Поза да Винчи

Полынская Галина Николаевна

– На пане-е-ель? – протянула Таисия Михайловна с задумчивым видом. – Это что же получается: принуждение к занятию проституцией?

– Ну, так же по любому быстрее вернуть долг получится, – Лёля достала из тумбочки сигареты и уселась на свою кровать. – Не десять же лет официанткой вкалывать.

Интересно, как бы заговорила симпатичная девушка Лёличка, узнай она, что выкупать ее, похоже, никто не собирается и никто даже не в курсе, где она в данный момент находится.

– Слушайте, а где и чем вы питаетесь? – Тая судорожно сглотнула слюну и я поняла, что она тоже проголодалась.

– Да там, в кафе нас кормят.

– А моетесь где?

– Там же и душ есть.

– Понятно…

Значит, спать ложиться придется голодными. Волшебно.

– Маш, включи обогреватель,

холодно же! – Лёля затушила сигарету в стеклянной банке.

Маша послушно потопала к замызганному дешевенькому обогревателю, который мы сразу и не приметили. Что ж, возможно не все так скверно, хоть от холода к утру не околеем.

– Да-а-а, неплохо устроился владелец этого ломбардика, – Тая улеглась на кровать, благополучно проваливаясь вниз. – Неплохую имеет прибыль: и проценты, и бесплатная рабсила. Интересно, еще кто-нибудь кроме него додумался закладывать живых людей?

Этого никто не знал.

– Давайте спать ложиться, – зевнула Лёля, – а то рано вставать.

– И во сколько же подъем? – насторожилась Тая.

– В шесть.

– Во сколько?! Я не поднимусь в такую рань!

– Придется, – усмехнулась Лёля. – Ехать ведь далеко.

– А куда именно? – обогреватель ни черта не обогревал, и я поняла, что спать придется в одежде.

– В Клин.

Ох-хо-хо, куда не кинь, всюду клин…

* * *

Хоть и заснула почти сразу (на продавленной сетке оказалось уютно, как в гамаке), но при этом не выспалась совершенно, Лёля еле растолкала и меня и Тайку. К тому времени, когда мы соизволили подняться на ноги, Маша притащила ведро воды и ковшик. Умывались на улице, поливая друг дружке из ковшика. Если вы когда-нибудь умывались водой из колодца на улице в конце октября, вы сможете понять всю гамму постигших нас ощущений. Зубы так свело, что я побоялась, как бы они не треснули и не высыпались к чертям собачим!

– У-у-у-у-у! – завывала Тая, спешно растирая лицо маленьким вылинявшим полотенцем. – А-а-а-а!

– Ничего, – хмыкнула Лёля, – привыкните.

Нет, мне определенно не нравилась эта девушка, определенно.

Пятнадцать минут седьмого водила, оказавшийся мрачным сутуловатым мужиком непонятной национальности, завел «Газель» и пару раз нетерпеливо просигналил, мол, пора на галеру, граждане рабы. Ёжась от пронзительного утреннего холода, мы потрусили к машине. Вокруг царила патриархальная тишина – ни единого птичьего крика, ничего! Густой туман слоился низко над землей, будто дым от огромного костра, так красиво и величественно было вокруг, что я невольно залюбовалась, ненадолго отключившись от насущных проблем. А вот такому душевно черствому человеку, как гражданка Ливанова было громко начхать на окружающую среду во всем ее осеннем великолепии, ее заботил исключительно собственный голодный желудок, замерзший нос и потерянная «сетка» мобильника. Внутри «Газели» оказались сидения, как в маршрутке, мы расселись, и тачанка тронулась в путь-дорогу. Пассажиры ничуть не стремились познакомиться и пообщаться с нами, и мужчины и женщины с хмурыми лицами смотрели в окна и молчали. Похоже, в салоне не осталось ни одного человека, которому все еще нравилась затея с таким вот простым кредитом с незатейливыми процентами.

Через полчаса наш рабский фургон прибыл в славный город Клин. К этому моменту от голода хотелось визжать и сквернословить. «Газель» притормозила у довольно большого и весьма симпатичного здания с вывеской: «Ресторан „Губерния“». Водила трижды просигналил, двери отворились и выкатился крошечный кавказец, ну буквально по пояс нам коротыга. Он забрал Лёлю с Машей и нас с Тайкой, остальные поехали куда-то дальше.

– Сейчас от голода в обморок звякнусь, – прошептала Тая, нетвердой походкой заходя в фойе ресторана. – Помираю, помогите…

– Крепись, сейчас нас покормят, – всем пустым желудком понадеялась я.

