Поймать балерину

Зайцева Мария

– Нет-нет! Просто вам чертовски везет…

– А вам, как всегда, нет. Пора бы уже понять, что карты – не ваше.

Морган досадливо поморщился, судя по всему, вспомнив ту самую жуткую историю, которая и познакомила их с Леграном, но затем, не выдержав, рассмеялся добродушно:

– Вы правы, дружище! Я – полный профан в этом! Я думаю, на этом стоит завершить.

Легран согласно кивнул, и мужчины переместились в столовую, где уже был накрыт обед.

– Что скажете о новой затее Войница? - спросил Морган, когда мужчины утолили первый голод и расслабленно откинулись на спинки стульев.

– Банк? Пока смутно.

– О! То есть, он вас уже соблазнял?

Морган выглядел неприятно удивленным.

– Учтите, Легран, вы мне первому обещали!

Даниэль со скучающим лицом обвел богатую обстановку столовой, обставленной в типичном американском тяжеловесном стиле. Здесь любили натуральное дерево драгоценных пород со специальными вставками из металла, обилием стекол и декорации.Во Франции

уже вошла в моду практичность, причем везде, даже в домах богатеев, а здесь пока еще жили прошлым веком.

Легран невольно задумался, когда это он начал сравнивать настолько отстраненно интерьеры богатых домов? Словно на ступень выше поднялся… И сам не заметил. Причем, началось это не так давно.Еще до переезда сюда, в Новый Свет, конечно, но все же… Не в то ли время, когда одна нежная бабочка жила в его доме?Ему тогда хотелось, чтоб ей все нравилось. Чтоб ей было удобно…Странное желание для бывшего парии, клошара-беспризорника, еще помнящего, каково это - давить блох на своем теле…Как быстро меняются времена!Еще вчера он, бывший грязный бездомный, вор, бандит… Затем, благодаря своей резкости и безжалостности, главарь одной из банд «Шелковых платков». Затем – главный над всеми «Шелковыми платками».Дальше – во Франции было трудно перешагнуть ступень. Просто потому, что старые деньги, давно и прочно занявшие верхушки общества, породнившиеся с аристократией, хоть и свергнутой в свое время , но , тем не менее, очень даже влиятельной и значимой, не пускали к кормушкам вот таких, как он – вчерашних головорезов, с их кровавыми деньгами.Причем, всем прекрасно было известно, что те, кто находился у власти, в свое время получили первые капиталы не менее кровавым способом, но…Но это не мешало их потомкам смотреть с презрением на таких, как он. Конечно, это было тщательно скрываемое презрение, потому что в лицо мало кто решался выказывать свое отношение, но оно было. И закрытые в высший свет дороги – были. Такое раздражало.

В этом плане Новый Свет оказался буквально открытием.Здесь , конечно, тоже имелись старые деньги и старые капиталы, но… Не такие уж они были и старые.И потомки первых поселенцев, разбойников, пиратов, сумевших правильно распорядиться награбленным, были куда как более лояльны и приветливы. Особенно к тем, кто имел деньги.Конечно, это не значило, что при случае они не обдерут, как липку, неудачливого коммерсанта. Волчьи законы во всей красе.Но тех, кто имел зубы, мозги и мог огрызаться, рвать и думать, встречали безо всяких идиотских предрассудков.

Леграна встретили с распростертыми объятиями.Морган, на удивление мгновенно вспомнивший своего спасителя, не стал расспрашивать, каким образом французский апаш оказался в Нью Йорке.Просто искренне обрадовался, пригласил к себе, а затем, поняв, что Легран напичкан франками, как рождественский гусь яблоками, тут же понял свою выгоду.

Строительство нового здания на Уолл-стрит, в который планировалось перенести не только его банк, но и еще несколько важных контор, затягивалось из-за проволочек строителей, не иначе, жрущих доллары ртами и задницами.Его отец, Морган-старший, уже полгода не вставал с постели, и врачи не обнадеживали. И сейчас как раз шла передача наследства в полном объеме. Это отнимало время и силы.

