Повседневная жизнь Франции и Англии во времена рыцарей Круглого стола
Шрифт:
С другой стороны, леса представляли собой огромные пастбищные территории для выпаса стад, принадлежавших сеньору или поселению. Лошади, рогатый скот, овцы и козы приходили туда щипать траву под деревьями или листья кустов; свиней приводили к подножиям буков и дубов, чтобы они могли вволю поесть плодов букового дерева или желудей. Это играло настолько важную роль в жизни деревни, что почти во всех областях Англии существовал обычай определять размер какого-либо места в лесу по числу свиней, которые могут откормиться на нем за год. Например, известно, что лес в Пакенхеме (современный Суффолк) в конце XI века мог дать пищу ста свиньям, а в 1217 году – лишь пятидесяти.
Лес, конечно, изобиловал разнообразными и необходимыми продуктами, но повсюду существовали суровые обычаи, ограничивавшие права крестьян на пользование древесиной, плодами и дичью. Браконьерство и тайное собирательство зачастую оставались для крестьян единственным способом обойти закон, ставивший в неравное положение вилланов и сеньоров, личность и общество. На всех уровнях феодальной системы, в том числе и на самых высоких, нередко происходили тяжбы и споры из-за привилегий в пользовании лесом. Причем настолько серьезные, что в 1216 году Иоанну Безземельному, королю Англии, собственнику практически всех лесов королевства, пришлось по образцу знаменитой Великой хартии [34]
34
Речь идет о Великой хартии вольностей (Magna Carta Libertatum), которая была подписана в 1215 году английским королем Иоанном Безземельным (1199—1216), младшим сыном Генриха П. Она существенно ограничивала права короля в основном в интересах аристократии: король обязывался не арестовывать баронов, не лишать их имущества, не объявлять их вне закона без приговора пэров. Для наблюдения за выполнением хартии избирался комитет в составе 25 баронов, который в случае нарушения хартии королем мог начать против него войну. Хартия предоставляла некоторые привилегии рыцарству и горожанам. Великая хартия не была осуществлена на практике. Иоанн, заручившись поддержкой папы, объявившего баронов бунтовщиками, отказался соблюдать ее. Началась война, и в разгар нее Иоанн умер.
Сад
«Заброшенной» природе ландов или лесов противостояла окультуренная природа сада. Под этим понятием подразумевался собственный сад сеньора, расположенный под сенью замка за крепостной стеной, недалеко от донжона [35] , куда вел потайной ход или мостик через ров. В литературных произведениях сад предстает как место для прогулок, отдыха, аристократических увеселений и любовных свиданий. Его источники, зеленые клумбы, деревья редких пород со множеством щебечущих в них птиц образуют нечто вроде земного рая, где влюбленные могут найти верное и изысканное убежище и где владения сеньора соединяются с природой вдали от толпы и ее грубых развлечений.
35
Донжон (donjon, фр.) – главная сторожевая башня в средневековом замке (Примеч. пер.)
Реальная жизнь выглядела более прозаично. Конечно, сад служил местом, предназначенным для забав и прогулок, но в первую очередь сады разводили для снабжения замка фруктами, овощами, вином, свежей водой, ароматными травами, текстильным и лечебным сырьем. Впрочем, из-за отсутствия подробных описаний и реалистичных изображений мы очень мало знаем о том, в каком виде сад существовал в XII—XIII веках. В конце Средневековья в самых богатых владениях сады состояли из симметрично расположенных клумб и лужаек, пересекавших их прямых аллей, множества фонтанов, бассейнов и архитектурных украшений. Здесь находились оранжереи и ряды подстриженных кустарников, а также беседки, обвитые зеленью, вольеры и иногда зверинцы. Приятное было важнее полезного. Возможно, в начале XIII века подобное устройство сада уже встречалось в каких-нибудь княжеских владениях, но в других местах сад выполнял прежде всего практическую функцию. Сад сеньора, так же как и крестьянина, – это, в общем-то, огород в современном понимании. Конечно, огород облагороженный, с красивой оградой, изобилием фруктовых деревьев, с виноградными рядами, колодцем или источником, возможно, усаженным какими-нибудь цветами (розами, лилиями, фиалками), но все-таки огород. Овощи и фрукты преобладали над клумбами и цветами. Это совсем не те сады куртуазной литературы с их идиллическими пейзажами, чудесными растениями, экзотическими животными, как, например, сад великана Мабогрена, описанный Кретьеном де Тру а в романе «Эрек и Энида»:
«Этот сад окружала не стена, не изгородь, но некая воздушная оболочка, как бы создававшая волшебную ограду со всех его сторон. В ней имелся только один вход, как если бы этот сад был огорожен железной решеткой. И зимой, и летом его наполняло множество цветов и спелых фруктов. Все они были заколдованы: их разрешалось есть только в саду; если бы кто-то попытался унести хоть один плод, он не нашел бы выхода до тех пор, пока не вернул бы его на место. Там жило множество птиц всех видов, которые резвились в небе и своим пением веселили и очаровывали людей. Также в этом саду росли разные пряности и лечебные растения, встречающиеся только лишь в дальних странах…» [36]
36
Текст романа Кретьена «Эрек и Энида» М. Пастуро использует по первому изданию, выполненному Марио Роком в серии «Французские классики средних веков»: Cbretien de Troyes. Erec et Enide. Trad, d'apres l'edition de M. Roques, Paris, 1952, vers 5689—5714. Ср.:
Ни стенкой, ни забором он
По кругу не был огражден,
Но не давало волшебство
Свободно заходить в него,
Как будто воздух был сплошной
Железной замкнутой стеной.
И летом и зимою там
Цвести всегда дано цветам,
Зимой и летом, круглый год,
Свисает с ветки зрелый плод,
Но у плодов тех свойство есть:
В саду их каждый может есть,
А кто захочет унести,
Обратно не найдет пути
И к выходу не подойдет,
Покуда не оставит плод.
И в небе нету птиц таких,
Приятных нам за щебет их,
Какие бы в саду ни пели
В беспечнейшем своем веселье,
И не творит с начала века
Природа – мать для человека –
Таких корней и трав, потребных
Для нужд лекарственных, целебных,
Какие б из сырой земли
В том вертограде не росли.
Пер. Н. Я. Рыковой. Кретьен де Труа. Эрек и Энида. Указ, изд., стихи 5739—5764.
Глава 4. «Каков сеньор, таков и двор»:
Исследуемый нами период – это время расцвета классического феодального замка романского типа. Такой замок состоял из донжона [37] и нескольких крепостных стен вокруг него [38] .
Первые замки, появившиеся еще в эпоху Каролингов, построены из дерева на небольшом возвышении и окружены одной-двумя стенами и рвом. Однако начиная с конца X века система укреплений постоянно совершенствуется: стены становятся выше, рвы – глубже, в выступах ограды появляются дополнительные оборонительные сооружения, и, самое главное, дерево постепенно уступает место камню, использовавшемуся сначала только для постройки донжона и лишь затем – для возведения всего замкового ансамбля в целом. Этот процесс завершился созданием классического образца укрепленного замка романского типа – Шато-Гайяра, построенного в 1196—1198 годах по велению Ричарда Львиное Сердце в излучине Сены [39] . Первые десятилетия следующего века уже знаменовали собой новый этап, связанный с появлением готических замков, когда периметр крепостных стен уменьшился, а количество башен и боковых сооружений увеличилось. Внешний облик украсили многочисленные зубцы и вычурные элементы; размеры и значение донжона потеряли былой размах, его военную функцию стала выполнять мощная угловая башня, а жилищную – настоящее жилое помещение – дворец.
37
Донжон (donjon, фр.) – главная сторожевая башня в средневековом замке (Примеч. пер.)
38
Подробное описание западно-европейского средневекового замка подобного типа, снабженное, кстати, рисунками, можно найти в книге замечательного популяризатора исторических знаний в России начала XX века, тогдашнего директора Императорского Царскосельского лицея К. А. Иванова «Средневековый замок и его обитатели», СПб., 1912.
39
Недолго прожил Ричард Львиное Сердце в своем замке Шато-Гайяр, как, впрочем, и всюду, где бы он ни был. «Викинг во французской культуре» – так назвала этого блистательного героя Западной Европы О. А. Добиаш-Рождественская (1874—1939), историк-медиевист и палеограф, вобравшая в полной мере традиции как русской, так и французской школы медиевистических исследований. См. ее книгу о Ричарде Львиное Сердце, первым изданием вышедшую в 1925 году, «Крестом и мечом. Приключения Ричарда Львиное Сердце». Подготовка издания и послесловие Б. С. Кагановича. М.: Наука, 1991. См. также: Перну Р. Ричард Львиное Сердце. М: Мол. гвардия, 2000 (серия «Жизнь замечательных людей»).
