Поводок
Шрифт:
Обычно дорога на работу встречает меня жуткими пробками. Все хотят не опоздать, еле успевают соблюдать дорожные правила, совсем забывают об остальных людях. Дорога- это настоящая проверка закалки и эмоционального опыта. Я сам столько нервов потратил в разборках, попытках усмирить гневных автомобилистов, но теперь пытаюсь сбавлять обороты. Хотя иногда из-за какого-нибудь недоумка из крайнего ряда хочется просто разнести железного жеребца.
– Сегодня погода порадует всех горожан ясным небом и небольшим снегопадом под самый Новый год. Приятный бонус к семейному застолью, не так ли? – передавало радио для дачников. Я и сам не особо понимал, как так случайно получилось забрести именно на эту станцию. Да и как-то потом стало без разницы, что слушать. Я уже почти подъезжал
– Артур, доброго дня! – ни один день не начинался без приветствия моего старого друга Роджера. Он был главным любителем набить живот в нашем офисе. Обычно его привлекали к мелким кражам и самым незначительным делам. Я бы на его месте давно бы перестал терзать себя утренним подъемом на работу, где и так без меня могут справиться остальные служащие. Но Роджеру нравилась своя отведенная роль, и я ни разу не слышал, как он жалуется и ноет.
– Привет! Что сегодня с начальником?
– Выговор двум недоумкам и еще видно семейные проблемы… так что лучше не злить его сегодня, – друг похлопал по плечу и показал на коробку с только купленными ванильными вафлями, – с Новым годом тебя! Это тебе от меня. Надеюсь, что сегодняшняя ночь будет не такой печальной, какой ты себе ее представляешь.
Попал он в точку. Предоставления были действительно самыми ужасными. И ведь все со мной согласятся. Кому захочется провести новогоднюю ночь в старом служебном офисе полиции? Хотя скорее всего ответ стоял прямо напротив меня.
Мне стало так тепло на душе от мысли, что мой добропорядочный друг решил незатейливо поднять мне настроение моим любимым угощением. Потом на смену радости пришла горечь и волна стыда. Ведь я даже не подумала о подарке для Роджера, как-то заработался, забегался или просто забыл без какой-либо на то веской причины. Слегка изогнув линию губ, я было хотел извиниться перед ним, но теплая жилистая рука тут же коснулась плеча.
– Ничего не говори! И даже не думай дарить мне что-то в ответ. Лучше просто угости своими вафлями. Я их чуть не съел пока нес из магазина.
До самого вечера мы провели за столом, попивая чай с белыми брикетами и занимательными историями. Я узнал, что мой друг собирается праздновать наконец-то в компании девушки, которую долго скрывал от всего отдела. Он был поистине счастлив такому подарку и с детской радостью выбегал из офиса, чуть не забыв темно-синюю фуражку.
– С Новым годом! – успел крикнуть бас и завел тут же мотор, оставляя меня в одиночестве наблюдать еще несколько минут, как растворяется его присутствие в пространстве.
Часы пробили десять часов, ударяя молотком по нужной цифре. Мне словно только что подписали договор, который я не смею нарушить до завтрашнего утра. Я был каторжником, заложником с кандалами на руках. Ведь даже выйти на улицу у меня не было возможности. Все время должно пройти в четырех стенах, душной комнате, на ободранном диване. Я мог бы позвонить Эмме. Да, этот вариант устраивал меня до тех пор, пока рука не дрогнула над зеленым кружком. Она не должна узнать, что сейчас мне ужасно грустно и мне хочется с кем-то поговорить. Пусть она спокойно посидит, доделает ту самую игрушку в новогоднем костюме, потом сядет за стол, зажжет свечи…
Блуждая по коридору, я поймал себя на мысли, что непрерывно думаю о самом ужасном дне в моей жизни. Ничто не может по сей день сравниться с ним. Три года назад… сейчас кажется, что было это только вчера, но на самом деле время уже успело пробить немало дней. То была зима, самая прекрасная пора на моей памяти. Деревья в нашем саду, подобно великанам, возвышались к нему. Божественной красоты снежные бугры благоухали ароматом свежего воздуха, зноя холодного ветра. Краски яркими пятнами падали на дома, добавляя в них жизнь и счастье. И ведь в нашем доме они тоже горели в уютном очаге. Мы ждали ребенка. Эмма была на последнем сроке, вот-вот должна была родить нашего долгожданного сына. Ведь до этого нам приходилось