И потому Морган был бы рад дружеской поддержке деньгами.Он сходу предложил Леграну поучаствовать в строительстве «Угла», как его уже неофициально прозвали жители Нью Йорка, но тот раздумывал.Деньги, конечно, имелись, и в достаточном количестве, но Морган совершил стратегическую ошибку, познакомив своего французского друга с приятелями, такими же, как и он, наследниками состояний, дельцами, банкирами и бизнесменами.Не только у него оказался нюх на свободные деньги!И вот теперь ему приходилось изо всех сил окучивать Леграна, склоняя его к участию в его строительстве.

Легран эту ситуацию видел очень даже ясно, а потому спокойно тянул время, ожидая хорошего предложения и попутно прощупывая всех так называемых друзей по бизнесу, прикидывая, где можно взять больше.Знакомство с Морганом моментально ввело его в высший свет, в элиту делового мира Нью Йорка.Здесь никто не знал его, как бывшего бандита, апаша, Морган не был настолько безумцем, чтоб распространяться про эту историю, порочащую в первую очередь его самого.Здесь все видели нового Леграна – таинственного и жесткого дельца, с большими деньгами и желанием их правильно вложить.Ему прощалось многое, резкость суждений, грубый язык, незнание этикета, потому что некоторые из современных богатеев еще совсем недавно мыли золото на Аляске, или бегали на посылках в родительской булочной. И разговаривали и вели себя куда как хуже и неприятнее.Новый свет был благосклонен к бывшему апашу и предоставлял все возможности для следующего правильного шага.

И Легран не собирался упускать открывшиеся возможности.

Потому что только в таком случае одна неуступчивая бабочка сама прилетит к нему. Для этого он должен иметь вес, и не шуточный.

Он вспомнил вчерашний вечер, когда не удержался, хотя давал себе зарок подождать, посмотреть со стороны…Но не смог.Все дни, начиная с того, самого первого, когда увидел ее, одиноко и испуганно стоявшую на улице возле черного входа «Мета», Легран думал лишь о том, что вот она, рядом. В одном с ним городе.

Живая, еще более красивая. Манящая.Каких сил ему стоило не поступить так, как он поступил когда-то в Париже!Просто не зайти в ее дом и не утащить ее к себе, банально схватив на руки!Он мог это сделать в любое время, и каким же дьявольским было искушение!Но тот, парижский Легран уже сильно отличался от ньюйоркского. Словно это не бабочка погибла в волнах Атлантики, а он, прежний.Тот ужас, то безумное ледяное одиночество и безысходность, которые испытал Дикий Даниэль, думая, что его бабочка утонула, сильно встряхнули, заставили на все посмотреть по-другому.Конечно, в первые секунды, увидев ее, он почти двинулся навстречу, желая схватить, поймать, ощутить, наконец-то, ее в своих руках. Живую! И лишь в этот момент сполна поверить в чудо.Но ее огромные испуганные глаза, дрожащая ладонь, машинально прижатая к горлу…Все это остановило.Он смотрел на нее, жадно впитывая каждый жест, каждое маленькое движение…А на следующий день так же смотрел на нее, порхающую по сцене. И опять боролся с собой.Эта борьба выматывала, и в то же время невероятно бодрила.Он, словно гурман, предвкушал момент, когда, наконец, коснется ее. Возьмет. Сделает опять своей.Как это будет. Как она будет на него смотреть. Как она будет вздыхать, что говорить, как пахнуть…Предвкушение было настолько пьянящим, настолько мощным, что Легран плохо спал ночами. Да вообще, можно сказать не спал.И тут очень кстати были бесконечные приглашения от Моргана и его друзей по клубу на вечеринки, встречи, скачки, выезды в загородные клубы и прочее, куда он в своей прошлой, бандитской ипостаси, ни в коем случае не мог быть допущен.А здесь прекрасно влился в компанию.Его бешеный нрав, который легко читался в каждом движении, придавал определённого шарма и загадочности.Ощущалось, что он – совсем непрост, что так легко не расстанется с деньгами, не даст себя оболванить. Что с таким, как Легран, надо играть осторожно.

