Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке
Шрифт:
Для осетин большое культурно-просветительное значение имело открытие в 1836 году Владикавказского осетинского духовного училища, в котором обучались 34 человека. Хотя училище, по замыслу его основателей, должно было готовить грамотных церковнослужителей для осетинских приходов, многие его питомцы по окончании заведения шли учителями в светские школы. Другие становились деятелями осетинской культуры. Среди выпускников училища были первый осетинский этнограф С. Жускаев и первый собиратель осетинского фольклора В. Цораев. В Дагестане в 1837 году было основано Дербентское городское, а в 1842 году - Петровское и Низовское училища. Число учащихся в них было сравнительно невелико; основной контингент составляли выходцы из равнинных сел. В 1849 году в Дербенте было открыто мусульманское училище на 60 мест для детей жителей горных районов - аварцев, лакцев, даргинцев,
Интересное воспоминание о русской светской школе оставил хорошо знакомый нам А. Омаров: «В Темир-Хан-Шуре была так называемая мусульманская школа, где обучались дети туземцев всякого возраста арабскому и русскому языкам. Меня давно интересовала русская грамота, и я имел сильное желание изучить ее. Один из учеников этой школы, учившийся в ней уже четыре года, приехал в то время домой в Казанищи на каникулы. Ученик этот приходил часто в мечеть и брал у меня уроки арабского языка. Пользуясь этим случаем, я в свою очередь стал учиться у него русской грамоте. Но так как у нас не было печатной азбуки, то я изучил письменные буквы и в скором времени мог уже разбирать четко написанные рукописи и даже начал сам писать по-русски. Тогда у меня явилось еще более сильное желание обучиться русскому языку…
Я стал уже подумывать о том, как бы мне поступить в Темирханшуринскую мусульманскую школу. Вышеупомянутый ученик рассказывал мне с восторгом о своей школьной жизни и описывал ее самыми блестящими и соблазнительными красками. Он советовал мне пойти с ним в Шуру, обещая мне свое ходатайство у своего родственника, который был учителем арабского языка в этой школе. Время клонилось к осени, когда школьники покидают родительские дома и собираются в школу. Вот и я также отправился в Шуру, представился там учителю арабского языка, которому рекомендовал меня мой бывший ученик, и я был принят в число пансионеров школы без всяких справок о том, кто я и кто мои родители, а единственно по одному личному моему заявлению.
Узнавши об этом, отец прискакал ко мне, точно для спасения погибающего; он был в сильном негодовании за мой поступок. Он считал для себя унизительным, что сын его поступил в русскую школу, где, по его мнению, станут обучать меня Евангелию и потом заставят выкреститься; он даже хотел просить начальство, чтобы меня выключили из школы. Но я умолил его, чтобы он позволил мне остаться в школе, хотя на одну зиму, доказывая, что я поступил туда не для изучения Евангелия, а для продолжения занятий своих по изучению арабского языка. Долго он не соглашался, и только объяснения учителя этого языка убедили его в безвредности для меня школьного учения. Но все-таки он неохотно согласился оставить меня в Шуре…»
Во второй половине XIX века, особенно после утверждения в 1859 году «Устава горских школ», на Северном Кавказе значительно увеличилось число светских школ, возросло количество обучающихся в них детей.
В Дагестанской области в Дербенте продолжали функционировать ранее открытое уездное училище и мусульманская школа. В 1851 году в мусульманской школе обучалось 56 чел., в том числе 8 жителей Дербента. В 1855 году мусульманская школа была переведена в Темир-Хан-Шуру и в 1861 году объединена с местной окружной горской школой. При школе учрежден пансион на 65 учеников, в том числе 40 казеннокоштных. Программа школы была рассчитана на 3 класса. Однако уже в 1869 году мест в школе не хватало. Начальник Дагестанской области обратился к наместнику Кавказа с ходатайством, в котором писал: «Ввиду того значения, которое имеет воспитание дагестанских горцев в наших учебных заведениях, и при увеличивающемся год от года стремлении самих горцев отдавать детей своих в эти заведения, а также для предоставления здешнему служащему сословию русских офицеров и чиновников возможности дать своим детям первоначальное образование… преобразование Темир-Хан-Шуринской горской школы в прогимназию с пансионом, с соответствующим потребности числом воспитанников для русских детей и горцев, представляется неотложной необходимостью». Темирханшуринская прогимназия была открыта в сентябре 1874
В 1861 году во Владикавказе, на базе Навагинской школы военных воспитанников, создано горское окружное училище. Кроме того, в Осетии во второй половине века были открыты 38 церковно-приходских школ, в которых обучалось 3828 чел., в том числе часть девушек.
