Поворот судьбы
Шрифт:
— Это Нгомби-Нгулу. — показал пальцем на меч. — Не бойся мальчик. Ты хорошо бежал и Узочи будут помнить о тебе. Это смерть с честью.
Тафари занёс клинок над головой. Солнце отразилось на лезвии этого диковинного меча. Рука опустилась над жертвой. И клинок вонзился в плоть. Абориген не убил Квила. Он отсёк ему ногу по колено. Парень неистово взвыл. Кровь быстро струилась из тела. Второй удар с треском отсек другую ногу. Жертва не могла говорить. Квил рыдал и полз к бесполезному финишу. Он искал спасения. Дотянулся до железной колеи, но это уже не имело значения. Он проиграл. Его кровь оросила
— Афефе! — закричал он, подняв меч.
Узочи, молчавшие последние мгновения — разожглись больше прежнего. Визжали и хохотали. Возносили молитвы, пускаясь в дьявольский пляс. Торквил молчал. Он представить себе не мог, что на юге бывают такие племена. Даже секваны ему показались менее кровожадными. Они свои зверствуют спокойно, без дикой радости. Северная кровь сдержана. Южная вспыльчива и эмоциональна.
— Мальчику нечего больше боятся. — заключил Тафари, когда тот умер. — Квил бежал до конца. Афефе доволен его ногами, жертва принята. Узочи теперь будут ещё быстрее.
Тёмный ритуал закончен. Под радостные возгласы друзей, победитель устремился обратно. Бежал легко, не напрягаясь. А Торквил всё размышлял, но теперь вслух:
— Мои люди убиты, но кто в этом виновен? Кто мстит пиптским Литам?
Тем временем Тафари вернулся в лагерь. Гамюка злился. Остальные радостно восхваляли собрата.
— Ты мог упустить его ноги. — прорычал Гамюка.
— Если бы он упустил его ноги, то отдал бы свои. Афефе получил бы свой дар в любом случае. — заключил вождь.
— Так и есть, вождь Абубакар. Бог ветра, всегда получает своё.
— Тафари быстр, как молния. Вам не в чем винить меня. — оправдывался спортсмен.
Торквила осенило. Он вспомнил, кто такой Абубакар и знаменитые Узочи из ипподрома.
— Если они из Вавилона, тогда его заказал верно сам великий визирь! Но что нужно Титглатпаласару от скромного наёмника?
Амалик
Ночь опускалась на Вавилон. Лишь верхушек самых высоких зиккуратов ещё касались лучи заката. В это время по трущобам перемещаться небезопасно. Дети шли во тьме на свой страх и риск. Зара уверенно вёл их по проулкам. Всякая нечисть повылезала изо всех щелей. Подозрительные личности бросали косые взгляды на заплутавших ребят. Айше схватила Дария за руку. Уткнулась к нему в плечо и по-девичьи дрожала. За другую держался Шмулик. Теперь Дарий в ответе за оставшихся из каравана детей.
Ибрагим держался поближе к Зарубабелю. Он злился. Дарий чувствовал это по его дыханию и взглядам. Зара был спокойнее всех.
В одном проулке двое мужчин избивали третьего. Никому до этого не было дела. Лысый здоровяк носил только штаны, а его тощий спутник укутывал половину лица. Дарий запомнил их.
— Не задерживайтесь и не смотрите. — командовал Зара.
— А не то вдруг решат будто мы вмешиваемся в их дела.
Подростки двинулись дальше.
— Это всё из-за Нелли. — сказал в полголоса Ибрагим
— Что ты хочешь сказать? — спросил Зара.
— С нами путешествовала ордынка.
— Тогда это всё объясняет. — шептал второй.
Дарий слышал их тихий разговор благодаря волчьей крови. Шепчущиеся не догадывались. Айше и Шмуля не услышали ничего.
Дети оказались у заброшенного на первый взгляд дома. Бывший дом терпимости. У входа скрестив руки, стоял чернокожий громила. Он был не молод. Крепость тела вопреки возрасту сохранилась.
— Джини! Мир тебе, старик! — воскликнул Зара. — Мы к Амалику по важному делу.
— Здесь нет таких.
— Да брось! Ты знаешь меня и понимаешь, о ком я толкую.
— Хозяин не ждёт посетителей сегодня. Особенно тех, кто не выполняет обещания.
— Впусти нас. Я договорюсь с твоим господином без посредников.
Джин не ответил. Стоял, как незыблемая молчаливая скала.
— Дарий, дай динарий. — протянул руку Зара.
— Это последние деньги!
— Ты хочешь ночевать на улице?
Дарий тяжело выдохнул и вложил монету в руку товарищу. Тот передал её привратнику. Джин осмотрел монету, укусил её и улыбнулся. Белоснежные зубы засверкали. Он испарился внутри дома, но выходить не торопился.
— Баалов сын! Небось кинул нас. — злился Зара.
— Ты что отдал последние деньги жулику? — возмутился Дарий.
— Не кипятись, как чайник. Сейчас всё будет — важничал настырный предприниматель.
Действительно через мгновение Джин вернулся на свой пост:
— Хозяин ждёт вас. Будьте уважительнее, а то уши вам оторву. Особенно ты — шпана. — толкнул пальцем в грудь Зары.
— Можно и повежливее — потёр возникший синяк парень.
Ребята вошли внутрь. Масляные лампы едва освещали большой старинный зал. Здание носило остатки былой роскоши. Мебели из красного кедра, пол из белого дуба. Комнату украшала сцена. Окна закрывали длинные шторы из красного шёлка. Царство полумрака и тайны. Похоть оставила здесь свой след на всём убранстве.
Ибрагим держался ближе к Зарубабелю, а Дарий с остальными наоборот держался подальше.
На сцене выплясывала женщина. Она была прекрасна, хотя и имела за плечами опыт. Её танец очаровывал. Каждое движение плавное или резкое грациозно были совершенны. Её фигура — идеальна. У вошедших мальчишек, пропввал дар речи. Айше фыркнула. Танцовщица заметила эмоции детей и лишь улыбнулась. Перед ней сидел одинокий зритель. Нельзя было прочесть его ощущения поповоду происходящего представления. Ребята нервничали. Переминались с ноги на ногу в ожидании. Скрип старых полов раздражал. Не выдержал и хозяин этого древнего дома разврата. Он встал и резко обернулся. Амалик — оказался подростком немногим старше Дария. Это удивило гостей.
— Вы пришли в мой дом без приглашения! Вы мешаете наслаждаться представлением. — начал он по-хозяйски
— Мир тебе Амалик! Пусть всё, что ты имеешь — умножиться! — восхвалял его Зара. — Прости нас.
— Какой к Баалу мир, когда жить не дают? У меня есть всё, а наслаждаться этим некогда!
— Мы не хотели мешать. У нас случилась беда, поэтому мы здесь.
— Секундочку. — выставил он палец. Протянул руку и поцеловал ручку нежной женщины. — Ты восхитительна, как всегда.
— Благодарю, хозяин.