Повторная экспертиза
Шрифт:
– Товарищ майор! Разрешите доложить?
Николай Иванович тотчас вытянулся, даже слегка подобрал живот – строевая подготовка в армии, считай, привычка на всю жизнь, потом с удивлением посмотрел на Виктора и автоматически ответил:
– Докладывайте!
Поляков по-военному лаконично, в двух словах объяснил свой мальчишеский поступок.
– …А вы хорошо преподавали военруком в школе, Николай Иванович! В армии я быстрее всех в роте собирал АКМ! – под конец доклада польстил он бывшему преподавателю.
– Ишь ты! Я тебя тоже вспомнил, ты быстро схватывал материал… – заулыбался Остапчук. Но улыбался он
– Логично: а не бережёного конвой стережёт! Ну и что теперь: расстреляете меня? – с вызовом спросил Виктор. – Я в отпуске, только что с поезда… Просто хотел побыстрее с ребятами встретиться. Показать железнодорожный билет?..
– Не кипятись – ведь виноват! – Николай Иванович кивнул на листок бумаги. – Вот и повествуй… На всякий случай! Мало ли какая комиссия заглянет, а твои похождения на дисках видеокамер записаны…
Через пять минут Поляков протянул начальнику охраны своё объяснение.
– Вот, теперь порядок! Ещё одна бумага: протокол задержания… Ставь подпись в ознакомлении: здесь и здесь. И напиши мне номер своего мобильного. Мало ли что… – прибавил осторожный начальник.
– Ну, а теперь-то дойти до ребят можно? Рядом же…
– Нет, нельзя! Забыл про камеры?..
Остапчук нажал на кнопку вызова, в кабинет вошёл охранник.
– Петя! Проводи этого нарушителя до проходной, чтоб не заблудился. Отпускаем! – сказал начальник и с улыбкой добавил: – Он очень быстро автомат собирает…
«Вот угораздило! Хоть отпустили… – с облегчением подумал Виктор, шагая по улицам города. – Хорошо, что начальник оказался знакомым, а то ещё бы долго мурыжили…»
В доме Веселовых
Первая неудача! Да, как-то неприветливо его встретила малая родина: полдня позади, а время прошло без пользы, впустую. Поляков прошёл уже полгорода, но так и не встретил ни одного знакомого лица. Город практически не изменился: те же самые серые кирпичные здания, новых домов за время его отъезда не появилось, и деревья те же, правда, сильно подросшие. А вот людей стало меньше. И люди совсем другие: новые, незнакомые. Как будто все его старые знакомцы-горожане за минувшее десятилетие переселились отсюда, как и он сам, в совершенно иные места.
Отпускник с досадой взглянул на часы.
«Ладно… Зайду всё-таки к Серёге Веселову… Отсюда недалеко и почти по пути, – слегка поколебавшись, решил Виктор. Он не любил терять зря время. – Уже вечер. Если Сергей работает в первую смену, то сейчас должен быть дома…»
Его друг детства и школьных забав проживал с родителями в частном доме прилегающего к городу посёлка. Туда и отправился наш герой. Вот и он, Серёгин дом, крайний, с двускатной крышей. Точнее, дом не Серёги, а его отца Ильи Кузьмича. Построен его предками ещё в начале прошлого века. Перед домом красивый палисадник с цветами и разросшимся кустарником. Какой приятный сюрприз для горожан: кругом серые одинаковые коробки-пятиэтажки, и вдруг оказываешься на тихой и зелёной деревенской улочке с бревенчатыми домами, колодцами, огородами…
Виктору дом Веселовых показался сейчас приземистым и совсем небольшим. Но в детстве для ребят, живших в стандартных и тесных хрущёвках, этот деревянный дом казался просто огромным. В нём были просторные комнаты, широкие столы-самоделки и длинные деревянные лавки вдоль стен. Тут чаще всего и собиралась неразлучная троица: Сергей, Виктор и Таня. Илья Кузьмич и Ольга Андреевна, родители Сергея, чтобы ни взрослые, ни дети не мешали друг другу, выделили детворе отдельную комнату, где можно было и готовить уроки, и играть, без опаски что-либо сломать или испортить.
В красном углу самой большой комнаты деревянной избы была одна особенность – висели иконы с тёмными ликами, вызывавшие у ребятни какой-то непонятный трепет: таких странных предметов на стенах больше ни у них дома, ни у кого из знакомых они не видели. Во время религиозных праздников перед иконами неизменно загорался огонёк лампадки, освещая строгие святые лики.
А какой в этом доме был чердак! Это был просто замечательный чердак: в любое время года там было тихо, темно и пахло берёзовыми вениками, зимой было не холодно, а летом – не жарко. Пылилось много стульев, шкафов и другой сломанной мебели, старых книг, газет и журналов, всяких больших и малых ненужных взрослым вещей, тем не менее представлявших большой интерес для подростков. Например, именно на этом чердаке, а не в музее, Сергей держал в руках и примерял на свою ногу настоящий русский лапоть. Жаль, второго не оказалось! А так хотелось выйти на улицу в настоящих плетёных русских лаптях, «приколоться» перед ребятами, а заодно понять, как ходили и что чувствовали наши предки в такой странной и жёсткой обуви…
Весной на чердак прилетали ласточки. Они маленькими чёрными молниями стремительно влетали через слуховое окно крыши и устраивали лепное гнездо в недоступном для кошек месте – под самым коньком. Ребята, затаившись среди старой мебели, часами наблюдали, как эти небольшие и красивые птицы с раздвоенными хвостами с утра до вечера ремонтировали-подклеивали своё земляное жилище. Обе птички-невелички, будто одетые в чёрные фраки с белыми рубашками, недели две непрерывно носили в маленьких клювиках веточки, травинки, комочки грязи и клеили этот «строительный материал» собственной слюной. Удивительное трудолюбие!
Хозяева дома к этим «божьим тварям» относились дружелюбно и почтительно, вспомнил Виктор. Как-то раз надо было подремонтировать прохудившуюся за зиму крышу. Илья Кузьмич приставил лестницу и полез работать наверх, разбирать доски. Но быстро вернулся назад: ласточкины птенцы были ещё маленькими, могли погибнуть при ремонтных работах. И отложил ремонт на время, пока все птенчики не встали на крыло, не научились летать. Потом Ольга Андреевна поведала ребятам о примете, что, как в своё время её бабушка сказывала, гнездо ласточек в доме – это божья благодать! Защищает от пожаров, делает добро, приносит счастье и удачу…
А ещё на чердаке у ребят хранился настоящий револьвер системы наган, там же и найденный. Револьвер, завёрнутый в истлевшую тряпицу, тихо и спокойно ржавел почти столетие. Мальчики долго отмачивали в керосине это оружие времён гражданской войны. Когда ржавчина наконец сдалась и пятизарядный барабан нагана закрутился, на очищенном металле явственно проступило слово BULLDOG. Ну как, имея в мальчишеских руках настоящее боевое оружие, не поиграть в воинов-героев! Правда, патронов к нагану не оказалось…