Пожиратели
Шрифт:
– Мы не уйдем, пока воля повелителя не будет исссполнена.
Их отряд не ведал усталости. Они шли по тягучим болотам. Ноги утопали в вязкой топи, хватающей своими щупальцами. Мертвецы умудрялись оставлять свои ноги в прямом смысле этого слова. А затем товарищи вытаскивали незадачливого, скармливая разложившуюся конечность трясине. На следующий день тело восстанавливалось.
– Когда она уже закончится?
– не выдержала Рада, снимая трясучую тину в перемешку с паутиной с головы.
– Хотел бы
Огромная тварь свалилась с нависшего над водой дерева. Рада упала в темный омут, теряя сознание.
Огромный хвост ударил Любомира, повалив в трясину. Мужчина вскочил, обнажил меч и начал рубить огромное тело.
Мертвецы отбивались от пасти. Огромные клыки, насквозь пропитанные ядом смыкались на гнилых костях, ломая их с громким треском. Двое улетели в лес. Одноглазый насадился спиной на ветку дерева.
Тварь рычала от боли, трясла топь огромным хвостом, расходящимся в стороны тремя погремушками. Мертвецы собирали себя по частям, тут же бросая их в монстра.
Любомир поднялся и вновь ринулся в бой. Тупой меч вошел в разинувшуюся пасть, проткнул насквозь черепушку.
Ядовитые капли жгли руки до кости. Кожа свисала лоскутами, сползая стоило задеть ее.
Рада!
Любомир шарил руками в болоте, пока мертвые рвали толстую кожу змеи. Она восстановится, но разорвав ее на мелкие части, можно сдержать процесс и выиграть для себя время.
Змеиная кожа - идеальный материал для сумок.
Отчаяние заполонило Любомира. Рады нигде не было. Будь проклят весь мертвый мир, если он не найдет любимую. Казалось, весь мир сузился до одного болота, до кочки, торчащей из воды. Кочка!
Он копал кочку, стирая отросшее мясо. Комок грязи с чваканьем упал в воду, а Любомир разглаживал спутанные волосы.
– Любимая, очнись, - шептал в бездыханное тело.
В крепких обьятьях сжимал любимую, не желающую дышать и жить. Ветви деревьев уныло скрипели, скорбя о потере. И лишь вворачиваемые обратно суставы напоминали, что конец еще далеко.
Рада очнулась, отплевывая воду.
Не успела сказать ни слова, как ее уста мигом были поцелованы, а обьятья превратились в нежные поглаживания.
Мертвецы стыдливо отвернулись, сделав вид, что собираются в путь. По частям.Болото сменилось бескрайним полем выжженной травы. Раны затянулись, будто их и не было.
Болото сменилось бескрайним полем выжженной травы. Раны затянулись, будто их и не было.
Любомир ни на шаг не отставал от Рады. Само понимание, что он мог потреять ее, воспаляло внутри сердца немыслимую боль, словно кинжал вонзили и проворачивали несколько раз. А увидеть бездыханное тело... Лучше б не видел.
Так странно ощущалось здесь. Они мертвы, но чувства накалялись как у живых, сердце билось то птичкой внутри клетки, то спокойным
Им хотелось остаться вдвоем в том доме на отшибе мира. Только они и покой. Но он лишь в мечтах.
На вопросы о том, что хочет Повелитель мертвые молчали. Лиш одноглазый говорил, что повелитель хочет, чтобы они дошли до озера.
Серый день сменялся черной ночью.
Ночевали прямо на земле. Никто из отряда холода не чувствовал. Но каждую ночь Любомир прижимал к себе Раду, вдыхал запах волос. Как при жизни, когда они дышали под ярким солнцем. А каждое касание, словно искорка, воспламеняло кровь. Объятья теплые и крепкие, соединяющие тела в одно целое. При жизни любовь объединяла не только тела, но и души.
Под солнцем, озрявшем голубой небосвод и изумрудную землю, они встретились. Заросли сирени разносили в округ сладкий запах. Любомир увидел ее, рассматривающую тонкие веточки с только распустившимся цветом. Тонкие пальчики перебирали лепестки, считая. Ведь по преданию пять лепестков - и можно загадать желание.
Быстрым взглядом он осмотрел заросли. Ага! Есть хрупкая веточка, с которой вот-вот спадет вся сирень, но посреди нее, словно луна в беззвездном небе, виднеется пятилистный цветок. Он сорвал его, спрятав за спину, тихонько подошел к девушке.
Она обернулась. Взгляды их встретились. Мужской пронзительный и хитрый девичий.
– Радослава, - звонко сказала она. Мелодичный голосок, будто флейта в руках мастера.
– Мир,- хрипло ответил он, разглядывая близ ее тонкий стан, длинные волнистые волосы обрамляли худенькое личико с огромными глазами. сама она одета в легкое белое платье в пол, подчеркивающее ее фигуру.
Он протянул соцветие, которое тут же было схвачено в плен проворными пальцами. А само касание - будто искорка от костра отскочила и разожгла сухую траву. Так и между ними тот свет, то пламя вспыхнуло.
Она прижала к носику хрупкий маленький цветок, вдыхая аромат сирени, а затем съела его.
– Зачем?
– спросил Любомир, изумившись.
– Я желание загадала, - искренне ответила Рада. В глазах плескалось веселье.
– Какое?
– Смешной ты, - заливисто рассмеялась она.
– Желания не рассказывают, иначе они не сбудутся.
И тут же погрустнела, а когда подняла глаза спросила:
– Ты же пришел от правителя?
– Можно и так сказать, - ответил Любомир. Девушка не знала, кто он и его имя. Забавно.
– Мы с ним сегодня должны обвенчаться, а говорят, что он жуткий. Хоть и храбрый воин.
Ее привезли из другой страны. И все ради обьеденения и союза. Отдали разменной монетой.
– А как бы ты сама хотела?
– спросил он, жестом предлагая прогуляться.
– А как же правитель?
– глаза прищурились, блеснув озорством.