Надежды, к счастью оправдались. Коротыга, представившийся Арменом, проводил нас в зал и усадил за столик. Разумеется, в такой ранний час, ресторан еще был закрыт, на столы не постелил даже скатерти, но нам было все равно, мы могли позавтракать даже с пола. Прошло без малого

десять мучительных минут, прежде чем на горизонте нарисовалась здоровенная усатая тетка в грязном халате, она тащила поднос с харчами. На завтрак нам полагался чайник растворимого кофе, черствые булочки, тарелка с заветревшейся колбасой и сыром, и по тарелке геркулесовой каши. Как бы не было сие печально, но набросились мы на это «великолепие» рыча и щелкая клыками от жадности. Смели все в один присест, кажется, даже не жевали. Лёля с Машей наблюдали за нами с недоумением.

– Что, так вкусно? – Лёля вяло размазывала кашу по тарелке.

– Очень! – Тая старательно возила куском булки по дну. – Если не хочешь, я могу доесть!

– Да нет уж, съем, – с брезгливой гримаской ответила она, – обед-то не скоро.

– А когда? – Тая отправила в пасть перемазанную кашей булку.

– В час.

Да-а-а, и впрямь не скоро, до часа мы опять успеем озвереть от голода, однозначно.

Как только мы закончили трапезничать, вновь явилась тетя-монстр в грязном халате и взялась распределять фронт работ. Таю она определила на уборку зала, меня отправила в подсобные рабочие на кухню, а Лёлю с Машей запрягла мыть посуду. Поваром оказался пожилой сонный армянин с грустными глазами, оказавшийся настолько глубоко погруженным в свой внутренний мир, что мое присутствие он замечал только если я к нему непосредственно обращалась, да и то приходилось дважды повторять вопрос, прежде чем он хоть как-то реагировал. Пока мыла овощи и чистила картошку, обдумывала задачу: говорить Лёле о том, кто мы такие или еще повременить? Через пару дней Влад нас выкупит, мы вернемся в Москву и расскажем Горбачеву об этом странном ломбарде и о том, что тут держат пропавшую девушку… Но с другой стороны, есть ли что-то противозаконное в существовании данного ломбарда? Ведь люди сюда приезжают добровольно, никто их к этому не принуждает и силой не удерживает: возвращай деньги и катись на все четыре стороны. А что касается отправки девушек на панель, так это всего-навсего со слов Маши, неизвестно, правда это или нет. Кстати, не мешало бы позвонить Владу и сообщить, что объект найден, пускай выкупает нас поскорее. Сказав своему начальству, что отлучусь на минутку, я отправилась на поиски Таисии. Она намывала в зале полы с видом человека, получившего десять лет сибирской каторги. Оглядевшись и убедившись, что в помещении мы одни, я попросила ее поглядеть на дисплей мобильника, все-таки теперь мы находились в городе, а не в лесу, связь должна бы появиться. Тая потянула за шнурок, извлекла аппаратик из-под свитера и воскликнула:

– Эврика! Есть контакт! Ура!

– Дай-ка, Владу позвоню, узнаю как там Лаврик и скажу, что объект найден.

Тая протянула мне аппарат и сунула швабру с тряпкой в ведро. Я отошла в самый дальний угол, чтобы меня никто ненароком не подслушал. Часы показывали десять утра, значит, Владик обязан был присутствовать на работе, поэтому позвонила ему на мобильный.

– Аллё? – произнес Влад каким-то странным сдавленным голосом, я даже не сразу его узнала.

– Привет, это Сена, – в полголоса сказала я. – Как дела, как Лаврентий?

– С ним все в порядке, – нет, все-таки с голосом у него было что-то не в порядке. – Все хорошо…

– Слушай, значит так, Лёлю мы нашли, так что можешь нас выкупать прямо завтра! Сделай это поскорее, здесь просто ужасно!

– Сена, – еле-еле выговорил Влад, – я не могу пока что вас выкупить…

– Это почему еще? – как я только дара речи не лишилась от неожиданности, прямо не знаю. – Почему не можешь?

– У меня украли деньги… – так тихо прошептал Влад, что я еле разобрала слова.

– Как украли?! – заорала я на весь ресторан, более не заботясь о конспирации. – Ты шутишь, что ли?!

– Нет, – Влад едва не плакал, – вчера вечером украли, когда я к тебе поехал Лавра кормить. Вернулся, дверь незакрыта, в квартире бардак, чемодана нет…

В глазах у меня потемнело, ноги отказались слушаться, и я буквально рухнула на ближайший стул. Зачуяв неладное, ко мне поспешила Тая.

– Сена, что случилось? – заглянула она в мое перекошенное лицо. – Что стряслось? Отвечай немедленно, не пугай меня!