Пожиратели сознания
Шрифт:
Что касается вонючей норы, это верно, подумал Стэн, обведя взглядом их убогую квартирку с одной спальней.
Вот так и рушится величие: от владельцев кондоминиума в каком-нибудь шикарном районе до беглых арендаторов на задворках… все буквально за одну ночь.
И все из-за того «нашего парня».
Кто бы он ни был, появился он ниоткуда. И оказался умным и жестоким. Как знать, были ли у него личные причины или же его кто-то нанял? Стэн считал, что наняли. Он профи. Как и они оба.
Специализацией братьев Козловски были пожары и взрывы. Все благодаря
Стэн не хотел отправляться во Вьетнам, и, останься он в колледже, война кончилась бы ко дню его окончания. Но когда он провалил экзамены, на призывном участке не стали медлить и сразу же загребли его. Во время подготовки Стэн усвоил, как иметь дело с пластиковой взрывчаткой, и стал классным экспертом по подрыву ловушек с помощью белой глинистой субстанции. Со всеми этими знаниями он и вернулся домой. После войны он кончил колледж, но экономическое развитие пошло на спад, так что Стэн решил заняться собственным бизнесом и, взяв Джоя в партнеры, научил его всему, что знал сам.
На пару они обеспечили себе хорошую жизнь. Ничего личного. Кто-то отказывается платить, кто-то скрывает свои доходы, кто-то слишком много болтает, а еще кто-то считает, что исправно платил за страховку против пожара, и посему имеет право требовать компенсации — в таких случаях звали Стэна и Джоя.
Они представляли собой прекрасную команду: Стэн планировал, Джой устанавливал. Они придумывали новые конструкции бомб или смешивали катализаторы.
И тут появился тот самый наш парень. Он вмешался в их очередное задание — которое, как выяснилось, стало последним — и нанес ему такой удар, что они предстали в роли бесталанных любителей.
Но это было еще не самое худшее. Он как-то проследил их до семейной фермы в округе Ольстер, поджег дом и амбар, где хранились все запасы взрывчатки и катализаторов. И большая часть наличности. Вот тогда Джой изуродовал руку и чуть не погиб, пытаясь спасти добро. У него ничего не получилось.
Мало того — дела пошли еще хуже. Расследование доказало, что в амбаре была мастерская по производству бомб, вмешался контртеррористический отдел, в результате чего и появились ордера на их арест. Имущество Стэна и Джоя было оформлено на имя другого человека, но когда федералы взялись за него, он раскололся в мгновение ока. Не стоит и говорить — все, что им принадлежало, было конфисковано.
Плюс к тому Джою так и не удалось привести руку в прежнее состояние, потому что такого рода операции пластической хирургии не делают в задней комнате, а в больнице задают слишком много вопросов.
В конечном итоге их перестали нанимать. Словно они скончались. Хуже, чем скончались. Словно они вообще никогда не существовали. Что, братья Козловски? Кто они такие? Никогда не слышал.
И все из-за того парня. Нашего парня.
Но Стэн не был уверен, что он и так называемый Спаситель — одно и то же лицо.
— Я тоже хочу до него добраться, Джой. И если выяснится, что этот Спаситель и есть он самый, — прекрасно. Мы его возьмем. Вместе. Но не так, чтобы в нас можно было ткнуть пальцем.
— Тебя беспокоит, что на нас обратят внимание? А я хочу внимания. Я хочу, чтобы все знали, кто его сделал и почему. Потому что он лишил нас всего, Стэн. Помнишь, как мы жили? Все у нас было классно. Отоваривались мы у Тиффани. В этот гребаный спортзал мы ходили в одежде от Армани! И в таких тонких носках, что лодыжки просвечивали. Помнишь?
Стэн все помнил, но не хотел жить воспоминаниями.
— По крайней мере, мы не теряли времени.
— Да? Еще как теряли! Уж лучше бы нам переломали руки и ноги. Это вообще не жизнь, а какое-то долбаное существование. Нет, подожди. Если ад — это полный дерьмом сортир с поломанным сливным бачком в дизентерийном индийском городе, то, значит, в нем я и живу. Усекаешь?
— Джой…
— Человек со СПИДом, раком мозга, искусственной прямой кишкой — и тот живет лучше нас. Нет, Стэн. Я его найду. И ради этого все поставлю на кон.
Он поднял изуродованную левую руку и, растопырив изрезанные шрамами пальцы, изобразил блестящую розовую букву «V». Виктория. Победа. Увидь его кто-то на улице, обязательно крикнули бы: «Ура!» — и Стэну пришлось бы оттягивать Джоя от крикуна, чтобы он не убил его.
— Когда я найду этого засранца, то привяжу его к стулу, возьму зажигалку — и морда у него будет выглядеть точно так же.
2
Остановившись в дверях спальни, Кейт лишь растерянно моргнула при виде Жаннет, которая улыбалась ей, сидя в кресле-качалке. Комната была залита солнцем.
— Вот кто у нас засоня, — с юмором сказала она.
— Жаннет… ты…
— Сижу и пью кофе. Хочешь?
Какая из Жаннет сейчас перед ней? Хотя она полна дружелюбия, это не Жаннет номер один, та, которую она любила. Но это и не молчаливая и мрачная Жаннет номер два. Неужели в ней появилась третья личность?
— Нет, спасибо. Желудок не принимает такое горячее.
В сущности, все тело Кейт забыло, что такое тепло. Точнее, ее бил озноб. И крутило болью. Она была совершенно измотана, когда вернулась прошлым вечером и сразу же рухнула в постель. Кейт все еще чувствовала усталость. Она возлагала вину за это на дурацкие сны, которые мучили ее всю ночь. Она не могла припомнить никаких подробностей, кроме того, что несколько раз беспокойно просыпалась ночью, вся в испарине.
— Я думаю, тебя взволновали события прошлого вечера. Не хочу ничего выпытывать, но я в этом уверена. Более, чем уверена, Жаннет. Я жутко беспокоюсь.
— Знаю, — сказала Жаннет. — В ту ночь я серьезно разозлилась, но сейчас понимаю, что тобой руководила любовь ко мне. Но не беспокойся, Кейт. Я себя прекрасно чувствую. В самом деле. Мне никогда не было так хорошо.
— Но, Жаннет, это же не… это же не ты. Жаннет тепло улыбнулась:
— А кто же еще? Я понимаю, Кейт, сейчас все это выглядит довольно странно, но скоро ты все поймешь. Скоро все станет совершенно ясно.