Пойманные сном
Шрифт:
Вера, мать Даши, позвонила к себе, взяла отгул. Володя побежал на работу. Но на этом всё не успокоилось. Женщина, постоянно заглядывающая в комнату дочери, просто-напросто не могла взять себя в руки и заняться домашним хозяйством, как думала ранее. Надо было хоть с кем-то поделиться своей бедой. Перебирая список в семейном блокноте с телефонами, она наткнулась на одно имя и задумалась. Имя принадлежало одному из друзей Володи - скорее, даже не другу, а хорошему знакомому, про которого говорили, что он неплохо гадает на картах. Если врачи не знают причины, почему бы не обратиться за советом
Пока женщина ждала звонка, сидя в комнате дочери, она вдруг вбила в голову, что в комнате кто-то есть, кроме них двоих. Кажется, звонок гадателя спас её от полного помешательства. Знакомый сообщил, что он разложил карты на Володю, потому как ближе его знает, чем Веру. Вышло странное. Про девочку ничего сказать не может, но у Володи есть близкий родственник, который водит знакомство с человеком, который ищет, а этот ищущий человек знает другого человека, который видит. И вот тот-то, который видит, может помочь их семье.
Вера поблагодарила гадателя и за такую малость - и записала на бумажке странную цепочку неназванных людей. Во всяком случае список переключил её мозги на что-то более конкретное. Долго она не могла понять, что за близкий родственник есть у её мужа, пока не прозвонился сам Вениамин. Ему Володя уже сообщил о несчастье, так что Вениамин хотел знать, чем он может помочь семье брата. Услышав его голос и сообразив про близкого родственника, Вера расплакалась и сразу не могла связно объяснить, чем он может помочь. Вениамин терпеливо выждал, когда она придёт в себя, и услышал про "ищущего". С таким определением (ищущий - сыщик) у него ассоциировался только сокурсник, который недавно с недомолвками рассказал про интересное знакомство с человеком, неплохо разбирающимся в эзотерических дисциплинах.
– Болтун, - пробормотал Лёхин.
– Ага, - ни капельки не раскаиваясь, кивнул Павел.
– Пришли.
Он позвонил по домофону, и подъездная дверь открылась.
– Третий этаж. Как насчёт лифта?
– Так дойдём.
Прежде чем шагнуть к лестнице, Лёхин посмотрел на своё плечо. Шишик сидел чуть придавленной помпошкой, съёжившись, словно слегка замёрз. Почуяв взгляд хозяина, чуть приоткрыл жёлтые глаза и снова зажмурился. Странно. По дороге сюда Лёхин несколько раз взглядывал на "помпошку", а та либо прыгала на плече, будто поторапливая, либо с удовольствием озирала окрестности весёлыми глазищами.
Поднялись по лестницам. Хорошо освещённый подъезд удивил чистотой и порядком. Уже на площадке ко второму этажу, где стены облепил ряд почтовых ящиков, на подоконниках глаз порадовали цветы в горшках. На следующей площадке с окном цветы тоже были, но… Лёхин встал на месте и обеспокоенно закрутил головой. Если со второго этажа подъездная лампочка горела ярко, то с третьего еле тлела. Он чуть пожал плечами и хотел было шагнуть на первую ступеньку. Что-то тёмное мелькнуло вслед за уходящим взглядом. Лёхин опустил ногу и снова пригляделся к площадке между этажами. Внизу стены, ему показалось, темнота какая-то странная. Как он ни силился рассмотреть и понять, в чём странность тьмы, так ничего и не выглядел. Может, там и нет ничего? Может, он накручивает себя, зная о странном происшествии с девочкой?
– Что там?
– шёпотом спросил Павел, внимательно наблюдавший за ним.
– Почудилось…
Лёхин вовремя перевёл глаза на своё плечо, чтобы увидеть, как Шишик втискивается между пуговицами, чтобы спрятаться под курткой. Ничего себе. Значит, в той тьме и впрямь что-то есть?.. Времени маловато. Надо идти.
Дверь открыта. Лёхин пропустил мимо себя Павла. Пока тот снимал с себя куртку и вешал за занавесками на крючках, Лёхин привычно огляделся и улыбнулся. Повезло. Хозяев поблизости нет. Наверное, в комнате - вошли-то тихо. Потому-то главный хозяин дома, необходимый ему, и дождётся сейчас приветствия не тайного, а вслух.
– Добрый вечер, дедушка. Пусти погостевать!
Павел шёпот услышал, повернулся и проследил взгляд Лёхина на верхнюю часть трюмо. Именно там, на полочке для всякой мелочи, и сидел домовой.
– И меня тоже пусти.
Лицо квадратное и рыжая, с проседью борода лопатой. Домовой, сосредоточенно и кропотливо работавший с чем-то, похожим на проволоку, поднял голову и во всех отношениях сверху вниз проворчал:
– Добрый… Где ж ему добрым быть, кады страсти вокруг страшенные и непонятные. А погостевать?.. Чего ж? Заходите, гостюйте… Ах батюшки, он ещё и с Шишиком!
Шишик зыркнул на домового и уполз на затылок хозяина - спрятался.
Несмотря на внешнюю грозу, домовой Лёхину понравился: аккуратный, прямо-таки блистающий чистотой от махоньких, смазанных, видно, чем-то сапожек до той же бороды, которая очень подходила к месяцу октябрю - рыжиной с серебристым блистанием седин. Он даже усмехнулся в душе, вспомнив, что говорили о девочке Даше, о её педантичности и самостоятельности. Судя по всему, не родители настоящие хозяева дома, а их дочка. Лёхин уж присмотрелся. Знал, что домовые очень на хозяев похожи… Вот интересно только, кто же на кого влияет - девочка на домового или дедушка на неё?
– Алексей Григорьич мы, - привычно представился Лёхин.
– А это друг мой и товарищ - Павел Иванович. Вообще-то, дедушка, хотели мы у тебя узнать, что в доме-то произошло, отчего девочка спит, а вы говорите - страсти вокруг непонятные.
– Дружок-то, ай, не видит?
– Не видит.
– А что сказать могу о страстях, коль меня эти страсти в комнату хозяйки малой не пускают? Вот такие вот страхи у нас.
– Прямо-таки не пускают?
– не поверил Лёхин.
– Нет. Ты Шишика своего - пойдёшь туда, к малОй, - со мной оставь. Ему со мной спокойней будет.
В зеркало увидел Лёхин из-за собственного плеча жёлтые глазища "помпошки" - мра-ачные. И - спрятался Шишик. Упрямый, понял Лёхин, пока сам не поймёт, что ему точно нельзя, со мной останется.
– Что он говорит?
– прошептал Павел, кажется пытаясь применить первые уроки медитации на практике и тараща глаза на место, где предположительно сидит домовой. Насколько сообразил Лёхин, таращился он, чтобы нечаянно не сморгнуть.