Поверить в сказку
Шрифт:
Дэрил отлично понимал, почему можно было хотеть убить отца, почему на это можно было однажды решиться, почему это можно было все же сделать. Но почему именно так? Почему именно в тот момент? Что двигало Мэрлом? Не обиды прошлого ведь, в самом деле? Брат слишком давно уехал от них, бросил дом и его самого. Зачем такая глупая смерть через столько лет?
Скорей всего, Мэрл что-то не поделил с отцом. Какие-то свои темные дела. Приехал, убил, можно сказать, подставив Дэрила, и свалил снова, предоставив ему самому разбираться, искать убийцу, мучиться от непонимания и незнания. И ведь слушал же его, хлопал по плечу, говоря, что ну его к черту, что тот, кто
– Дебильные вопросы какие-то, - пожал плечами Мэрл после долгой паузы.
– Почему? Тут можно целый список сейчас тебе подогнать, зачем да почему. Я не собирался, если тебе от этого веселей будет. Приехал тогда по делам кое-каким… да, короче, товар у меня тут был, а этот сукин сын его сам сплавил и подставил меня конкретно. Он стал махать ружьем в мою сторону, угрожать. Да он не в себе был! Как и всегда. Я всего-то выдернул из его рук оружие, он бросился на меня… Хрен его, как это случилось. Но знаешь, братишка, я, когда его грохнул, больше всего пожалел о том, что не сделал это раньше. Еще тогда, когда ты бегал тут мальком и ни хрена не понимал. Ты чего, думаешь, я просто так из дома свалил? У этого урода была особая любовь ко мне. Ну, или к моей, не знаю, чем помешавшей ему, шкуре.
– Да, - отвернулся Дэрил, кусая губы и с недоумением понимая, что вертит в руках уже совсем пустой стакан, не помня даже, когда успел выпить.
– Надо было тогда еще грохать, а не сваливать. Раз уж все равно замочил. Так, блин, проще, да? Просто взять и свалить, спасая свою шкуру и подставляя мою? А потом грохнуть его наконец и снова просто взять, и свалить, ни хрена не объясняя и прикидываясь, что ты не в курсе, кто батю замочил?
Он выплюнул эти слова, даже не успев подумать, и тут же съежился на диване под ошарашенным взглядом Мэрла. Брат непонимающе кривился, осматривая его с головы до ног и только теперь, кажется, соображая, что своим бегством он ничего не изменил в характере отца. Что отец не его одного ненавидел – он их обоих готов был забить до смерти. И забил бы, наверное, еще тогда, если бы не рисковал тем самым лишить себя такого отличного развлечения, ну и жизни на свободе.
– Чего? Братишка, ты же не хочешь сказать, что… - Мэрл, уже не заморачиваясь, отпил виски прямо из горла бутылки, передавая ее Дэрилу и смотря на него даже, можно сказать, виновато.
– Я свалил, боясь, что иначе грохну его, а грохнул его через столько лет. И оба раза только подставлял тебя. Походу, старший брат у тебя тот еще ублюдок, да, Дэрилина? Ну, чего молчишь? Или номер своего шерифа вспоминаешь все же? Акция “избавься от груза прошлого” началась. Только учти, я ни хрена не раскаиваюсь и ни слова не подтвержу. Еще и про чупакабру им напомню твою. Пусть ее ищут. Они ничего не докажут.
– Отвали ты, - отмахнулся Дэрил, прекрасно понимая, что он никогда и ни за что не скажет Рику о том, кто настоящий убийца их отца.
Никому не скажет. А как о таком говорить? Мэрл его брат. Его кровь. Единственный родной человек на всей земле. И отец заслуживал смерти. Пожалуй, даже более мучительной и болезненной. Нужно было убивать его долго: так, чтобы он тоже ощутил всю ту боль, которую причинил сыновьям. И физическую, и моральную. Ведь в последние годы своей жизни он прекрасно понимал, что Дэрил уже способен ответить. Он четко определил ту грань и тот момент, когда нужно было прекратить физическую расправу над младшим сыном. Что не мешало ему продолжать издеваться. Это ведь уже было
– А дядька?
