Поворот
Шрифт:
В тот момент его совершенно не волновало почему и как эта дверь оказалась открытой, он только мгновенно пронесся сквозь нее и сразу побежал вверх по этажам, все еще надеясь спасти девушку.
Вот она. Четвертый этаж, старая советская дверь с кожаной отделкой. Такую не выбить.
Женя тут же начал сумасшедше тарабанить в дверь и раз за разом давить в звонок. Никакой ответной реакции.
«Господи… Я же не выбью ее… Ну открывай же! Открывай!» – мысленно паниковал он.
Еще несколько попыток дозвониться, докричаться и войти в квартиру и – ожидаемая неудача.
Он тяжело выдохнул,
Треск, рокот металла и дерева, щепки и – есть. Женя тут же отлетел в сторону, дверь распахнулась прямо перед ним, а все остатки замка – осколками разлетелись по полу.
Ни думая ни минуты, он тут же вбежал в квартиру.
Обычные бежевые обои на стенах, обычные потолки. Открыл дверь. «Нет, не сюда, это кухня, такая же обычная, как и моя, как и твоя…» Перебежал к другой двери – мимо. «Зал – настольные игры, телевизор, иконы, книги, счастливые фотографии…». Оставался последний поворот. Евгений, больше ни думая ни о чем, пронесся вдоль этого, казалось бесконечного, коридора и остановился перед последней дверью, которая была слегка приоткрыта…
Длинные и светлые, как колоса свежей пшеницы, волосы. Своими локонами они так нежно и так ласково обвивали ее шею, так аккуратно ложились на ее лицо и так блестели, когда ты смотрел на них со стороны…
–Нет! Нет!!! – начал вопить Женя. Он тут же подбежал к девушке и, сорвав ее с петли, аккуратно положил на пол.
Бледная, точно кварц, кожа. Ей так шел черный и красный цвет. Вены выступали не сильно, что придавало ее рукам какой-то аккуратности, какой-то женственности и неуловимой нежности…
Он пытался сделать ей искусственное дыхание, начал прощупывать пульс, но как только своей рукой он потянулся к ее шее, то тут же заметил – его руки все в крови.
Ее глаза были открыты. Как глубокие семь океанов они глядели куда-то в пустоту, своим лазурным цветом мгновенно привлекая к себе внимание и озаряя все вокруг.
–Нет… Не может быть… – со стеклянными глазами произнес вслух Женя.
На животе у девушки была глубокая колотая рана, и даже – не одна. Когда он снимал ее, он не заметил этого, совсем о другом были его мысли, но теперь…
Бардовыми змеями ее кровь охватывала всю бледность ее кожи, всю светлость волос и даже в ее светло-голубых глазах-камушках виднелись кровавые подтеки.
–Ее…убили? – он очень боялся этого слова.
Женя взглядом пробежался по комнате… Петля, ее маленький белый ноутбук, плакаты с какими-то героями фильмов и звездами, книги на полках, кровать с белым постельным бельем и…кровь. Всепоглощающая алая кровь, которая следами борьбы была и на стенах, и на кровати и теперь, на самом Малумове.
Она была мертва. Он не успел. А мог ли успеть? Был ли тут кто-то еще? Кто убил ее? Кто…
–Катя! Что с дверью?! Катя!!! – прервал его мысли сухой женский голос из коридора.
–Тихо, стой тут, не заходи, пока я не скажу… – отвечал ей грубый мужской голос.
–Но, Коля, я…
–Тихо! – окончательно отрезал ее он.
«Что мне делать? Это ее родители, да? Я же… Я выбил дверь, и я… Я по локоть в ее крови! Нет! Боже! Я просто… Я не знаю…Это конец?..»
Женя поднялся с пола и, решив самому пойти к ее родителям навстречу, направился в коридор.
Как только он покинул комнату, он тут же встретил взглядом высокого, широкого мужчину уже преклонного возраста. Мужчина, с убитыми и полными ненависти глазами только смотрел на Женю и, словно мертвый, молчал.
–Послушайте, я живу напротив, я увидел, как ваша дочь… – начал было говорить своим дрожащим голосом Евгений.
–Тварь! – тут же накинулся на него отец, ударив Малумова прямо в лицо и схватив его за шиворот. – Что ты сделал с моей дочкой? Что?!
–Я… – пытался что-то вытянуть из себя Женя, выплевывая кровь. – Ее убили.
Последнее, что он помнит, это яростный крик ее отца и грохот удара по своей голове, а потом – только шум и пустота…
Ультин, 6 Декабря 13:44
Солнце из самого центра небосвода своими яркими лучами освящает всю столицу. Школьники, вооруженные рюкзаком и багажом полученных знаний, только возвращаются домой, пока их «взрослые версии», студенты, еще скучают в своих университетах.
Погода прекрасна как никогда! Снега еще нет, но легкая изморозь и иней на бутонах цветов предвещают уже совсем скорое прибытие зимы! Город, который и без того никогда не спит, теперь дышит только бодрее, столько людей и столько забот крутится вокруг тебя, что ты и не замечаешь, как летят минуты и часы!
В магазинах очереди, на улицах гуляют и наслаждаются природой миллионы людей, а кто-то еще сидит на работе и только мечтает об отдыхе вечером в теплом семейном гнезде. Кому точно сейчас не приходится думать о работе, так это пенсионерам, которые все свое уже отработали и теперь заслуженно отдыхают за счет «щедрого» государства.
Одним из таких пенсионеров и был Николай Владимирович Ультин, вот уже час, сидевший на скамейке в торговом центре и ожидавший возвращение своей жены из магазина.
Вот уже в сотый раз он посмотрел на свои старые советские наручные часы и тяжело вздохнул.
«Зашла, как говорится, на «пять» минуток…» – про себя проворчал он.
Народу в торговом центре было навалом: подростки, гламурные дамы и их богачи ухажеры, продавцы и рекламщики с их бесконечными листовками, такие же вечно ожидающие, как и сам Николай, мужья и, конечно же, их вечно пропадающие в магазинах жены.
От нечего делать мужчина принялся осматривать весь центр по сторонам. Как это и свойственно столице, на каждом квадратном метре здесь может разворачиваться сразу с десяток различных историй. Вот совсем молодой парень в армейской форме весело прогуливается со своей невестой. Этот парень сразу напомнил Николаю и о его молодости, о тех далеких годах, когда он сам только поступал на службу и еще не подозревал, какая длинная и запутанная карьера его ожидает. Вот молодая мама гуляет со своей дочкой, которая, как и все дети, все выпрашивает у нее какую-то игрушку. И это тоже все напоминает ему о чем-то… Да, он вспоминает о том, как когда-то также гулял со своей Катенькой, когда она была еще совсем маленькой… Он вспомнил об этом и по-старчески мило улыбнулся. А вот…