Пойдём со мной

Макей Марика

– Боже мой! – воскликнула та, не дав договорить Рэйчел. Посетители закусочной у Пита с любопытством уставились на них. – Только не говорите, что живете в доме Роберта Барнса!

Рэйчел смерила женщину холодным взглядом, приподнимая одну бровь. В ее глазах та сразу растеряла свою солнечную ауру и теперь выглядела просто как неухоженная толстушка, сунувшая любопытный нос не в свое дело. Официантка, принесшая мороженое, даже запнулась от интересной новости.

– Так и есть, – сухо отрезала Рэйчел.

Женщина, видимо, поняв, что перегнула

палку, сбавила тон и почти зашептала:

– Разве вы не в курсе истории нашего Амитивилльского маньяка? В том доме произошла серия зверских убийств… – Миранда кивнула на Бобби и зашептала так тихо, что Рэйчел пришлось читать по губам. – Не очень-то хорошее место для ребенка.

– Я знаю. Но у нас есть причины жить именно в этом доме… По крайней мере, мы не задержимся в нем больше, чем на месяц.

Рэйчел была неприятна эта беседа, и сама новая знакомая уже порядком надоела, но ей хотелось хоть как-то ее осадить. Но какой козырь мог помочь против особняка серийного убийцы?

– Скажу по секрету, – замурлыкала Рэйчел, пытаясь придать своим словам веса, – мой муж известный писатель. Этот дом мы сняли для того, чтобы прочувствовать всю атмосферу безнадежности и отчаяния… для будущего романа.

Дочка Миранды уже несколько раз залезла пальцем в мороженое Бобби, пока матери вели «задушевный» разговор. Обе женщины это заметили и обе молчали. Бобби сидел смирно, смотря, как от мороженого остается непонятная затыканная масса, мальчик взял стакан и пододвинул его ближе к девочке.

– Вы уверены, что подобный опыт не навредит неустойчивой детской психике? Ваш мальчик слишком… тихий.

– Он всего лишь поделился мороженым с вашей дочерью. Это называется правильным воспитанием. Пойдем, Бобби, нам пора домой.

Рэйчел встала из-за стола, намереваясь уйти из закусочной как можно быстрее, но Миранда окликнула ее.

– Несколько лет назад на Амити Тауншип вновь произошел несчастный случай. Дети играли в той местности и забрели в особняк. Один мальчик вернулся оттуда без пальца, от страха он даже перестал разговаривать. До сих пор не может произнести и звука. А второй… второго так и не нашли. Полиция обыскала весь дом, но тщетно.

– И что же случилось? – скептически ухмыльнувшись, спросила Рэйчел. – Призрак Амитивилльского маньяка постарался?

– Кто знает… Но я бы на вашем месте держалась от того дома подальше.

– Вы не на моем месте, – вновь отрезала Рэйчел. – К тому же дети имеют привычку убегать… особенно от непутевых родителей, – сказала это, смерив Миранду очередным высокомерным взглядом, и вышла из закусочной, утягивая за собой Бобби.

***

Вернувшись домой, Рэйчел находилась в нехорошем расположении духа. Мало того, что она растеряла остатки и без того с трудом обретенного состояния спокойствия, теперь к бесконечной нервозности добавилась еще и тревожность. Женщина ничего не знала о несчастном случае с детьми, произошедшем несколько лет назад, Эдгар об этом не говорил. А он был человеком достаточно страстным, чтобы поделиться подобным лоскутом истории особняка Амитивилльского маньяка. Значит, он просто не знал.

– У меня был весьма неприятный разговор с представительницей здешних мест, – начала рассказ Рэйчел, сидя вечером у камина. В конце концов, Бобби заснул спокойно, и она могла позволить себе немного расслабиться. – Во-первых, у нее ужасно невоспитанная дочь. А во-вторых…

– А во-вторых? – безучастно переспросил Эдгар, по обыкновению уставившись в монитор ноутбука и потягивая бурбон из горла бутылки. На дне плескалось совсем мало жидкости, а глаза мужчины предательски блестели.

– А во-вторых, она предостерегла меня… нас. Люди боятся этого дома, его ауры и…

– И что? – снимая очки и ложа их на стол, спросил Эдгар. – Снова начнем ни к чему не приводящий разговор?! Это просто дом, Рэйчел! Перестань… не стоит его одухотворять!

– Ты что-нибудь знаешь о несчастном случае, произошедшем здесь, я не знаю… может быть пару лет назад?

– Что за случай?

Эдгар откинулся на спинку кресла, скрестил на груди руки, и только теперь Рэйчел заметила в его взгляде некоторую заинтересованность.

– С детьми. Два мальчика пострадали… вроде как два.

– Рэйчел, что за случай?

– Я не знаю, Эдди! Эта Миранда – сочетание бестактности и безвкусицы, сказала, что дети играли в особняке, один из них каким-то образом потерял палец, а второй и вовсе пропал… Первый мальчик после этого случая перестал разговаривать, так что никто толком не знает, что произошло.

Какое-то время Эдгар молчал, задумчиво глядя на жену, а потом мужчина улыбнулся своим мыслям и покачал головой.

– Я надеялся, что вокруг этого места начнут складывать легенды, перевирать факты, добавлять интересные детали… Так все и происходит. Это хорошо.

– Так… ты знаешь что-нибудь об этом?

– Нет, – еще шире улыбнулся мужчина. – А если я не знаю, поверь, значит, этого не было. Перед тем как взяться за роман, я проверил все официальные и неофициальные источники, которым можно доверять, естественно. Здесь случилась лишь одна расправа… но зато какая!

Эдгар допил содержимое бутылки залпом и с удовольствием захлопнул крышку ноутбука. Мужчина подсел к жене, снова улыбнулся, кладя ладонь ей на колено, потом провел рукой по бедру, задирая платье.

– Я несказанно рад, что ты наткнулась на подобные слухи. Успех моей новеллы гарантирован!

– Эдди, – тихо проговорила Рэйчел, отворачиваясь от настойчивого поцелуя мужа и содрогаясь от запаха перегара, – у меня нет настроения для этого… Давай в другой раз?

– Ну что ты, детка? Не порть такой прекрасный вечер.

То, что этот вечер для Рэйчел вовсе не был прекрасным, его не волновало. Наверное, Эдгар не уловил ее состояния, и даже толика тревожности не передалась ему. Наоборот, он словно обрел второе дыхание, получил допинг!