Поводырь
Шрифт:
— Припасы? — с сомнением протянула Скарла — Какие могут быть припасы, после того, как горожане узнали о набеге?
— Всегда есть припасы — осклабился Собиратель — Люди прячут их в ямы, надеясь, что гроза пройдет стороной и можно будет вернуться в дом. Стоит прижарить им пятки — все покажут и сами принесут. Ползком!
Он захохотал, не глядя протянул в пространство пустую пиалу и в нее тут же полился густой белый кумыс, в котором плавали желтые кусочки масла. Старый кумыс, хмельной, услада желудка и радость длясердца. Не то что прокисший виноградный сок имперцев, от которого болит голова и печень! Кумыс — это и еда, и питье. Если у тебя есть достаточно кумыса — ты не умрешь с голоду и от жажды, а еще — у тебя не будут выпадать зубы и волосы. Настоящее
Выпив, бросил серебряный кубок назад, слуге который только что наливал кумыс, вытер губы запястьем и с хрустом потянувшись, объявил:
— Командиров тардов ко мне! Быстро!
И обращаясь к Скарле, ухмыльнулся:
— Сегодня без игрищ. Пусть не приходит. Завтра выступаем!
Скарла медленно кивнула, встала, и поглядывая на сидевшего истуканом и прикрывшего глаза Собирателя, попятилась к двери. Ощущение у нее сейчас было таким, как если бы она выползала из пещеры, полной ядовитых змей, на какое-то время впавших в спячку. Перешагиваешь через них и опасаешься — вдруг сейчас очнется? Вдруг вцепится в ногу? И выбраться хочется побыстрее, и боишься поднять шум и задеть смертельно опасную «веревку». Уже когда за ней закрылась тяжелая парчовая занавесь на входе, Скарла негромко выдохнула, ощутив жжение в груди и сообразив, что не дышит уже минуты две. И тут же припустила по «улице» между шатров, направляясь к своему, доставшемуся в наследство от покойной шаманки.
Барбара сидела возле очага, на котором в большом котле варилась баранина, и задумчиво, медленно ширкала по клинку короткого меча бруском точильного камня. Увидев Скарлу сморщила нос, и с оттенком страдания тихо спросила:
— Что, опять?! Я чувствую себя мясником! Как это все надело!
— Мне думаешь не надоело? — буркнула Скарла, с разбегу плюхаясь на пласт одеял, наваленных у стены — Нет, не сегодня. Завтра Орда выступает.
Барбара шумно вздохнула и отложила меч:
— Наконец-то!
— Дура! — зло скривилась Скарла — Будешь теперь убивать не на потеху этому…хмм…
Старуха замялась, оглянулась на стену юрты — не подслушивают ли? Понизила голос:
— Не на потеху, а в бою! И там тебе башку снесут! А я должна тебя доставить Альгису! Ты его собственность! Он приказал мне доставит тебя к нему, и я доставлю!
Барбара внимательно посмотрела в лицо старухи и промолчала. А та после паузы, спросила:
— Ты кто?
Барбара непонимающе вытаращила глаза:
— То есть?
— Ты Барбара, или шаманка? Ты не можешь мне соврать! Ты обязана сказать правду! Ну?! Рассказывай! Все рассказывай!
— Я…я…я не знаю! — выдавила из себя девушка — наверное все-таки Барбара. Хотя и помню все, что знала Эльга. Только смутно, будто сквозь туман. А вот все, что знала Барбара — помню. Я и не Барбара, и не Эльга. Я что-то другое. Совсем иное!
— Как думаешь, твои собратья из Гильдии попытаются тебе отомстить за то, что ты отступила от приказа и не убила Альгиса?
— Да. Обязательно. Но прежде убедятся, что я отступница. А потом убьют. И пришлют нового Брата. Или Сестру. У Альгиса нет шансов выжить. Братство приняло заказ, а значит — цель должна быть достигнута.
— Но пока не убедятся, что ты отказалась убивать — ничего не предпримут, так?
— Так. Мы об этом уже говорили.
— Я уточняю и думаю.
— Как остановить вашу гильдию? Как отменить заказ?
— Никак. Я ведь уже говорила. Даже если убить нашего Отца — заказ будет выполнен. Только если уничтожить всех Братьев и Сестер — тогда можно остановить Братство. И об этом мы уже говорили.
— Ну как, как вас остановить, демоны вас задери! — Скарла едва не застонала, дернула себя за косу и помотала головой — Я целыми днями об этом думаю! Ведь должен быть какой-то способ остановить Гильдию Убийц! Ведь кого-то они не убивают! Не берут на них заказы!
