Повесть о неудавшемся человеке
Шрифт:
– То есть клеить?
– Недоверчиво уточнил Алеша.
– То и значит, что клеить, выражаясь русским языком.
Алешу задело это выражение. Он считал оскорбительным для Юли то, как говорил Олег. Краснея от ярости, он еле сдерживал свой язык, который так и просил воли, чтобы высказать брату все, что следует.
Олег заметил, что лицо Алеши как-то посуровело.
– А что это ты так интересуешься Юлькой? Неужто она тебя соблазнила? Она такая!
– Предположил Олег.
– Я-то ее и выбрал, оставив Пашку одного скитаться по городу. Долго
Алеша немного подостыл, ожидая продолжения. Его ожидания оправдались, причем, весьма скоро.
– Хотя с нею мы недолго гуляли, - протянул Олег, в мгновение ока ставший на удивление грустным.
– Она какой-то странной мне начала казаться. Сначала вроде молчаливая была, потом познакомились ближе, начала много рассказывать о себе. Но это еще ничего. Ужаснее всего стало недели через три. Мы вроде не встречались с ней, а она от меня не отступала ни на шаг. Видел, до сих пор что творит? На дне рождении, а?
Олег немного помолчал, как бы вспоминая еще что-то, но потом опомнился и стал задавать встречные вопросы.
– Отвлекся я чего-то. Спросил и сам забыл, что спросил. Рассказывай, нравится? А? Чего ты ею так интересуешься? Колись!
Алеша помолчал с минуту. Затем сделав вид, что не услышал вопроса, принялся высказывать свое мнение.
– А ты, брат, не думал, что то, как она себя ведет сейчас с тобой - нормально? Не задумывался над тем, как она могла бы относиться к тебе на самом деле? Разве ты не заметил, что она не такая как все, достойна уважения? Может тебе стоило попробовать дать ей шанс?
– Что ты такое говоришь?
– С испуганным видом прошептал Олег.
– О том и говорю, что слышал.
– Она ж сумасшедшая! Да и внешне какая-то невзрачная. Глаза у нее какие-то совсем уж маленькие, а руки худые!
– Принялся оправдываться Олег.
– Дурак ты, Олег! Любит она тебя! А ты ее не достоин! Лучше тогда и не порти ей жизнь, раз не способен оценить настоящие искренние чувства!
Алеша понял, что зря пришел. Поэтому коротко высказал брату, что хотел, встал со стула и ушел. А Олег так и остался в полном недоумении на кухне с разинутым ртом.
– - Несправедливость
Слоняясь по округе еще два часа, Алеша все думал, правильно ли поступил, что вмешался в чужие отношения? Быть может, не стоило так рисковать? Одновременно Алеша начал понимать, что совершённое все равно не изменить, а если бы он так и не поговорил с братом, до сих пор мучился бы от необходимости сделать это. Поэтому набрав в легкие побольше воздуха (которого ему, к слову сказать, так не хватало в крупных городах), Алеша ускорил шаг. Направился он обратно к Юле. Хотел рассказать о беседе с братом.
Совершенно случайно в голову Алеши постучалась мысль примерно следующего содержания: "Что я делаю? С каких пор я превратился во что-то с одной
– Кто я?
– Спросил он самого себя.
В этот момент метрах в ста пятидесяти от Алеши развернулась жестокая картина. Двое мальчуганов лет двенадцати подошли к парнишке (с виду вдвое младше их), который укладывал что-то в корзинку на багажнике своего старенького велосипеда, и начали колотить его. Затем один из них выхватил у того руль, другой запрыгнул на раму и оба укатили на чужом велосипеде. Малой, оставшийся без своего двухколесного друга, разрыдался во все горло.
Алеша и тут не бездействовал. Он кричал разбойникам, чтобы те прекратили свои беспорядки, но все попытки оказались тщетными. Мальчишки лишь глянули раз в его сторону и продолжили доводить свое дело до логического завершения. Тогда Алеша рванул в их сторону, но те уже умчали.
Поравнявшись с рыдающим мальчиком, Алеша присел на корточки подле него и нараспев принялся утешать бедолагу.
– Эй, не плачь. Успокойся. Такое случается иногда. Эта несправедливость везде и повсюду. Будь уверен и будь готов к этому.
– Ты не по-ни-ма-ешь, - заикаясь, выдавил мальчишка.
– Как тебя зовут?
– Снова начал Алеша.
– Ва-ня, - вытирая слезы, ответил тот.
– А меня Алеша. Ваня, расскажи, что тебя особенно раздосадовало? Чего я, по-твоему, не понимаю?
– Попросил Алеша.
– Они ук-ра-ли ве-ло-си-пед вместе с конфе-тами, кото-рые я ку-пил всем на день-ги, кото-рые на ули-це нашел, - все также прерывисто говорил мальчик.
– Ты боишься признаться в этом своим родителям?
– Уточнил Алеша.
Мальчик посмотрел на него с укором. На мгновение его всхлипывания прекратились, и он тихим голосом сказал:
– Нету их.
– А где они?
– Настойчиво спросил Алеша, не понимая слов Вани.
– На небе они. Наталья Владимировна говорит, они оттуда за мной следят, - объяснил мальчик.
Алеша замолчал. Ему было неудобно за свои бесцеремонные вопросы. Но он считал себя обязанным рассказать о произошедшем опекунам Вани, чтобы те отнеслись снисходительно к краже велосипеда.
– А кто такая Наталья Владимировна?
– Спросил, наконец, Алеша.
– Это воспитательница наша в детском доме.
Глаза Алеши расширились от удивления. Он никак не ожидал услышать о том, что у мальчика нет семьи. Никакой! Ему стало дико жаль Ваню. Какая несправедливость: у него нет ни матери, ни отца. К тому же сверстники явно считают парнишку слабым звеном и наверняка регулярно унижают его достоинство своими колкими замечаниями или, что еще хуже, кулаками.
"Как жизнь бывает жестока!" - Подумалось Алеше.
– "Те, что умеют любить, страдают от безответности своих чувств; те, что мечтают о детях, никак не могут завести даже одного ребенка; те, что итак одиноки, становятся еще и изгоями".