В нашей книге мы опишем облик замка, типичного для конца XII века. Предположим, что он целиком выстроен из камня, хотя в это время деревянные или полудеревянные-полукаменные крепости еще оставались самыми распространенными, особенно в Англии, где развитие укрепленных замков шло медленнее, нежели во Франции. Зачастую использование камня было роскошью, позволительной только самым могущественным сеньорам: королям, герцогам или графам. Немногие из их вассалов могли гордиться тем, что, получив от отца в наследство деревянную крепость, они передали сыновьям каменный замок. Наше описание, возможно, будет несколько схематичным, но мы все же постараемся, чтобы оно получилось предельно верным. Ведь, несмотря на то, что замки создавали разные люди в разных местах и для различного предназначения, всюду можно отметить значительное сходство. Тому есть две причины: единообразие технических приемов осады городов и крепостей, а также существование обязательных норм в отношении места, формы и размеров, закрепленных церковью или суверенами.
Замок: внешняя ограда
Первую ограду замка защищали всякие оборонительные сооружения, предназначенные для того, чтобы остановить слишком стремительное нападение врага: живые изгороди, рогатки (расставленные между столбов, вбитых в землю), земляные насыпи, изгороди, различные выступающие сооружения, например, традиционный барбакан [40] , защищавший доступ К подъемному мосту. У подножия стены находился ров, его старались сделать как можно глубже (иногда более 10 м глубиной, как в Трематоне и Лассе) и шире (10 м – в Лоше, 12 – в Дурдане, 15 – в Тремворсе, 22 м – в Куси). Иногда ров даже наполняли водой. По форме он чаще напоминал букву V, чем U. Если ров вырывали прямо под стеной, над ним возводили ограду, нижний вал, для защиты дозорной дорожки снаружи крепости. Этот участок земли назывался палисадом.
40
Барбакан – небольшое предмостное сооружение, снабженное амбразурами (Примеч. пер.)
Саму ограду составляли толстые сплошные стены – куртины [41] И разные боковые сооружения, обобщенно называемые башнями. Крепостная стена возвышалась прямо надо рвом, ее основания уходили глубоко в землю, а низ делался максимально пологим для предотвращения возможных подкопов со стороны нападавших, а также для того, чтобы от него рикошетом отлетали сбрасываемые с высоты снаряды. Форма ограды зависела от ее местоположения, но ее периметр всегда значителен. В Куси она возведена в виде трапеции со сторонами по 285 м, в Фретевале это круг с диаметром более 140 м, в Жизоре – многоугольник с 24 сторонами и периметром более 1 км.
41
Куртина (courtine, фр.) – часть крепостной стены между двумя бастионами (Примеч. пер.)
Укрепленный замок ничуть не напоминал индивидуальное жилище. Высота куртин колебалась от 6 до 10 м, толщина – от 1,5 до 3 м. Впрочем, в некоторых крепостях, например, в Шато-Гайяр, толщина стен местами превышает 4,5 м. Башни, обычно круглые, реже квадратные или многоугольные, строились, как правило, на этаж выше куртин. Их диаметр (от 6 до 20 м) зависел от местонахождения: самые мощные – по углам и около въездных ворот. Башни строили полыми, внутри их разделяли на этажи перекрытиями из деревянных досок с отверстием в центре или сбоку, через которое проходил канат, используемый для того, чтобы поднимать на верхнюю площадку снаряды в случае защиты крепости. Лестницы скрывались перегородками в стене. Таким образом, каждый этаж представлял собой комнату, где располагались воины; в камине, устроенном в толщине стены, можно было развести огонь. Единственные отверстия в башне – это бойницы для стрельбы из лука, длинные и узкие проемы, расширявшиеся вовнутрь помещения. Во Франции, например, высота таких бойниц обычно 1 м, а ширина – 30 см снаружи и 1,3 м внутри. Подобное строение затрудняло проникновение вражеских стрел, но защитники имели возможность стрелять в разных направлениях.