– выдавил Дэрил, понимая, что Мэрл, наверное, и на это способен.
– Чего дядька?
– кажется, искреннее удивился тот.
– Его тоже ты замочил? Давай уже сразу все выкладывай, чего уж…
– Блин, Дэрилина, я что, совсем урод? Не трогал я его, - как-то подозрительно быстро отвернулся Мэрл и, не выдержав испытующего взгляда Дэрила, вздохнул.
– Одному чуваку, с которым сидел однажды, растрепал. И то, что дядька жил неплохо, и адрес, кажется, слил. Сдается мне, мог он тогда в поисках бабла на наркоту и заглянуть… Но кто же знал! Братишка, я вообще без задней мысли тогда…
– Забей, - качнул головой он, пытаясь верить.
Мэрл, вздохнув гораздо свободней, начал что-то рассказывать, словно оправдывая свое столь долгое молчание, даже шутить, кажется, пытался, пьяно смеясь после самых удачных, по его мнению, слов, пересаживаясь к Дэрилу, хлопая его по спине и все чаще передавая бутылку. А она уже почти опустела – сегодня был повод выпить. Хотя бы для того, чтобы окончательно упокоить отца в своей памяти. Чтобы отпустить эту ситуацию, которая на самом деле никогда уже не отпустит его. Ведь как жить, зная, что брат, которого ты никогда святым и не считал, оказывается, еще и убийца?
Это было слишком сложно. Все было слишком сложно, все путалось и мешало думать. И уже даже в голову не приходила мысль о том, чтобы посмотреть на время. Чтобы вспомнить о разряженном телефоне. Чтобы подумать о Кэрол, которая ждала его сегодня на ужин. Наверное, и на ночь.
Его, того, который сидит сейчас совершенно пьяный рядом с откинувшимся на спинку дивана отключившимся братом и видит, как похож тот на отца. И в самом деле, похож: чем старше становится, тем заметней. Похож всем: внешностью, манерой выражаться, вспыльчивостью, изворотливостью, любовью выпить и подраться. Интересно, с кем он сцепился в этот раз? А впрочем, совсем не интересно. Шериф ведь не пришел. Копы ведь не забрали.
Как же часто Мэрл уже сидел в тюрьме, но ни разу за то, что считается самым страшным преступлением. А разве можно считать преступлением избавление? Справедливую месть? Убийство отца, который сломал жизни детям? Никто не поймет. Каждый осудит. Кроме него – Дэрила. Потому что он до сих пор помнил. Помнил все: каждое злое слово, каждый удар, каждый порез и ожог, каждую насмешку, голодные дни и недели, попытки сбежать, скитания по холодным улицам, обжигающие веки слезы, срывающиеся с губ проклятья и мысли о смерти. И он до сих пор считает, что сам заслужил это все.
Вот только раньше он думал, что заслужил такую жизнь самим фактом своего рождения. А сейчас уверен – он не заслуживает ничего лучше, потому что слабак. Слабаком был, слабаком и остался. И правильно говорил этот усатый самовлюбленный придурок. Он никто. Дэрил Диксон – пустое место. Хотя бы потому, что отца должен был убить он. Вот только даже этого – не смог.
***
Проснувшись в своей комнате, Дэрил не мог вспомнить, как попал сюда. Все воспоминания заканчивались где-то там, на кухне, где он искал воду, чертыхаясь, пытаясь удержать вертикальное положение тела и даже оттуда слыша громогласный храп Мэрла. Потом только темнота и пустота. Наверное, стоит сказать спасибо организму, который в любом состоянии способен довести своего хозяина до горизонтальной поверхности перед тем, как окончательно вырубить.