Повседневная жизнь Петра Великого и его сподвижников
Шрифт:
Вскоре юный царь начал «верстать в свою службу» молодежь из числа спальников и дворовых конюхов, а потом из сокольников и кречетников. Так было образовано две роты «потешных» солдат, которые «прибором охотников» из молодых дворян и других «чинов», в том числе даже из боярских холопов, разрослись в два батальона, около трехсот человек в каждом. Это уже не были «игрушечные» солдатики: за свою «потешную» службу они получали жалованье.
В 1685 году «потешные» под барабанный бой промаршировали полковым строем через Москву из Преображенского в Воробьево. А в следующем году четырнадцатилетний царь завел при своем войске настоящую артиллерию под руководством «огнестрельного мастера» капитана Федора Зоммера. Разумеется,
В числе «потешных» солдат рано появился Александр Меншиков, в 1687 году в офицеры одного из батальонов был зачислен 26-летний Иван Бутурлин. Чуть позже «потешный» полк стал называться Преображенским по месту расквартирования. Бутурлин получил в нем чин премьер-майора, а сам Петр в 1691 году был произведен в сержанты. Мать подарила ему сержантский кафтан [4]из красного сукна (правда, он не соответствовал форме: Преображенские мундиры должны были быть темно-зеленого цвета, однобортные, с золотыми шнурами и серебряными пуговицами) (12).
В селе Преображенском, на берегу Яузы, была построена маленькая крепость со стенами, башнями, рвами и бастионами. Это наполовину деревянное, наполовину земляное сооружение было воздвигнуто по всем правилам фортификационной науки под руководством капитана Зоммера. При постройке крепости Петр работал в поте лица: рубил бревна, возил в тачке землю, помогал устанавливать пушки. «Потешный городок» получил название Прешпурх по имени знаменитой в то время австрийской крепости Пресбург, изображение которой юный царь, вероятно, видел на одной из учебных картинок Никиты Зотова.
Крепость начали осаждать, разделив «потешные» войска на защитников и атакующих, а затем взяли ее приступом. Осады и штурмы повторялись не раз.
В 1686 году под Прешпурхом на Яузе появились первые «потешные» суда — большая шняка и струг [5]с лодками. Для подъема воды Яуза при впадении в Москву-реку в том же году была запружена плотиной.
Преобразовательная деятельность Петра I с ориентацией на европейские культурные и технические достижения началась с одного случая. Отъезжавший во Францию в качестве посланника князь Яков Лукич Долгорукий явился в Преображенское откланяться молодому царю. Вероятно, Петр поделился с дипломатом проблемами, возникшими при устройстве своих военных лагерей, и посетовал на трудности определения расстояний при артиллерийской стрельбе. Долгорукий сказал, что у него был немецкий инструмент, с помощью которого можно узнавать расстояния до цели, не сходя с места, да только его украли. Царь очень заинтересовался диковинкой и приказал князю Якову купить ее за границей.
Долгорукий вернулся в Россию через два года и привез этот инструмент — астролябию. Впоследствии Петр I вспоминал: «Я, получа оный, не умел его употреблять. А инструменты были астролябия да кокор или готовальня с циркулями и прочим. Но потом объявил я его дохтуру Захару фон-дер-Гульсту, что не знает де ли он? который сказал, что он не знает, но сыщет такого, кто знает; о чем я с великою охотою велел его сыскать, и оной дохтур в скором времени сыскал голландца, именем Франца, прозванием Тиммермана, которому я вышеписанные инструменты показал, который, увидев их, сказал те же слова, что князь Яков говорил о них, и что он употреблять их умеет; к чему я гораздо с охотою пристал учиться геометрии и фортификации» (13).
Обучение пришлось начать с азов математики: Никита Зотов этому Петра не учил. Тиммерман объяснял молодому царю правила аддиции (сложения), субстракции (вычитания), мултипликации (умножения), дивизии (деления). После постижения основ математической науки Петр смог заняться геометрией и фортификацией, к чему так стремился.
Тиммерман вошел в ближайшее окружение царя. «Сей Франц, — вспоминал Петр, — чрез сей случай стал при дворе быть безпрестанно и в компаниях с нами». Однажды летом они гуляли по селу Измайлово. Петр заглянул в старый амбар и увидел там большую опрокинутую лодку необычной формы.
— Что это такое? — спросил царь.
— Это английский бот, — ответил Тиммерман. — Он ходит на парусах не только по ветру, но и против.
Петр захотел немедленно увидеть это чудо в действии, благо Измайловский пруд находился тут же. Но у бота не оказалось необходимой оснастки. Тиммерман пообещал найти человека, который смог бы починить и отладить маленькое судно. Через несколько дней он представил Петру пожилого голландца Карштена Брандта, который в скором времени исправил бот, оснастил его и спустил на Яузу, а затем начал плавать на нем вниз и вверх по реке, маневрируя парусами, поворачивая судно вправо и влево. Царь наблюдал за этой картиной с берега. «И зело любо мне стало», — вспоминал он.
Петр закричал, приказывая Брандту причалить к берегу, вскочил на бот и принялся сейчас же учиться управлять парусами. В этот момент впереди обозначилось создание российского флота и превращение России в морскую державу.
Яуза оказалась слишком тесной для судовых маневров. Бот перетащили на Просяной пруд, но и там воды не было достаточно. Кто-то указал Петру ближайшую к Москве большую водную гладь — Плещеево озеро под Переславлем, простиравшееся на десять верст в длину и пять в ширину. Царь решил как можно скорее поехать туда.
Чтобы отпроситься у матери, юноше необходим был благовидный предлог. Петр сослался на необходимость похода на богомолье в Троице-Сергиев монастырь, а оттуда поехал со своими голландскими приятелями на Плещеево озеро, очень ему понравившееся. Последовало распоряжение расчистить здесь место для верфи и пристани и начать строительство кораблей.
Петру тогда исполнилось шестнадцать. В канун своих именин он вернулся в Москву и принялся упрашивать мать, чтобы она отпустила его пожить в Переславле. Наталья Кирилловна долго не решалась: где это видано, чтобы царь проводил время в уездном городишке? Но сын не отставал, и в конце концов царица согласилась отпустить его при условии, что свои именины он отметит в Москве. Нетерпеливый молодой человек едва мог дождаться окончания праздника и на другой день, 30 июня 1688 года, уже скакал в Переелавль с Карштеном Брандтом и другими своими друзьями.
На озере начались заготовка леса, гвоздей, скоб, парусины, канатов, смолы и пеньки, а затем строительство кораблей. Петр наладил процесс и вернулся в Москву, куда его настойчиво призывала матушка. Теперь можно было заняться сухопутными военными делами.
К Преображенскому полку прибавился Семеновский, размещенный в соседнем селе Семеновском, в двух верстах от Преображенского. Теперь начались уже настоящие многодневные военные маневры, в которых полки будущей гвардии вели сражения со специально отобранными для этой цели стрелецкими полками. Это были уже не шуточные дела: порой случалось немало убитых и раненых. Но Петра подобные вещи, похоже, мало заботили — им двигала потребность созидания нового.