Повороты судьбы. Амулет Вирены
Шрифт:
Первая часть традиционного танца прошла и к паре Дария и Юнис стали присоединятся другие. Я же чувствовал вину перед Советником Таримом. Этот высокий худощавый мужчина только на первый взгляд казался всем слабым противником. На самом деле он был жилистым и сильным. А еще весьма хитрым, а временами - жестоким. Порой предлагаемые им идеи были впечатляющими. Если бы я принял в свое время его вариант договора, составленный для гномов, те бы и не заметили, как оказались навечно должниками драконов.
'Тарим, извини, что так вышло'
'Все в порядке, Повелитель, не стоит беспокоиться'
Ну и ладно, не маленькие, сами разберутся. Я просто буду теперь приглядывать за девочками. Своих сестер я в обиду не дам. И вообще, рано им еще любить. Вот исполнится по двадцать лет, отправлю в Академию Арнода. Заодно будут под присмотром Советника, который там еще и ректор.
Стал наблюдать за парами, тайно завидуя некоторым из них. Как там мой огонечек?.. Танец сменялся танцем, а мысли были совсем не здесь. Воспоминания... Они начинали душить. Хотелось уйти отсюда в хранилище. Казалось, словно я упускаю драгоценное время, находясь здесь. Но я, как повелитель, не мог покинуть зал раньше положенного времени. Несколько раз за вечер дамы решались пойти на нарушение правил этикета и пригласить меня на танец, но мой взгляд видимо останавливал их от этого решения. Они замирали на подходе к трону и просто склонялись в поклоне, чтобы затем уйти. Находиться в одиночестве мне тоже не дали. Тетя Ларея все время была рядом, развлекая разными историями, большинство из которых просто прошли мимо меня.
Вечер тянулся и не спешил заканчиваться, и только когда я оказался в своем кабинете, смог вздохнуть с облегчением.
Глава 25
Лисиена
Здесь была очень красивая весна, особенно те несколько дней, когда цвела сакура. Это было время праздника, радости и созерцания прекрасного. В эти дни люди целыми семьями выезжали в места, где десятки изящных деревьев превращались в скопление розовых облачков. И эти дни уже прошли, оставив после себя множество нежных лепестков, которые покрывали сейчас каменные плиты дорожки, напоминая о том, что все когда-нибудь заканчивается...
– Твоя душа так и не смогла найти покой, - вывел меня из задумчивости голос учителя, который шагал рядом.
Такие вечерние прогулки давно стали нашей традицией, а для меня еще и способом немного успокоиться и принять этот мир. Мир я приняла, как и он меня. Я выучила его язык, вернее язык народа, который приютил меня. А свой первый поход с учителем в город за продуктами до сих пор вспоминаю с улыбкой. Именно тогда я впервые увидела женщин, но не они потрясли меня. Этот мир нашел замену магии, развивая технологии. Нашим гномам бы понравилось, они бы все переселись сюда на время, чтобы узнать тайны техногенного мира. Я тогда старалась держаться, не выдавая своего шока от увиденного и все время повторяя про себе, что это не мой мир, это чужой со своими правилами. И когда учитель дал мне чашу, содержимое которой я выпила не задумываясь, а затем почувствовала, как все внутренности опалило огнем, вызвав кашель, поняла, что шок все же накрыл меня по полной. Следующий раз я вышла за стены храма только спустя месяц. Теперь все было привычным, плотно врослось в мою жизнь здесь, а монахи стали моей семьей, но вот душа... Она до сих пор рвалась обратно, туда, где осталась ее половинка.
– Нельзя жить прошлым, нужно просто принять его и жить настоящим, смело смотреть в будущее, - все также глядя вперед, ровно произнес учитель.
Я промолчала. Он прав, но разве можно забыть прошлое, если перед глазами все время находится его живое напоминание. Мой маленький мальчик... Адамир. Так назвала его я, а этот мир дал ему имя Ичиро Рюу - первый сын дракона. Почему два имени? Просто я все еще надеялась, что мы сможем вернуться домой, и я снова смогу обнять родителей, брата, о судьбе которого боюсь даже думать, Мелиру, любимого... Только вот от этой надежды остались крохи. Три года я уже была здесь, три долгих года... Только мой малыш помогал мне держаться и не скатываться в истерику. Хотя иногда я не могла сдержать слезы, особенно одинокими ночами, когда воспоминания захватывали бурным потоком, сминая все спокойствие своим напором.
