Повесть об укротителе
Шрифт:
К месту происшествия подбежал, запыхавшись, высокий чернобородый мужчина, красный от волнения и хмеля,
— Ах ты, господи, беда-то какая! — воскликнул он. — Никак он повредил тебя, окаянный зверь…
— Меня-то чуть поцарапал, а мальчишку, наверно, здорово помял… Привязывать надо покрепче!
— Да я только на минутку и отошёл.
— А чего ты его сюда привёл? — сердито спросил старичок в лаптях. — Это ж тебе не корова!
Толпа окружила командира и мальчика.
— С медведем дружись, а за ружье держись, — проговорил моложавый старичок.
— Судить его
— Вот зверюга какой! — оправдывался мельник перед народом. — Маленьким был — играл, слушался, а как подрос, озоровать стал, озверел: то курицу распотрошит, а то и поросёнка задушит. Сладу с ним никакого не стало! Привёл, думаю, может, цыгане купят. Убить его не жалко, гада такого! Товарищи, посудите сами…
— Какие мы тебе товарищи, — сердито проговорил моложавый старичок,
К толпе, опасливо поглядывая на медведя, подошла женщина, ведя за собой мальчишку с поцарапанными руками. На растрёпанной голове у нее кое-как держался белый платок.
— Дай я тебе, родимый, помогу, — обратилась она к Ладильщикову, — спас ты моего сынка от зверя. Спасибо тебе. Дай бог тебе здоровья и много лет жизни… — Женщина слегка ткнула мальчика в затылок. — Серёжка, кланяйся, паршивец, дяде военному в ноги. Неслух. Лезешь куда не следует…
— Ладно, тетка, будет тебе сынка шпынять, — сказал моложавый старичок в лаптях, — ему и так досталось. Видишь, с перепугу онемел мальчишка.
Сопровождаемые толпой, Ладильщиков и женщина отошли к харчевне и сели на скамейку. Ладильщиков снял шинель. Женщина перевязала ему раненую руку головным платком и, достав откуда-то иглу с ниткой, стала зашивать разорванный рукав.
Окружив Ладильщикова плотным кольцом, толпа оживлённо обсуждала происшествие.
— Как он его схватил, а!
— И железо согнул пальцами… Вот это сила! Бородатый мельник куда-то исчез, но вскоре опять появился, на этот раз с ружьём в руках. Подавая ружьё командиру, сказал:
— На-ка, служивый, застрели зверя, а то я с ним ещё беды не оберусь…
— Зачем же его убивать? Он не виноват. Его дразнили. Зверь есть зверь.
— А куда же мне его теперь девать?.
— Продай мне.
— Да на что он тебе?
— Заниматься буду с ним, учить.
— Вряд ли из него толк будет. Перестарок.
— Попробую.
— Не стоит с ним возиться, покалечить может, А ты чей будешь-то, откудова?
— Здешний.
— Что-то я тебя в наших местах не примечал.
— Ладильщиков я, Николай.
— Погоди! — воскликнул мельник, — Да ты не внук ли нашего покойного лесника Егора Алексеевича?
— Он самый.
В разговор вмешался моложавый старичок в лаптях.
— Батюшки! — воскликнул он. — Колька! Николай Павлович! Чего же ты раньше-то молчал? А я гляжу-гляжу на тебя и думаю: на кого-то он смахивает? Да мы с покойным Егором Алексеевичем вместе на облаву волков ходили, рыбу ловили. Так ты, значит, нашенский, лесовик! То-то как ты здорово медведя обуздал. Хватка у тебя борцовская. Зверя не побоялся, врукопашную пошел. Весь в Корня!
— И я твоего деда знал, — перебивая старика, сказал мельник, — хороший был мужик. Бери Мишука задаром, коли надо.
— Спасибо.
— Только магарыч, чур, твой,
— Ладно.
— Ишь, бедняк какой… — насмешливо сказал старичок в лаптях, — столько гарнцу за помол дерешь с народа, да еще с солдата магарыч сорвать хочешь. Живодёр!
— Да чего ты ко мне пристал, Петух! — сердито проговорил мельник. — Это уж наше дело, кто кого угощать будет.
— Намордник на него надо надеть, — сказал Ладильщиков.
— На кого? — с ухмылкой спросил старичок, — На медведя.
— А-а, разве уж на медведя, а я думал…
Все вокруг засмеялись, поняв, на кого намекает Петухов.
Наложил мельник на челюсти медведя двойную петлю из веревки, отвязал его и конец цепи передал Ладильщикову.
— На, веди.
Повел Ладильщиков медведя, а за ним повалила толпа любопытных.
— Гляди, идет! Слушается!..
Медведь шёл за новым хозяином медленно, неохотно. Иногда он останавливался и, глядя исподлобья на Ладильщикова, глухо ворчал. Ладильщиков дёргал за цепь, и зверь опять шёл вразвалку. Заметно было, что медведь боится Ладильщикова. В короткой схватке человек оказался сильнее, и зверь покорился ему.
МИШУК УЧИТСЯ
Мечта! Какая огромная жгучая сила заключается в ней! Нередко она захватывает человека ещё в детстве и не покидает до тех пор, пока человек не превратит её в живое любимое дело.
Пылкая мечта стать цирковым артистом зародилась у Ладильщикова ещё в детстве, когда он увидел цирк Лапиадо. Но дед вскоре умер, и семнадцатилетний Коля поехал в Петроград пытать своё счастье. Шла война с Германией. Николай поступил на завод и по вечерам ходил в спортивную школу известного атлета Лебедева, по прозвищу дядя Ваня.
Призвали Николая Ладильщикова на службу в армию и направили в запасный полк, в Старую Руссу. С утра до вечера шла в полку изнурительная военная муштра, и Николай с нетерпением думал: «Хоть бы скорей на фронт…» Но тут произошёл такой случай. Приехала в город группа борцов, поставили балаган и устроили чемпионат по французской борьбе. Это было не спортивное соревнование по борьбе, а особый борцовский «спектакль», который разыгрывался по заранее составленному плану-сценарию, в котором всё было предусмотрено: у кого и когда будет и ничья, кто и когда выиграет схватку, то есть кто, кого и когда, в какой день и на какой минуте, каким приёмом положит на лопатки. Были тут и две загадочные маски, чёрная и красная, которых никто не мог положить…
Солдат водили в балаган поротно. Попал туда и Николай Ладильщиков. В конце представления вышел на арену главный судья чемпионата Авдеенко и сказал:
— Уважаемые зрители! Кто из вас желает померяться силой и ловкостью с молодым борцом Дротянко, победителю в схватке — приз сто рублей.
Николай вышел на арену и на двадцатой минуте положил борца Дротянко на лопатки. «Молодец, Ладильщиков, — похвалил его ротный командир, — не посрамил солдатской чести». После этого Ладильщикова назначили полковым инструктором по физической подготовке.