные, пока добредут конца коридора, теряют по 5-7 минут, а тут и до конфуза недолго. А кому нужны эти ванны, куда бедняга с гипсом всё равно влезть не сможет? Почему не поставить несколько душевых или два-три больших умывальника?
– Верно, этот архитектор сам был неряха и считал, что людям мыться не обязательно, - ответила Нина.
"Господскую" палату, в основном, снимали за деньги, поэтому она нередко стояла пустая, ведь не каждый мог себе позволить такую роскошь. Здесь частенько ночевали врачи или кто-то из медперсонала, когда была возможность поспать или посмотреть телевизор. Сегодня же вечером в "господской" было не протиснуться - кроме персонала, тут устроились родственники и близкие друзья главного врача. Но через несколько часов все стихло, посетители разъехались, больные ушли в палаты, свет в коридоре выключили, и только на посту медсестер горела настольная лампа, освещая над столом их головы.
– Оля, может, поспишь?
– тихо спросила Нина.
– Показания для милиции ты дала, больше дергать тебя не будут, поэтому не геройствуй зря, ведь нервная система - штука хитрая, сама знаешь.
– Скорее всего, это из-за неё, нервной системы, пани Наталья не может очнуться, - задумалась Ольга. - Схожу-ка я её проведаю, вдруг появились изменения?
В "господской" палате царила тишина. Рядом с больной расположилась ее мать, крепкая пожилая женщина, она сидела под ночником, листая журнал, но увидев Ольгу, отложила его и, улыбнувшись, встала:
– Солнышко, иди-ка сюда, - старушка обняла девушку и посадила рядом с собой.
– Почему ты не отдыхаешь?
– Да что-то не хочется, возможно, от перевозбуждения...
Договорить она не успела, потому что дверь приоткрылась, и в палату заглянул Васильевич:
– Вам звонят в ординаторскую, - тихо сказал он старушке, а когда та вышла, поинтересовался у девушки.
– Как ты, Оля?
– Нормально и ... посторожите
– Что?..
– он, казалось, не поверил собственным ушам.
– Я хочу посмотреть, что не дает пани Наталье очнуться. А посторонние глаза будут мешать, понимаете?
Врач какое-то мгновенье пристально всматривался ей в лицо, но затем кивнул головой и вышел. А Ольга подошла к больной, положила руки ей на виски и закрыла глаза. По пальцам сразу застучало частым пульсом, следом за которым она нырнула внутрь естества женщины, пытаясь понять, что же не дает той очнуться. И хотя девушка не могла объяснить, откуда у нее это знание, но была уверена, что все делает правильно. А вскоре Ольга вздохнула с облегчением, поняв, что нежелание "проснуться" у пациентки - это последствия шока от аварии, а значит, всё не так страшно. Она улыбнулась и вышла в коридор, где ее терпеливо ждал Васильевич.
– Всё будет хорошо, - тихо сказала девушка.
– Думаю, утром она сама очнется, а сейчас сон для пациентки - лучшее лекарство.
И ровно в шесть утра пани Наталья открыла глаза.
Василий Васильевич после дежурства пошел провожать Ольгу домой. "Ради собственного спокойствия", - объяснил он. Обломки машин из ворот уже вытащили на обочину дороги, в воздухе кружились первые снежинки, медленно припорашивая страшные следы аварии, под ногами хрустел лед вчерашних луж, а на душе у Ольги было уютно и тепло.
– Скажи мне, детка, - Васильевич деликатно поддерживал красавицу под локоть, хоть ему, с его ростом под два метра, это было не очень удобно, - ты хоть понимаешь, каким даром наградил тебя Господь?
– Понимаю.
– И что дальше делать собираешься?
– Ничего. Работать, помогать людям.
– И все?
– Все, мне не нужна дешевая популярность.
– Да я же не об этом, Оля. Помнишь нашу давнюю беседу, когда ты просила дать тебе пару лет, чтоб набраться опыта?
– Вообще-то меня, как тогда, так и сегодня, больше интересовала возможность погулять, - улыбнулась ему Ольга.
– И что? Ты дальше оставишь все без изменений?
– Да нет, Васильевич. Я чувствую, что мне уже не так и много времени осталось на гулянки. Совсем скоро моя жизнь, так или иначе, изменится.
– Ладно, но если будет нужна помощь - только свистни, - попрощался с ней врач и поспешил к дороге, где уже подъезжала его маршрутка. А девушка несколько дней ломала голову, как ей жить дальше, потому что чувствовала - что-то должно произойти. Что - не понятно, но это странное и необычное НЕЧТО навсегда изменит ее судьбу.
5
Но ничего конкретного Ольга придумать не успела, потому что однажды на ночном дежурстве она почувствовала такой сильный спазм и невероятную боль во всем теле, что даже невольно застонала, побледнела и покрылась холодным потом. Опытная Нина не растерялась, приказала ей лечь на кушетку, уколола два кубика ношпы и вызвала врача из приемного отделения. Через 10 минут спазмы закончились, а врач, вместо больной медсестры, застал в отделении улыбающуюся красавицу, которая на предложение осмотреть ее, ответила решительным отказом.