Днями Легран пропадал в делах, дав свободу своим парням, позволяя им расслабляться в ожидании дела, и только Мартина посвящая в ситуацию в той степени, какая была необходима.А вечерами ездил в «Мет» и смотрел на свою бабочку.Наблюдать за ней было мучительно больно. Мучительно сладко.Легран словно испытывал себя на прочность: сорвется? Нет? Сколько еще сможет ждать?И, погруженный в легкое разрушительное удовольствие, пропустил момент…Когда сорвался.

Найти ее гримерку было легко.И зайти легко.А вот разговаривать… Не получилось. Просто не смог правильно складывать слова в фразы.Зашел к ней и оторопел прямо на входе.Его бабочка сидела на кушетке, уткнувшись лицом в ладони… И плакала. И выглядела настолько маленькой, хрупкой и беззащитной, что сердце, о котором Легран до встречи с ней вообще не подозревал, гулко забилось в груди.

Он не смог ничего толкового сказать, ни о чем выспросить…Просто подошел, просто прикоснулся.И просто сошел с ума.Ее кожа ощущалась под жесткими пальцами нежнейшим шелком, гораздо нежнее, чем та тонкая тряпка, что была на ней.Мешающая , раздражающая тряпка, он рвал ее с остервенением, не заботясь ни о чем.Бабочка испуганно трепыхала крылышками, жалобно молила остановиться… Но как может остановиться зверь, поймавший в когти свою добычу?Никак.Легран осознавал, что поступает неверно. Что надо сначала все же прояснить ситуацию, поговорить... Хотя бы дать уверенность Анни, что все будет хорошо. По-другому все будет.И не смог.Потому что ничего между ними по-другому не получилось. Из-за него, конечно же. Из-за его дикой жажды, потребности в ней. В ее теле, ее стонах, ее податливости и слабости.Осознание своей неправоты совершенно не помешало Леграну целовать ее, умирать от потребности быть с ней, прижимать ее к стене, жадно насыщаясь, упиваясь ее телом, ее тихими жалобными стонами. И ее ответной жаждой.Его бабочка совсем не была безынициативной жертвой в объятиях зверя, нет!Она подавалась к нему навстречу, отвечала, тоже умирая от необходимости получить свое!Легран ощущал это еще в Париже, сходя с ума и никак не умея напиться из этого источника.И ощутил теперь! И даже сильнее! Словно она, чуть не погибнув, раскрыла в себе нечто новое, настолько сокровенное раньше, о чем и сама не подозревала. И он, Легран, не подозревал.Особенно отчетливо эта перемена ощутилась потом, когда дикий морок немного отпустил, удовлетворенный полученным, но нисколько не насытившийся, и его бабочка, пусть и измятая им, но не сломленная, жестко указала Леграну на его ошибки.И на то, ч то больше она не собирается с ним мириться. И не собирается быть покорной игрушкой в его руках.Это, конечно, разозлило, но, одновременно, и позабавило.Такая боевая бабочка.Она заслуживает уважения.Легран с трудом сдержал себя, чтоб не сделать то, что так хотелось, то есть, не поднять её на руки и не увезти к себе в номер гостиницы, и там продолжить начатое.Понятно было, бабочка не скажет причину своих слез, но, пожалуй, этого и не стоило от нее требовать.Легран вполне был способен сам выяснить, почему его женщина плачет.И устранить причину.Конечно, она в сердцах сказала, что никогда не придет к нему сама, но это только бравада.Придет. Обязательно придет.И ему ничего не мешает указать ей правильное направление и облегчить путь…Для этого и нужны все эти американские богачи.Бабочке нужно жить красиво и летать в тепле и радости.Он все это обеспечит. Как раз займет время, пока она будет идти по дороге, выстроенной им.К нему в сети.