Когда я стала лучше понимать язык монахов, первое, что спросила у учителя - знает ли он кто я и почему они приютили меня, если женщинам сюда закрыт доступ? Он долго смотрела на меня, а потом легкая улыбка озарила его лицо, он поклонился и начал говорить, стараясь делать это медленно, чтобы я поняла. В итоге оказалось, что он знал, что я не дочь этого мира, а еще его предупредили, где я появлюсь, и что моей душе нужна будет помощь. Кто предупредил, я так и не поняла. Чей-то дух? Боги? Еще я очень боялась за своего малыша, пока носила его под сердцем, ведь я не знала, как проявится кровь дракона. Но единственное отличие было мимолетным, и увидела его только я. Это произошло в первые минуты жизни Ада, когда его положили на мою грудь, и я заглянула в золотые глаза с вертикальными полосками зрачка. Глаза Валентина... Но малыш моргнул и на меня уже смотрели обычные человеческие янтарные глазки, которые больше не менялись. Но это была не единственная черта моего малыша, которая досталась от любимого. Все в нем, от внешности до манеры движения и мимики напоминало о Валентине - его маленькая озорная копия, которая сейчас бежала впереди, пытаясь поймать парящих жучков, а те словно дразнили его, пролетая под самым носом.
Вот малыш остановился возле большого камня у дорожки, на котором приземлился красивый большой жук, отливающий зелено-желтыми крыльями. Мы тоже остановились на некотором отдалении. Адамир замер, опустился на корточки и стал ползком подкрадываться. И когда он был уже рядом, то поднялся на ноги и с радостным визгом попытался поймать жука своими маленькими ладошками. Но жук, вместо того, чтобы улететь, прыгнул малышу на лоб. От неожиданности тот моргнул, и я поняла, что сейчас будут слезы. Но вместо этого Адамир смешно скосил глаза, пытаясь рассмотреть жука и, не удержав равновесия, со всего маху сел на попу. Ну, вот сейчас точно будут слезы. Но Ад только поморщился и, высунув язык от усердия и сосредоточенности на жуке, который так и остался сидеть на месте, поднял ручки, чтобы тут же хлопнуть себя по лбу и... он исчез! Только жук со звонким жужжанием перелетел обратно на камень.
Всего на несколько секунд я замерла, почувствовав, что земля уходит из-под ног. Я не могла потерять еще и его... Сердце ухнуло вниз, кровь застыла в жилах, а ладони мгновенно похолодели. Где мой мальчик?..
– Адамир...
– растерянно произнесла одними губами, ибо голос пропал. Глаза панически осматривали окружающее пространство, которое внезапно начало расплываться.
– Адамир!
– голос сорвался, превратившись в душераздирающий крик.
Дернулась вперед, но почувствовала, как кто-то стальной хваткой удержал меня за руку. Потянула ее, пытаясь вырваться.
– Ли Сина, тихо! Так ты не найдешь его. Слушай, - прозвучал строгий голос учителся.
Мой малыш, моя жизнь... Где же ты? Зачем слушать?
– Он исчез... он исчез...
– только повторяла и продолжала вырываться до боли в запястье.
– Ли Сина!
– грозный выкрик и я замирла, ощущая бешеный стук сердца.
– Слушай!
Я подчинилась, прислушиваясь к звукам этого мира. Тихий шелест крон, жужжание пролетевшего рядом жука, далекий стук молотка - монахи чинили прохудившееся главные ворота на другом конце территории храма. Слух начинал обостряться. Это единственная способность, которая осталась со мной. Дальше больше. Чирикание птиц, плеск воды, шум горного водопада, заливистый детский смех, от которого сердце подпрыгнуло, а от облегчения стало свободней дышать. Адамир!
Больше меня никто не удерживал. Я сорвалась с места в сторону водопада, сосредоточившись только на самом любимом звуке на свете и проклиная большую территорию храма, извилистые тропинки за его границей и густые заросли, не позволяющие срезать путь. И вот я, наконец, выбежала к открытому пространству у водопада и потрясенно замерла. Навстречу мне бежал, высоко подпрыгивая, улыбающийся Юн Ши, на шее которого восседал мой малыш. Последний радостно хлопал маленькими ладошками по лысой голове мужчины, выкрикивая на моем родном языке 'быстлей!' и заливисто хохоча при этом, отчего на щечке появилась ямочка, такая знакомая еще до его рождения. Юн Ши заметил меня, останавился, наши взгляды столкнулись, и его радостная беззаботная улыбка погасла, но тут же сменилась другой, смысл которой балансировал на грани узнавания. Немного печальной и какой-то... нежной? А мой малыш капризно надул губки. 'Ну, вот сейчас точно заплачет' пронеслось в голове. Но Ад нахмурился, зло стукнул Юн Ши по голове и задергал ножками. Мужчина, не отрывая от меня взгляда, снял Ада с шеи и опустил на каменистую землю.