Поймай падающую звезду
Шрифт:
Внезапно он оборвал речь. Его настроение снова изменилось. Теперь он выглядел обиженным.
— Но почему вы не пришли сюда раньше? — обратился он к Чалит и Креоану. — Неужели в вашем городе так много дел, что вам некогда подумать и о нас? Мой отец прожил всю жизнь и умер, так и не узнав, хорошо ли справляется со своим делом. А я частенько подумывал, не пойти ли мне с каким-нибудь стадом в город и не спросить ли, хорошо ли мы кормим людей. Но нас всего несколько человек, а работы так много… Да что же это я жалуюсь вам — вы же прошли такой путь, чтобы сообщить
— Ну, по правде сказать… — начала было Чалит, но Креоан взглядом остановил ее.
Ничего не заметив, человек наклонился, чтобы поднять лук, и увидел окровавленные ноги Мэдал.
— Ты даже поранилась ради нас! — воскликнул он. — Ты не должна ходить, пока рана не заживет! Я сам отнесу тебя в наш дом!
И, легко подняв девушку, он спрыгнул с уступа и направился вниз. Чалит и Креоан последовали за ним.
— Ты мог себе представить, что в мире есть такие люди? — шепнула Чалит.
Креоан рассмеялся:
— Мир настолько больше и удивительнее, чем я предполагал, что я уже ничему не удивляюсь. Надеюсь лишь, что все, кого мы встретим, будут такими же разумными, как этот пастух, и не похожими на тех, которые убили Квейса.
При упоминании о товарище Глира Чалит помрачнела, и дальше шли молча.
Спустившись с холма, они вскоре оказались среди шумного стада мяса, которое при появлении хозяина перестало есть и собралось вокруг него. Он называл каждого из животных по имени, трепал по загривку, а они в ответ смеялись бессмысленным смехом и уходили. Креоан подумал о том, как много имен пастух должен помнить и каково ему каждый день посылать на смерть существ, так похожих на него.
«Дом», о котором говорил пастух, оказался пещерой. Освещался он фитилями, плавающими в плошках с жиром, но вонь от них не могла перешибить сильные запахи человеческого тела. На стенах пещеры в камне были видны металлические прожилки, хоть и закопченные, но вполне различимые. Это подтверждало предположение Креоана о том, что долина образовалась благодаря падению метеорита в далеком прошлом. Возможно, этот метеорит и разрушил до основания город, через который они недавно проходили. Вернется ли он когда-нибудь в Дома Истории, думал Креоан, чтобы расспросить об этом Историков?
Внутри «дома» не было никакой обстановки, кроме полок и ниш, сделанных прямо в скале, однако у самого входа лежали шкуры и горел костер.
— Подождите здесь, — сказал пастух. — Я пойду расскажу обо всем братьям.
Он хотел положить Мэдал на шкуру, и вдруг на его лице отразилось удивление: девушка спала, положив голову ему на грудь. Он осторожно опустил ее на шкуру, девушка зашевелилась, потом прижалась щекой к густому меху и затихла.
Пастух объяснил, что его братья сейчас собирают стадо, которое завтра на рассвете должны послать в город. Заинтересованный элементарным вопросом биологии, Креоан поинтересовался, нет ли среди них и сестер, но пастуху это слово явно ничего не говорило.
— И еще скажи, — обратилась к нему Чалит, — у тебя есть имя?
— Конечно! — воскликнул пастух. — Вы пришли из города, а там я не так известен, как в этой долине. Эй, как меня зовут? — крикнул он мясным существам, толпящимся у входа.
Звери, все как один, задрали головы и выдавили из себя: «Аррхи-харр!»
— Видите, — сказал человек, — когда среди нас появляется кто-нибудь, у кого еще нет имени, мы показываем его мясу, и первое слово, которое они произносят, становится его именем. Однако мне надо идти.
Он вскочил и почти выбежал из пещеры.
Креоан придвинулся к огню, чтобы погреть руки, но едкий дым мешал насладиться теплом.
— Ну что, — сказал он Чалит, — ты думаешь, эти люди покажут нам дорогу к другому городу?
— Он говорил о городах во множественном числе, — ответила Чалит. — Но у меня ощущение, что для них вся Вселенная заключена в этой долине. Несмотря на утверждение нашего друга, что он не пошел в город вместе со стадом из-за чрезмерной занятости, я подозреваю, что он, как и Мэдал, просто боится покинуть свой дом.
— Не осуждай ее, — примирительно сказал Креоан. — Разве ты не почувствовала, когда она стала утешать этого человека, что нежность в ней ищет выхода?
— Я знаю, — кивнула Чалит. — И из-за этого я презираю Венса не меньше, чем она.
— Какая грустная ирония в том, что наш поход во имя спасения человечества начинается с таких страданий! — произнес Креоан. — Мысль о Венсе, погибающем из-за сломанной челюсти, долго будет меня преследовать.
— Зачем думать о прошлом? — сказала Чалит. — Мы не можем изменить его. Мы должны попытаться изменить будущее. Когда мы шли сегодня по разрушенному городу, я засомневалась, есть ли вообще смысл в том, что мы затеяли. Наша планета покрыта останками погибших народов!
— Совершенно верно, — согласился Креоан. — И какой-то из них, возможно, был раздавлен на этом самом месте: эта скала, если я не ошибаюсь, представляет собой не что иное, как метеорит, упавший с неба.
— Не может быть! — удивилась Чалит и оглянулась на каменную громаду. — Тем более! Если люди не смогли спастись даже от метеорита, есть ли у нас хоть малейший шанс спасти Землю от столкновения со звездой?
— Не знаю, — вздохнул Креоан. — Когда мы отправлялись в путь, я не мог предположить, как пуст современный мир. Хотя Моличант и говорил мне, что когда-то нас были миллиарды. Возможно, нас стало мало, потому что время людей кончается.
— Так быстро?! — воскликнула Чалит.
— Быстро? Разве это быстро? Считается, что то время, когда люди научились использовать инструменты и разжигать костры, было два миллиона лет назад. Это короткий отрезок для вида, но отнюдь не самый короткий из всех нам известных.
Они помолчали.
— Слушай, — снова заговорила Чалит, но уже другим тоном, — мы еще слишком близко от дома, чтобы говорить на такие мрачные темы. Поговорим о другом. Скажи, как могло произойти, что эти мясные существа, похожие на людей, стали всего лишь пищей?