— На братьев и сестер — просто сказала девушка — И на тех, кто заплатил Братству за убийство.
— Что?! То есть если заказать кого-то Братству, тебя никогда не убьют?! — всполошилась Скарла.
— Нет — улыбнулась девушка — Я понимаю, о чем ты подумала. Так не получится. Если заказ на клиента был принят раньше, чем он сам сделал заказ — вначале уберут, а потом уже исполнят его заказ. Иначе возникла бы неразбериха. А что касается приема в Братство — тут вообще ничего и не может получиться. Потому что в Братство не принимают. В Братство берут. Маленьких детей — покупают, и они потом воспитываются в Братстве, пока Отец не сочтет, что Брат или Сестра способны служить Братству. И только так. Только смерть может избавить цель от Братства. Мы ведь с тобой не раз уже об этом говорили! И ты снова начинаешь?
— Цыц! Заткнись! — яростно выдохнула Скарла — Сколько нужно, столько раз и будем это обсуждать! Ты хотела его убить! Сучка! Теперь думай, как его спасти! Это твоя судьба! Ты подчиняешься ему, и навсегда! Поняла?!
— Да что уж тут не понять — Барбара похлопала ресницами, и Скарла в очередной раз удивилась странности ее глаз. Они раньше были ярко-синими, теперь — фиолетовые. Как у Альгиса. И будто светились изнутри.
Скарла задумалась — кто эта девушка? Что в ней от Барбары, а что он шаманки? Наблюдая за тем, как та себя ведет, что делает, Скарла с каждым днем убеждалась, что личность шаманки то ли растворяется в этом теле, то ли улетучивается, испаряясь, как вода на раскаленных камнях. Барбара с каждым днем все больше захватывала свое тело, вытесняя и вытесняя несчастную Эльгу. Но при этом (и тут Скарла внимательно следила), шаманка не забирала с собой имеющиеся у нее знания и умения. Личность уходила, но «кирпичики», из которых она была сложена, никуда не девались. Скарла не знала, как так получается, и не надеялась узнать. В мире достаточно такого, что не может быть понято человеком. Божественный промысел, и только так.
А вот причину возврата Барбары, которая никуда не девалась, а так и застряла в этой прекрасной голове Скарла в общем-то знала. Барбару заставляли делать то, чего она умела лучше всего. Убивать. Собиратель любил две вещи, кроме войны и вкусной еды — это красивых, необычных женщин и поединки. Каждый день против Барбары выставляли по несколько человек — в одиночку и сразу толпой. И она их убивала. Все обставлялось как в первый раз — на теле Барбары никакой одежды, в руках — мечи, или меч и кинжал. Противник с любым оружием (кроме лука), и без какой-либо брони. Максимально — небольшой щит, который одевается на кулак. Противниками Барбары были и пленные (в том числе и захваченные солдаты империи), и профессиональные поединщики степняков, которые ради такого случая привезли издалека, со всей Степи. Ну и простые всадники — коих вначале было так много, что приходилось вести жесткий отбор, доходило до драки. Потом поток желающих сразиться с Белой Шаманкой (так стали звать Барбару) резко уменьшился. Однако совсем не прекратился, ибо каждый мечтает враз разбогатеть.
Дело в том, что Собиратель объявил — тот, кто сумеет победить Барбару, получит золота столько, сколько он весит. А для нищих степняков это не просто огромная сумма, это…вся жизнь. Стада скота, много жен, красивая одежда и лучшие кони. Это возможность подняться на несколько ступенек выше в иерархии степи, в том числе и образуя свой собственный Род. И образование Рода — несбыточная мечта любого бедного пастуха или всадника-воина.
Ну а между делом Барбара убивала пленников. Они тоже старались ее убить, но…все-таки это выглядело так, как если бы старый воин бился с малышом десяти лет. Барбара убивала их быстро, умирали они без мучений. А вот искателей золота, жаждущих повредить ее прекрасное тело — Барбара не жаловала. И буквально нарезала их на куски. Возможно для того, чтобы претендентов было как можно меньше — посмотрят на кровоточащий обрубок, в который она превратила стяжателя — и передумают выставлять свою кандидатуру на бой. В конце концов так и вышло — златолюбцы резко поубавились в количестве, и теперь только самые жадные и самые самоуверенные пытали счастье на ристалище у шатра Собирателя. Себе же на беду.