терпеть сплошные неудачи. А тут судьба оказалась на нашей стороне. Все складывалось, как никогда прекрасно, даже любая сказка могла позавидовать нашему счастью. Но как и хорошая сторона, в любой истории должна быть темная пропасть, которая и становится главным знаменателем, как бы не хотелось помнить только о счастье. Уже в больнице после серии схваток, долгих родов и осмотра врачей, родился наш малыш. Да вот только жизнь его длилась всего несколько часовых оборотов. Организм был слишком слаб, и никто не мог ничего сделать. Так говорили нам врачи и все беспокоящиеся родственники. Но мы не нуждались в их сочувствии, точнее Эмма ничуть не желала их слушать. Когда ей сказали о смерти ребенка, а в последствии о невозможности иметь детей, как сейчас помню, она совсем ничего не сказала, не пыталась ругаться с врачами, искать виноватого в трагедии. На ее лице в первый и последний раз застыло выражение ужаса, материнского горя, непосильной ноши. В очередной раз она показала свою стойкость и силу. Казалось бы, она должна была потом совсем разочароваться в жизни, перестать верить в ее смысл, обречь себя на разрушение. Но она собралась сразу после выписки и заняла себя всевозможными делами. Так у нее не осталось времени для слез, приносила пользу и себе и окружающим людям. Каждый день она улыбается, но за этой стеной прячется что-то поистине душераздирающее и пронизывающее до самой глубины.
На другом конце коридора, в моем кабинете, зазвонил телефон. Постучав, как дурак, несколько раз по карманам, я побежал в обратную сторону, чтобы успеть нажать на зеленый круг. На мое счастье, я не опоздал и успел в последний момент.
– Алло?
– Арти, ты не откроешь мне дверь? – и карамельный голос повесил трубку. В одно мгновение меня окутал жар, холод, напряжение в мышцах и душевное расслабление. И более не тратя золотое время, я так же быстро, как и прибежал в кабинет, вылетел в сторону выхода.
Какое же было мое удивление видеть изящную фигуру на пороге полицейского офиса. Чёрный, расстегнутый на несколько верних пуговиц, плащ прикрывал длинное белое платье. Его я видел лишь однажды, когда делал предложение. Наверное, она хранила его столько лет, чтобы в один момент удивить. И ведь ей удалось это сделать. Наверное, я выглядел совсем не по-мужски, пытаясь удержать свисающую челюсть. Да и ключи как-то выпадали из рук. Но снова взглянув на лаковые красные туфли, я оставил позади детские игры и с открытыми объятиями пошел навстречу к ней.
– Что ты тут делаешь? Я думал, ты сейчас сидишь уже за столом и смотришь новогоднюю программу, попивая игристое шампанское, – взглянув на электронные часы, я ужаснулся увидеть цифру. Оставалось всего лишь полчаса до двенадцати, —поезжай домой и отпразднуй этот вечер, как все нормальные люди.
– Ты хочешь, чтобы я ушла? Вот так сразу?
– Ну конечно же нет. Я просто не хочу, чтобы ты опоздала к…
– Да что же не так с тобой? Неужели ты посмел подумать, что я оставлю тебя одного в этом старом офисе? Не думала, что за десять лет ты меня совсем не узнал, – я еле смог сдержать улыбку при виде обидчивого лица Эммы. Подражая маленькой девочке, она задевала мои чувствительные струны, из-за чего я обмякал, как сухой лист в растаявшей зимой луже. Со всем теплом ладони сжали худые плечи. Я с облегчением вздохнул и жестом пригласил нежданную гостью внутрь.
– Прости, я не хотел тебя обидеть. Я просто действительно никого не ожидал сегодня увидеть. Бродил тут себе по коридорам, а тут ты пролила свет своим появлением.
– Как же хорошо, что до сих пор тебя можно чем-то удивить. Ну показывай, куда можно положить еду со свечами.
Теперь, конечно, ни о какой печали и речи быть не могло. Эмма в одно мгновение разложила новогодние фигурки на подоконник, поставила на стол контейнеры с ароматной едой, даже где-то смогла откопать небольшую искусственную елку, которая тоже стала декором нашего праздничного стола. Наверное, моя жена была настоящей волшебницей, иначе я не могу объяснить, как быстро весь беспорядок мог исчезнуть. Преобразился наш ободранный диван, пол избавился от грязных пятен, и даже свет стал как-то ярче светить. Хотя я даже не успел разложить полностью еду из пакета. И ведь она была права, когда говорила, что меня все еще можно чем-то удивить.