Поймать жар-птицу
Шрифт:
— И для чего ты сообщил мне эту ценную информацию? Я думала, ты уже забыл обиду.
— Да я, знаешь, и сам так думал. — Скотт лениво потянулся, закинул руки за голову. — Считай, что это был своего рода эксперимент. Нужно же было проверить. А вдруг это уже навсегда?
В ее золотистых глазах вспыхивали огненные искорки.
— Я этого совсем не хочу.
Скотт только зло засмеялся в ответ.
— Мне–то от того не легче!
Алекс чувствовала, что нервы у обоих натянуты как струна.
—
Но он смотрел на нее с глубоким недоверием.
— Алекс, не надо этих тошнотворных уверений.
Господи, что же с нами случилось? — думала Алекс. Когда–то мы были всем друг для друга, а теперь… Она закусила нижнюю губу, алую, как лепесток смятой розы, еще пульсирующую от безжалостного напора его губ.
— Можешь думать что хочешь, — сердито выпалила она. — Тем не менее, это правда.
— Да неужели? — Скотт неожиданно подался вперед, и Алекс отшатнулась, изогнувшись, словно в каком–то безумном танго. — Так–то ты доказываешь Винни свою любовь? Сначала обещаешь приехать, а потом… за два дня до выписки?
Скотт сильно сжал ее руку, обхватив запястье большим и указательным пальцами.
Неужели он не замечает, как бешено бьется ее пульс, не чувствует лихорадку в ее крови?
— Я знаю, ты не хочешь, чтобы я приехала! — взволнованно воскликнула она. — Ты пригласил меня только ради Винни. У меня тоже есть гордость. Если бы дело было только в Винни…
— Продолжай. — Он оттолкнул ее руку. — Ты не хочешь находиться рядом со мной?
— Да.
Она произнесла эту ложь холодно и жестко, но Скотт, видимо, все понял по ее лицу.
— Извини, Алекс, этому я не поверю. Минуту назад ты вся дрожала в моих объятиях.
Алекс ничего не ответила. Скотт смотрел на нее так, словно ее красота причиняла ему боль.
— Можешь мне не верить, но я правда хочу, чтобы ты поправилась. Чтобы могла вернуться на сцену.
— Ты же ненавидишь балет!
— О чем ты говоришь? — Скотт недоуменно сдвинул брови. — Иногда это скука смертная, но на тебя я мог бы смотреть часами. Ты — как мечта. — Он смотрел на нее хмуро. — Ты поступила со мной жестоко. Надо было сразу объяснить, что ты не можешь жить без славы. Но, что бы там ни было… — он пожал плечами, как бы отбрасывая прошлое, — я приглашаю тебя не для того, чтобы ты мучилась угрызениями совести. Тебе и так нелегко. Винни считает, что на самом деле тебе вовсе не хочется быть одной. Ты знаешь, как она умеет закусить удила. Она настаивала, чтобы я тебя проведал.
— Милая Винни, — сказала Алекс с нежностью. — Придется признаться ей, что мне иногда трудновато.
— Алекс, меня почти не бывает дома, — устало вздохнул Скотт. —
Алекс хотела рассказать ему про Валери — и не смогла.
— Надеюсь, когда ты решишь, что я слишком загостилась, то сразу скажешь мне об этом, — проговорила она с робкой улыбкой.
— Значит, ты поедешь со мной?
— Сама не знаю. — Алекс все никак не могла забыть свой разговор с Валери. — Можно я подумаю до завтра?
— Нет, нельзя, — отрезал он. — Хватит мямлить! Ясно, что ты ни одной ночи не спала как следует. О питании я уже и не говорю.
— Не твое дело! — Алекс вздернула подбородок. — Я прекрасно могу сама о себе позаботиться.
Саркастическая улыбка озарила его загорелое лицо.
— Уж побалуй меня, Алекс, в память о прошлых временах!
— А ты обсудил все это с Валери? — все–таки спросила Алекс.
— Ты что, с ума сошла? Почему это я должен спрашивать разрешения у Валери?
— Да ведь она — твоя женщина! — рассердилась Алекс. — Наверное, ты обязан хоть немного с ней считаться.
Скотт ответил не сразу. Должно быть, мысленно считал до десяти, чтобы успокоиться.
— Алекс, с Валери я как–нибудь сам разберусь.
— Ладно. — Алекс пожала плечами. — Но она наверняка беспокоится. Очень многие знали, что мы с тобой едва не обручились.
Скотт иронически усмехнулся.
— Да неужели ты об этом еще помнишь?
Алекс вспыхнула. Сама напросилась…
— Полагаю, Валери понимает, что наша безумная страсть — просто древняя история. Это не проблема.
— Ну, тогда я приеду.
Скотт тут же вскочил — стремительный, как всегда.
— Чтобы ты, чего доброго, не передумала, предлагаю ехать сегодня же.
— Что–о? Скотт, я не могу так сразу, правда, не могу!
На лице Скотта появилось напряженное выражение.
— Тебе не нужно двигаться. Сиди себе на диване, а я соберу твои вещички и суну их в чемодан. Время пошло.
Он метнул взгляд на свои золотые часы.
— Ты же не знаешь, что мне будет нужно, — запротестовала она.
— Давай сначала поставим тебя на ноги, ладно? — ответил он как–то невпопад.
— Скотт, ну пожалуйста!
От его порывистости у нее закружилась голова.
— Я отнесу тебя в спальню, — предложил он с каким–то мрачным юмором. — Будешь руководить операцией. Вдвоем мы как–нибудь упакуем твое имущество. Тебе почти ничего не придется делать.
Она открыла было рот, чтобы возразить, но поняла, что это бесполезно. Скотт уже подхватил ее на руки с озабоченным, даже несколько рассерженным видом.
— Что за черт, ты совсем ничего не весишь, даже с гипсом на ноге!