В 1863 году в Грозном открылась трехклассная горская школа. В 1870-м в Назрани - одноклассная с подготовительным отделением. При школах имелись пансионы; количество учеников колебалось в пределах 150 человек.
Для детей адыгов открылись двухклассные школы в 1886 году в Майкопе и в 1888-м в Лабинске.
Стали создаваться и сельские школы, в первую очередь в Дагестане: в 1861 году в селении Ахты Самурского округа на 44 человека и в селении Кумух Казикумухского округа на 15 человек (в том числе одна девочка); в 1870-м - двухклассные школы в Чирюрте, Касумкенте, Дешлагаре, Кумухе, Маджалисе; одноклассные - в Аксае, Костеке, Карабудахкенте, Хунзахе, Каякенте, Хаджал-Махи, Ботлихе, Гумбете, Телетли, Левашах, Кафыркумухе и др.
С большим трудом пробивало себе дорогу просвещение в Кабарде и Балкарии. Открытые в 1875 году в селениях Кучмазукино (Старая Крепость), Куденетово (Чегем) и Шарданово (Шалушка) школы через три года прекратили свое существование из-за отсутствия финансирования. Лишь в 1895-м по инициативе жителей селения Коголкино (Урух) было решено на свои средства открыть «школу грамотности». Эта инициатива была подхвачена жителями других сел - Абаево, Ахлово, Атажукино, Анзорово-Кайсин, Аргудан, Каспево, Кучмазукино и др. За период с 1898 по 1902 год возникло 27 школ, в которых обучались 522 человека. В 1876 году были открыты одноклассные школы в адыгейских селениях Суворово-Черкесске, Хаштуке и Хапурино-Забле.
В Карачае первая светская горская школа открылась в 1878 году в ауле Учкулан, вторая - в 1879 году в ногайском ауле Мансуровском. Позже появились школы в Биберовском, Дударуковском и других аулах.
О женском образовании в Осетии писала исследователь Л. Габоева: «…Подлинное развитие женского образования в Осетии началось с частной школы, которую 10 мая 1862 года открыл во Владикавказе, в собственном доме, протоиерей А. Колиев… Первыми ученицами были 18 девушек - Саломея Газданова, Варвара Гусиева, Мария Коченова и др.
– дочери жителей Владикавказа… Первоначальное обучение сводилось к изучению осетинского языка, начальному курсу о христианской религии и национальному рукоделию.
После смерти А. Колиева в 1866 году школа была взята на попечение «Обществом восстановления православного христианства на Кавказе» и преобразована в трехклассное училище с пансионом. Школу назвали Ольгинской в честь великой княгини Ольги Федоровны, жены наместника Кавказа. Средства, отпускаемые Обществом, позволили нанять новое здание и расширить число учениц. В 1868 году в школе учились 30 девочек, 24 из них - осетинки. В 1872 году было уже 59 учениц. Преобразования коснулись и учебной программы: большее внимание уделялось изучению закона Божьего, постепенно вытеснялся осетинский язык. Из осетинской Ольгинская школа постепенно превратилась в русскую инородческую. Это пагубно отразилось на качестве обучения. Девушкам-осетинкам, особенно из горных селений, трудно давалось учение на малопонятном русском языке. Это был общий недостаток всех школ Общества. «Наши школы не приносят и десятой доли той пользы, какую могли бы приносить, если бы в основании их были положены педагогические и культурные начала, - свидетельствовал философ и просветитель Афанасий Гассиев.
– Главная беда или зло наших школ - это язык. Детей учат на неродном языке».
Бывшая народная школа Колиева к тому же постепенно становилась сословной. У девочек из простых семей оставалось все меньше шансов попасть в Ольгинское училище. Были воздвигнуты преграды и для «девиц из магометанских семей». Выпускница школы Серафима Газданова пишет, что «магометанок не принимали на казенный счет, и были случаи, когда магометанки, не имея средств учиться, переходили в христианство, конечно, скрепя сердце… и даже были случаи, когда по выходе из школы девица снова переходила в магометанство».