Повести и рассказы
Шрифт:
Около полудня появился на участке Поликарп Ступа, по прозвищу Тетерюк. Пришел, сел возле костра, разулся и начал просушивать портянки. Человек он был еще не старый - только начало переваливать за пятый десяток, - но ходил всегда вяло, по-стариковски, сутуля свою широкую плоскую спину. В колхозе он выполнял различную работу, правда, не очень охотно брался за косу, за плуг, но почти не имел прогулов и не ссорился с бригадиром. Характер у него был тихий и рассудительный.
– Что, дядька Поликарп? - обратился к нему Павел, заворачивая плуг в другую борозду. - На подмогу к нам?
– Да вот бригадир сказал: сходи там, погляди. Может, корзину поднесешь, может... Потом же и для бурта надо было бы выбрать место.
– А ноги где вы замочили?
– Тут болотце с решето... Напрямик шел. Ступил, а башмаки протекают, чтоб они пропали...
– Его же обойти можно.
– Эх!.. - Поликарп слегка махнул портянкой. - Слишком разумные, пробормотал он про себя. - Обойти! Обошел, конечно, не лезть же в болото, как аист за лягушкой. Не велика спешка тут. Да ноги и на суше потеют.
– Дядька! - позвал уже издали Федя и остановил лошадь, - вы там дров немного подбросьте, пока хлопцы придут.
– Конечно! - послышался глухой голос.
– Подбросит! - с легкой усмешкой сказал Павел. - Сам догадается. А ты больше не останавливай лошадь без моей команды, а то я чуть-чуть через плуг не полетел.
Федя сдвинул со лба немного великоватую танкистскую шапку, со злостью дернул вожжами. Через некоторое время он заговорил с серьезной озабоченностью:
– Боюсь, чисто ли ваши хлопцы выбирают?
– Ну, что ты? - Павел даже и не думал об этом. - Наши не подведут, ведь Галина Александровна там.
– Галина Александровна городская, - усомнился Федя, - может, всех этих тонкостей и не знает.
– Знает! - запротестовал Павел. - Да и вряд ли она городская, может быть, только училась в городе.
– Тпру!
– Ну, опять! Чего ты останавливаешься?
– Пойдем спросим!
– Не останавливайся, говорю тебе, а то хлопцы нас из борозды выбросят! - Пахарь погрозил своему напарнику кулаком, однако посмотрел на него беззлобно: хитроватые серые глаза незаметно улыбнулись, круглые щеки не проявляли никакого раздражения, только маленькие полные губы немножко надулись.
Федя молча шел за плугом.
– А если бы удалось все хорошо выбрать, - уже совсем ласково заметил Павел, - сколько картофеля нынче было бы в колхозе!
– Много картофеля, - согласился Федя.
– Старики говорят, давно такого урожая не было.
– Не было, - согласился Федя. - Слушай! - вдруг оживился он. - Как ты думаешь, будет Галина Александровна есть печеный картофель или нет?
– Почему же не будет? Вот сказал!
– А знаешь, идея!
– Правильно! - согласился Павел. - Тормози у костра!
Поликарп все еще сидел на прежнем месте, согнув спину и медленно поворачивая в руках рыжую пятнистую портянку. Одна нога его была уже в башмаке, другую он держал возле самого огня.
Федя спросил у него, остановив лошадь:
– Как тут у нас с горячей золой, дядька Поликарп?
– С золой? - переспросил дядька и перевернул портянку пятнами вверх. Это мы сейчас посмотрим.
Но пока Тетерюк собирался, Федя сам вытащил из хвороста небольшой прутик и несколько раз копнул им в углях.
– Еще рановато, - сказал Павел, - но на другом заходе уже можно.
– Надо сюда немножко песочка, песочка, - посоветовал Ступа, сразу догадавшись, о чем идет речь. - Вот я сейчас обуюсь и подсыплю.
Через некоторое время Павел громко крикнул школьникам:
– Отберите с полкорзины самой лучшей картошки! Не слишком крупной, не слишком мелкой! Ясно?
– Все ясно, - послышались веселые голоса.
– И за костром лучше наблюдайте! - добавил Федя.
– Там ведь Те-те-рюк! - зазвенел на все поле тонкий голос самого маленького работника. Звали его Микола, хотя по виду, конечно, надо было бы назвать Миколкой. Мальчик был мал ростом, с тонкой шеей, со светлым, как у девочки, лицом. Школьники замахали на него руками, однако потихоньку все засмеялись.
Галина Александровна еще не знала, как зовут того мужчину у костра, однако по тону Миколы и по усмешкам остальных учеников догадалась, что Тетерюк - не настоящая его фамилия.
– Его не так зовут? - с легким упреком спросила она Миколу.
– Почему не так? Так, - подтвердил мальчик и, покраснев, наклонился над распаханной бороздой. - У нас все его так называют.
Галина Александровна промолчала.
Между тем, издали видно было, что Тетерюк встал. Это, прежде всего, означало, что он уже превосходно высушил свои портянки, ну, а там, возможно, и работать начнет. Ребята между делом поглядывали в ту сторону, где он пока что похаживал, пригнувшись, то сюда, то туда. Потом Микола, бывший в то время ближе к костру, заметил, что Поликарп что-то сыплет на костер: раз сыпанул, другой. Огня после этого стало меньше, а дыма больше.
Как раз к этому времени приблизились к выбирающим Павел с Федей.
– Тетерюк костер засыпает! - приглушенно закричал Микола, подбежав к ним.
– Он не засыпает, - сказал Павел, напряженно удерживая плуг, - он подсыпает в костер песочек, чтобы золы было больше.
– Ага! Ребята, тихо! - на бегу подал Микола команду. - Все в порядке.
Подсыпав еще что-то в огонь, подложив хвороста, Поликарп вяло двинулся туда, где выбирали картофель. Ребята поздоровались с ним, услужливо подали пустую корзинку.
– Нет, братцы, - тихо сказал Поликарп, почему-то со всех сторон осмотрев корзину, - мне уже тяжело нагибаться. Вот я тут помогу носить вам картофель, может, где кучу картофляником прикрою до времени. А потом пойду. Мне же еще в свою бригаду надо. - Он оглянулся, взял возле себя неполную корзину в одну руку, затем прошел немного и взял еще корзину в другую. Корзины эти болтались на ходу в его руках, как игрушки. Опорожнив тару, он стал рассматривать груду картофеля так же внимательно, как недавно рассматривал корзину. "Хорошее тут место для бурта, - думал он, - или не очень? Видимо, не очень, потому что низко здесь. Подмокнет картошка, пропадет. Но черт ее бери. Не столько в прошлые годы пропадало, гнило! Если переносить ее на высокое место, дотемна не перенесешь..."