Повседневный хаос с опасными леди-монстрами
Шрифт:
— Что? Как? Почему мы тут? Что произошло? Ах, мои ножки! Мои бедные ножки! Я так устала! Как мы здесь оказались? Что случилось?
Меня засыпают вопросами, от которых я лишь устало отмахиваюсь, переживая последствия шока. Мне бы сейчас свалиться куда угодно и проспать часов двадцать… И чтобы никто не трогал. Кира идет рядом и девушки расступаются, видя наше общее состояние.
— Кир, — спрашиваю брюнетку, когда мы выходим на дорогу. — Когда это все кончится? Я хочу спокойно жить, чтобы из океана не вылезали доисторические твари, чтобы с небес не стрелял военный спутник, о которых нам говорили, что их не существует. Чтобы бандиты кончились, наконец, а в рестораны ходить, чтобы кушать, а не бить морды и аквариумы. Кир?
— Эх, Рик, — вздыхает она. — Думаешь, я сама не хочу того же?! Мне бы сейчас лечь в гамак с бутылкой вина… Нет, с двумя бутылками красного полусладкого хорошей выдержки, усосаться вдрызг и выкинуть телефон. И спать до тех пор, пока не уписаюсь под себя. Все этого хотят, малыш. И твой отец потому свалил на Орион, чтобы не выполнять идиотский устав службы. Уверена, этот говнюк успел перетрахать всех Существ Той стороны. Но наверняка ему там живется неплохо подальше от всех начальников! А мы тут вынуждены…
— Поехали домой, — поддакиваю я, передавая свой телефон вампирше, подошедшей с немым вопросом в глазах. Пытаюсь сказать, но чувствую странный упадок сил и еле-еле прохрипел ей:
— Рози, все уже кончилось. Вызови такси на всех, а нам с Кирой надо хорошенько выспаться и…
В глазах вдруг темнеет. Испуганный женский вскрик — последнее, что я слышу, прежде чем теряю сознание.
Глава 25
Прощание с Маэ
Потолок. Знакомый — это уже радует. Потолок моего номера в гостинице. Окно открыто и оттуда слабо поддувает теплый летний ветерок. Судя по солнцу, сейчас часа два. Получается, прошло часов шесть-восемь, пока я валялся без сознания. Ух, а жрать что-то хочется так сильно, словно я не объелся вчера деликатесов! И срочно надо отойти по-маленькому! Спрыгиваю с кровати, слегка оступаясь от нахлынувшей слабости, но уцепившись за подлокотник кресла, встряхиваю головой, приходя в себя. Слабость нехотя отступает, и я пытаюсь отыскать одежду, так как на мне нет даже трусов. В этот момент открывается дверь и спиной, напевая какой-то нехитрый мотивчик, протискивается единственная девушка-Коровка, какая есть в гостинице, Инга. Странно, что это она тут делает? И вот еще… Припоминаю, что ее не было на вечеринке, а, значит, она не наматывала километраж с подругами… Или наматывала? Все же гипноз был так силен, что некоторые даже с города прибежали?
— Ой, Рикардо?! Вы встали?! — восклицает девушка, поворачиваясь ко мне. — Какая радость! А то мы все так беспокоились! Хоть Решия и предупреждала, что вы сутки проваляетесь, а я все не верила. И поди ж ты, в самом деле, двенадцать на часах, я вам второй завтрак подогрела, несу…
— Стой! Стой-стой! — перебиваю словоохотливую коровку. — Что ты сказала? Сутки?! Я провалялся целые сутки?!
— Ага, — кивает Инга. — Вас на пляже сморило, госпожу Киру уже здесь. Она покрепче оказалась, да еще и ритуал Жизни прошла на Орионе. Но влияние Древнего оказалось сильнее. Удивительно, как он из вас всю энергию не вытянул! Хорошо, что госпожа Кирина быстро принимает решения, благодаря которым Древнего уничтожили прежде, чем он начал питаться. Иначе потом бы его уже не остановили…
— Кира тоже спит?!
— Да, в своем номере. Решия приглядывает за ней также, смотрела за вами. Она сказала, что вас просто порядком иссушили. Должно быть, оказавшись слишком близко к телу Древнего, вы попали под его пассивное влияние.
— А массовый гипноз? Люди к нему невосприимчивы?
— Не то, чтобы конкретно люди, — пожала плечами Коровка. — Дело в мане. Древний питается маной жизни, потоком энергии, соединяющим в себе жизнь и магию Существ. Впрочем, уверена, он не отказался бы пожрать нас всех заживо после многолетней спячки.
— Ты так много про него знаешь! Что это вообще было за существо?
— Я знаю только то, что известно всем остальным, — снова пожимает плечами Инга. — Это Древний. Неразумное чудовище, питающееся жизненной маной, но не брезгующее и мясом морских и сухопутных тварей. Долго спит, мало бодрствует, когда просыпается, двигается к источнику маны, попутно пожирая все, что содержит магию. Не знаю, как он оказался на Земле и сколько времени спал, но когда проснулся, то сразу полез на сушу. Значит, под водой порталов нет, как и других похожих монстров. Причин для беспокойства также больше нет.
— Так! — решительно говорю я, направляясь к туалету. — Мне все ясно. Еду закинь вон на столик, а мне срочно надо отойти.
Ныряю в ванную, быстро присаживаясь на белого коня. Вот вроде хотел быстро, а получилось не очень. Пронесло так, словно я два литра молока выжрал с литром подсолнечного масла, закусывая солеными огурцами. Хорошо, что Инга быстро вышла, дабы не смущать меня своим присутствием. Когда дверь моего номера захлопнулась, я дал волю жопным мышцам, перестав сдерживаться. К моему удивлению, унитаз выдержал. Жопа тоже.
Еда оказалась необычайно вкусной и питательной. Я ел словно не в себя, а уже после обильного завтрака вдруг осознал, что пока валялся в несознанке все это время, за мной ведь кто-то ухаживал? То есть, кормил через трубочки и какашки выносил? К-хм. Хотя стоп, если это была Реша, то я наверняка большую часть времени провел внутри ее кокона, а наши экскременты для нее всего лишь вид удобрения. Нечего тут стесняться, в конце концов. Будь я на их месте, точно так же бы заботился о временно несостоятельной подруге.
На выходе меня перехватила бдительная Чинь-Чинь. Шустрая зайчиха, похоже, уже давно патрулирует подходы к моему номеру.
— Приветствую господин Рик, — кланяется, улыбаясь девушка. — Нас уже предупредили, что вы должны прийти в себя. Рада, что у вас все хорошо! Желаете проверить госпожу Киру?
— Так она еще спит?
— Пришла в себя еще утром, но до сих пор не выходила из номера. Она ваш ноутбук взяла и все время строчит по нему и с кем-то разговаривает по видеосвязи.
Делаю шаг в направлении кабинета Киры, но чувствую легкое натяжение: крольчиха легонько придерживает рукав моей футболки. Стоит мне повернуться, как она сгибается в глубоком поклоне и торопливо выпаливает: