Поздний ужин
Шрифт:
Он не хотел, чтобы Андрей так говорил о Юле, о его Юле.
— Уйди, — сказал он Андрею.
— Из собственного дома? — улыбнулся Андрей. — Нет уж, это ты уходи из моего дома. И забери свою грязную подстилку.
Он встал, чтобы разобраться с Андреем по-мужски. Он не позволит оскорблять Юлю. Но Андрей вытащил пистолет и широко улыбнулся. Это было последнее, что успел сделать Андрей.
Он выхватил свой пистолет и выстрелил первым. Потом бросил свой пистолет. Юля даже не вскрикнула. Она спокойно подошла и склонилась над телом Андрея.
— Мертв, — сказала
— Не трогай пистолет! — закричал он. — До прихода милиции ничего не надо трогать. Это была самооборона. Тогда они меня не посадят.
Юля повернулась к нему. Обеими руками она держала тяжелый для нее пистолет.
— Миленький ты мой, — сказала она. — Я не хочу, чтобы ты сидел в тюрьме.
И прицелилась в него.
Ей обязательно надо было с кем-то поговорить. Но с кем? Кому она способна признаться, что подозревает своего мужа в тяжком преступлении? Подруге? Да нет у нее такой близкой подруги, которой можно довериться. Даже Марине, с которой они еще в институте вместе учились, такое не расскажешь. Поговорить с родителями? Ну нет, вот уж с кем в последнюю очередь можно откровенничать.
Вера даже думала — и всерьез — не позвонить ли ей в милицию. Ведь этот кошмар необходимо остановить…
Но она не могла найти в себе силы донести на мужа. Вдруг это все-таки не он? Наверное, в тысячный раз задавала она себе этот вопрос, хотя понимала, что питать иллюзии — глупо. Как бы ни было ей жалко мужа, которого упекут в тюрьму, вполне вероятно, пожизненно, ей надо позаботиться о себе.
Он даже не решился вызвать лифт, чтобы не шуметь. Потоптался внизу, у почтовых ящиков, и пошел пешком. Только что он воображал себя суперменом, которому все нипочем, а теперь клял себя последними словами за то, что не сумел сдержаться. Разве можно так рисковать ради минутного удовольствия?
Он опять увлекся, потерял осторожность и сделал то, что может разрушить его жизнь, до этого момента вполне благополучную и удачную. Карьера, семья — все у него складывалось прекрасно. Но иногда он терял контроль над собой.
Вера и Алексей познакомились на вечеринке, и их отношения развивались стремительно. Первая заминка возникла, когда он однажды утром заявил: раз они так много времени проводят вместе, может быть, им пора съехаться?
— Я и так практически живу у тебя, — сказал он. — Давай-ка зарегистрируем наши отношения. У тебя квартира больше, здесь и останемся. Почти все мои вещи у тебя, так что переезд будет нетрудным.
Вере было бы приятно услышать предложение руки и сердца, но поспешный брак ее смущал. И Марина советовала ей повременить с замужеством, говорила:
— Один раз ты уже обожглась, не повторяй ошибки.
Словом, Вера не хотела торопиться и ответила очень вежливо, что еще не готова к такой большой перемене. Алексей ей нравится, но пока что им следует оставить все, как есть, не связывать себя обязательствами. Пусть у него сохраняется возможность пожить и у себя, если возникнет такое желание, так что съезжаться не стоит.
Алексей почувствовал себя оскорбленным и обиженным. Он не ожидал отказа. Он стал давить на Веру, намереваясь добиться своего любой ценой. Его упрямство ее несколько насторожило.
Все остальные дела были забыты или отодвинуты в сторону. Он постоянно говорил с Верой на эту тему, доказывал ей, что им необходимо съехаться.
— Я же думаю не только о себе. Когда двое любят друг друга, это естественно быть вместе, посвятить себя любимому человеку. Неужели ты не хочешь посвятить свою жизнь мне? Если ты не законченная эгоистка, не отталкивай меня!
Он умел быть очаровательным и нежно нашептывал ей на ушко:
— Разве ты не любишь меня? Неужели ты не хочешь, чтобы я постоянно был рядом?
Алексей так упорно и методично сокрушал ее сопротивление, что Вера поняла: если она не пойдет ему навстречу, их отношения разрушатся.
Однажды он в сердцах сказал ей:
— Если ты не готова соединить наши жизни, может быть, нам надо начать встречаться с другими людьми.
Он не угрожал совсем разорвать их отношения, но тон его был понятен и без слов.
Вера боялась потерять Алексея. Она сказала себе, что, вероятно, неправа, отказывая ему в желании переехать к ней, хотя у нее были дурные предчувствия.
Через пару месяцев она сдалась, и он торжественно перебрался к ней со всем своим имуществом. На какой-то период Алексей, добившись своего, успокоился. Она тоже расслабилась, увидев, что он счастлив, доволен и нежен с ней.
Потом Вера поняла, что совершила ошибку.
Ей стало ясно, что единственный способ заставить его быть нежным — это принимать все его требования. Алексей признавал только безоговорочную капитуляцию.
Подозрения зародились у нее в ту ночь, когда он впервые заявился домой под утро. Ничего подобного не случалось за четыре года их совместной жизни. Если он немного задерживался, то всегда звонил, предупреждал, и она точно знала, где он. На сей раз он ничего не сказал, а явился в четыре утра. Она проснулась от того, что он, раздеваясь в темноте и чертыхаясь, уронил стул и сам чуть не растянулся.
Алексей лег спать отдельно. И тогда она подумала о том, о чем всегда думают жены, когда их мужья возвращаются слишком поздно и смущенно отводят глаза. Утром Вера позвонила своей лучшей подружке Марине.
Марина советовала не спешить с выводами: вдруг у Алексея что-то такое случилось, о чем и жене не скажешь?
Стирка, самая обыкновенная стирка, которой Вера занималась в пятницу вечером, и вечерний выпуск новостей открыли ей страшную истину.
Грязное белье скапливалось целую неделю. В пятницу Вера разбирала этот склад и включала стиральную машину. Мужнины рубашки она стирала отдельно. Одна из рубашек оказалась вся в пятнах. «Какой же Алексей неаккуратный!» — подумала Вера. Пятна были бурого цвета, и она не могла понять, чем он умудрился так испачкаться.