Пожар Сиболы
Шрифт:
— Так давай смываться отсюда к черту!
Выглянув из-за плеча Наоми, Холден перехватил взгляд Амоса и кивнул на корабль. Механик улыбнулся и заковылял в обход площади, подбирая остатки корабельного имущества.
— Пленник на борту?
— Амос пару часов как запер его в медотсеке, — сказала Наоми.
— До корабля дойдешь? — забеспокоился Холден.
— Дойду. Прощайся давай.
Холден проводил глазами пошатывающуюся на неверных ногах Наоми и вернулся, чтобы пожать руку Кэрол Чивеве. Их с инженером дискуссия уже перешла на канализационную систему и водоснабжение. Коротко попрощавшись и пожелав обоим удачи, он подошел к Басе с семьей.
— Доктор, — обратился он к Люсии, встряхнув ей руку, — без вас мы бы не выжили.
Обменявшись рукопожатием с Яцеком, Холден протянул руку Басе:
— Я благодарен вам за помощь на корабле. И спасибо, что старались помочь Наоми. Вы храбрый человек. До свидания, и хорошей вам погоды.
Накатывающие грозовые облака и первые брызги дождя превратили его слова в шутку, и Холден усмехнулся.
— Как? — удивился Бася. — А я думал, вы заберете меня… Холден, выпустив его руку, уже отходил, но остановился, чтобы сказать:
— Потрудитесь уж, чтобы к моему следующему визиту на планете можно было раздобыть чашку приличного кофе.
— Сделаем, — обещала Люсия. В ее голосе слышались слезы, но на лице они терялись в каплях дождя.
Он не будет скучать по планете — а вот по людям будет. Как водится.
Взлет «Росинанта» втиснул Холдена в амортизатор, словно корабль встречал капитана объятиями. Как только вышли на низкую орбиту, он выплыл из кресла и спустился по трапу на камбуз. Через тридцать пять секунд заурчала кофеварка, и воздух наполнил густой аромат жареных зерен — даже голова закружилась.
В камбуз вплыла Наоми.
— Первый шаг — это признание, что у тебя есть проблема.
— Признаю, — ответил Холден, — но я едва вернулся с планеты, которая пару месяцев только и делала, что пыталась меня убить. Дальше предстоит грязная работа, так что могу я прежде потратить минутку на чашку кофе?
— И мне свари, — сказала она и, подтянувшись к настенной панели, стала просматривать сводку состояния корабля.
— Давай уж сразу три, — добавил Амос, присоединяясь к ним. — Мне тонны дерьма разбирать, после того как кое-кто позволил использовать моего красавца вместо мишени.
— Эй, мы старались… — начала Наоми, но ее прервал писк панели.
— Вы там не кофе ли варите? — спросил из кабины Алекс. — Принесите-ка и мне грушу.
Пока Амос с Наоми составляли длинный список ремонтных работ на долгую дорогу до «Медины», Холден сварил четыре большие груши кофе. Он совсем не прочь был заняться простой домашней работой, чтобы порадовать людей. Себе черный, для Амоса — двойные сливки и двойной подсластитель, Алексу забелить, Наоми только сахар. Он раздал готовые груши, Наоми вручил еще одну.
— Отнесешь Алексу?
Что-то в его голосе заставило ее встревоженно нахмуриться.
— Ты в порядке?
Наоми взяла кофе, но не ушла. Амос за ее спиной неловко пристроил грушу в покалеченную руку и понес ее к себе в мастерскую, просматривая на ходу список на терминале и бурча под нос.
— Я же сказал, предстоит грязная работа.
— Я могу помочь?
— Я бы хотел сделать ее сам, если не возражаешь.
— Конечно, не возражаю! — Она чмокнула его в щеку. — Увидимся.
Холден прошел к кладовым и шлюзам, отыскал самогерметизирующийся вакуумный пакет, шпатель и скафандр для наружного ремонта с переносной горелкой. Забравшись в скафандр, затопал по кораблю к грузовому отсеку.
К месту, которое он про себя считал могилой Миллера.
Дождавшись, пока сработает наружная дверь шлюза, обеспечившего помещению абсолютный вакуум, он вошел в отсек. Если что пойдет не так, если то, что осталось от протомолекулы, вздумает защищаться, это случится в вакууме и в отрезанном от корабля помещении. Холден закрыл за собой люк и приказал Алексу отключить ручное управление замком до новых распоряжений. Алекс, ни о чем не спрашивая, повиновался.
Тогда Холден принялся методично разбирать по винтикам грузовой отсек. Через пять часов и одну смену воздушного запаса он нашел, что искал. Маленький пузырек плоти, не больше кончика его пальца, прилип к нижней стороне кабель-канала под съемной панелью переборки. Монстра протомолекулы, прицепившегося к «Роси» на Ганимеде, они засекли в полуметре от этого полипа. У Холдена мурашки поползли по спине при мысли, как долго его корабль возил на себе останки той твари.
Он шпателем соскреб полип с обшивки кабеля, опустил вместе с инструментом в вакуумный мешок и загерметизировал клапан. Несколько раз прошелся по обшивке горелкой, нагревая металл докрасна, чтобы наверняка убить все, что не удалось соскрести. Потом раскопал в запасах разведывательный зонд, открыл его и запихнул пакет внутрь.
И переключил рацию скафандра на общую связь корабля.
— Наоми, ты меня слышишь?
— Я здесь, — чуть помедлив, отозвалась она, — в рубке. Что ты хотел?
— Можешь принять на ручное управление зонд… э-э… 117А43?
— Конечно, что с ним сделать?
— Я его выброшу из грузового отсека. Сможешь выждать пять минут, а потом запустить его на солнце Илоса?
— Есть, — ответила она, удержавшись от вопросов, которые — по голосу было слышно — рвались у нее с языка. Холден отключил рацию.
Зонд был снабжен маленькими электромагнитными и инфракрасными датчиками, а также примитивным двигателем. Этакая шлюпочка, использовавшаяся обычно, чтобы проверить, не прячется ли что за планетой. Размером он был немногим больше старинного земного пожарного гидранта, зато увесистый. Если вытолкнуть его из люка, вряд ли потом остановишь.
За бортом вращался Илос. В угрюмой бурой облачности местами проступали белые пятна, а кое-где проглядывала и синева океана. Да, это потребует времени, но планета оправится. Вернутся ящерки-пересмешники и станут конкурировать за жизненное пространство с человеческими детьми и теми надоедливыми мошками, которые кусают и тут же падают мертвыми. Начнется конкуренция двух биологических систем. Или трех. Или четырех. Такого Илос не испытывал миллиарды лет. Новый бой, такой же, как встарь.