Позитронный человек
Шрифт:
— Встречный иск? — удивилась Маленькая Мисс. — Что это значит?
— Это означает, что у нас появился противник и он собирается выступить на процессе, — объяснил ей Стэнли Файнголд. Стэнли стал главой фирмы — старый Джон наполовину отстранился от дел фирмы — и сам вел дело Эндрю. Он был очень похож на отца — вплоть до кругленького животика и добродушной улыбки, — его можно было принять за двойника Джона, разве что помоложе. Вот только к зеленым контактным линзам он не испытывал любви.
— И кто же будет нашим оппонентом? — спросила Маленькая Мисс.
Стэнли глубоко вздохнул:
— Региональная
— Старая история. В действительности же не хватает рабочих рук, чтобы заполнить рабочие места, и все знают об этом.
— И тем не менее весь рабочий люд всегда выступает против любых нововведений, которые могут пойти на пользу роботам. Если роботы станут свободными, они могут потребовать членства в профсоюзах, зачета им трудового стажа и тому подобных вещей.
— Смешно.
— Да, понимаю, миссис Чарни. Но что поделать, они прислали все-таки протест. И оказались не одиноки.
— Кто же еще? — спросила Маленькая Мисс не сулящим ничего хорошего тоном.
— «Юнайтед Стейтс Роботс энд Мекэникл Мен Корпорейшн», — ответил Файнголд.
— И онитоже?
— Что тут удивительного? Они — единственные в мире производители роботов, миссис Чарни. Роботы — главный продукт их деятельности. Подчеркиваю — продукт, а продукт — это вещь неодушевленная. В «ЮСРММ» обеспокоены самой возможностью, что кому-то в голову взбредет рассматривать роботов как нечто большее. Если в результате прошения Эндрю роботам будет предоставлена свобода, «ЮСРММ» опасается, что роботы отвоюют и другие права для себя, например гражданские права или права человека.А против этого они, естественно, будут драться. Миссис Чарни, производитель мотыг и лопат точно так же считает их неодушевленными и точно так же будет против юридического решения, предоставляющего его лопатам и мотыгам что-то вроде гражданских прав, в результате чего лопаты и мотыги захотят сами управлять своим производством, хранением на складах и продажей.
— Чушь. Какая чушь! — вскричала Маленькая Мисс с яростью, достойной ее отца.
— Согласен, — дипломатично заявил Стэнли Файнголд. — Но протесты уже приняты судом. И, кроме этих двух, есть еще и другие. Среди них, между прочим...
— Не надо, — попросила Маленькая Мисс. — Слышать не хочу об остальных. Лучше пойдите и опровергните дурацкие доводы всех этих вместе взятых реакционеров.
— Вы же понимаете, миссис Чарни, я делаю все, что в моих силах, — сказал Файнголд.
Но нельзя сказать, что в голосе адвоката звучала уверенность.
За неделю до суда произошли новые события. Маленькая Мисс позвонила Файнголду и сказала:
— Стэнли, только что мне сообщили, что группа телевизионщиков в понедельник прибудет в дом моего отца для установки оборудования, нужного для судебного слушания.
— Да, конечно, миссис Чарни. Это обычное дело.
— Разве слушание будет происходить в доме моего отца?
— Да, там Эндрю даст свои показания.
— А сам суд?
— Это не совсем суд миссис Чарни.
— Тогда, скажем, остальная часть процесса — где состоится она? В помещении суда, у судьи Крамера?
— Обычно все заинтересованные
— И что — никто лично в процессе участия не принимает?
— Редко, миссис Чарни. Чрезвычайно редко.
— Но такое все-таки бывает?
— Как я уже сказал, чрезвычайно редко. В мире все так децентрализовано, такие большие расстояния пролегли между людьми... так что все куда легче делать с помощью электронных средств.
— Но я хочу, чтобы слушание проходило в помещении суда.
Файнголд с любопытством взглянул на нее:
— У вас для этого есть какие-то особые причины, или...
— Да. Я считаю, что судья и Эндрю должны встретиться лицом к лицу, судья должен услышать его подлинный голос, составить собственное мнение о его характере. Я не желаю, чтобы он воспринимал Эндрю как что-то абстрактное, как машину, чей облик и голос доносятся до него по трансляции. И, кроме того, я абсолютно против того, чтобы какие-то команды техников тревожили и выводили из себя моего отца своей возней в его собственном доме для каких-то там передач.
Файнголд кивнул. Он выглядел встревоженным.
— У нас очень мало времени, а чтобы организовать слушание в помещении суда, мне нужно будет направить извещение...
— Так направляйте его.
— Но наши противники будут возражать против лишних затрат и непременно возникающих при этом неудобств.
— Так пусть они остаются дома. Я ни в коем случае не желаю причинять им неудобства, ни за что на свете. Но Эндрю и я должны находиться в зале суда.
— Эндрю и вы,миссис Чарни?
— Уж не считаете ли вы, что я могу оставаться дома в такой день?
Все так и вышло: соответствующее извещение было направлено в суд, противная сторона поворчала, но убедительного протеста у нее не получилось, так как все еще существовало правило проводить слушания в зале суда — нельзя было принудить кого-либо к участию в процессе через посредство электроники, — и в назначенный день Эндрю и Маленькая Мисс предстали наконец перед судьей Крамером в его офисе в Четвертом округе Регионального суда для давно ожидавшегося разбирательства по делу, которое по чисто техническим причинам называлось «Мартин против Мартина».
Стэнли Файнголд сопровождал их. Зал суда, расположенный в старом, скучном на вид здании, которое могло относиться еще к двадцатому веку, был на самом деле маленькой, очень скромной комнатушкой с простым столом в одном ее конце для судьи и несколькими неудобными стульями для редких посетителей, изъявивших желание лично присутствовать на суде; была еще ниша, в которой находилась электронная аппаратура.
Кроме уже названных лиц, в зале находился сам судья Крамер — неожиданно молодой, с темными волосами и ярким блеском в глазах — и адвокат Джеймс Ван Бюрен, представлявший объединившихся в одну команду противников. Сами же оппоненты предпочли не являться в суд: их участие будет происходить с помощью телевидения. Им не удалось отклонить предложение Файнголда, но совершать путешествие в суд они отказались. Да теперь никто этого обычно не делал. Так что они пренебрегли своим правом лично присутствовать на суде и передоверили его электронике.