Позор семьи
Шрифт:
Я протянул микродевушке носовой платок, та его взяла и через минуту вышла из-за кривого ствола задрапированная под древнего римлянина.
А затем она доказала, что ни на минуту самообладание не теряла. Просто начала мне диктовать условия:
— Так! — дриада прижала первый палец, на малюсенькой ладошке. — Сейчас ты идешь в лавку с куклами. Там продают одежду нужного размера. Выбирать надо ту, которая полностью копирует нормальную одежду. Скажешь, что сестре в подарок покупаешь. Мне надо всё! И в трех экземплярах.
— Ого! — присвистнул я, представляя, сколько стоит одёжка для кукол очень богатеньких девочек. — Значит
— Размер груди— четверка! — деловито заявила дриада.
— Не беспокойся, я рассмотрел, — хмыкнул я.
— Ах так! — взвилась та. — Как ты смеешь? И… э-э-э… мне ещё надо душ и туалет!
— Подвешу маленький мешочек или жестянку какую-нибудь для воды и поставлю коробку от обуви как сортир, — кивнул я.
— Мда… — осмотрела поверхность цветочного горшка девушка. — А ты нахал и жадный.
— Не жадный, — улыбнулся я. — Просто посвящать остаток жизни сооружению для тебя мебели и всего такого не желаю. А сортиры для кукол делать пока никому в голову не пришло. Так что или коробка, или бери пример с кошек!
От коробки для обуви в итоге пришлось отказаться, потому что её реально было некуда совать в цветочный горшок, но Ива клятвенно потребовала от меня, чтобы я не смотрел на её лужайку с икебаной, засунутую в большую коробку, когда она будет поднимать над ней красный флаг. Получается, что дриада выбрала вариант с кошкой, ну и ладно. Я как-то вникать не хочу в такие подробности.
Уже почти в обед я сел на поезд и отправился в Водохлебск, рассчитывая прибыть в особняк моей семьи уже к вечеру. Здесь ехать-то всего пару сотен километров. Но я всё равно взял отдельное купе, желая явиться в родной город по высшему разряду. Там же наверняка все всё знают, а пустить немного пыли в глаза может оказаться полезно.
Дорога только немного оказалась осложнена нелёгкой беседой. Ива решила каяться:
— Прости меня, что я тебя задела с этим гей-клубом, — стояла на краю своего горшка, молитвенно сложив ладони, девушка. Сейчас она нарядилась в короткое платье и выглядела на все сто.
Я кивал, не зная что отвечать. С одной стороны и простить надо бы, а с другой, она меня действительно достала. Настолько, что все её остальные похождения забылись, а ведь те были куда опаснее.
— Я буду твоей верной спутницей! — клялась дриада. — Никогда не предам! Но одну просьбу ты можешь выполнить?
— Какую? — в благодушном настроении, смотря то на лесистые пейзажи за окном, то на красивую девушку тридцатисантиметрового роста, спросил я.
— Ты только не отказывай сразу! Просто иногда пускай меня в свое тело. А? Тебе же не сложно! А ты можешь впускать меня. Я же дух. А мне как жить в таком размере? С кем? С кроликами? Но это же не смешно!
— Ладно, — махнул рукой я. — Если обещаешь себя хорошо вести, то почему бы не разрешить? Ты мне не чужая всё-таки. Неделю одно тело делили.
— А я обещаю, что больше никаких этих клубов! — горячо поклялась дриада. — Ничего, что тебя может задеть!
— А потом я сделаю тебе нормальное тело, и вопрос будет решен, — кивнул я.
Ива настороженно посмотрела на меня и тоже кивнула. И мне почему-то показалось, что ей важнее в моем теле оказываться, чем полноценное свое получить. И почему? Я не мог этого понять. А зря. Что-то же в этом крылось. Но чтобы понять образ мыслей совсем нечеловеческого существа, надо мыслить совсем не
Водохлебск мне в целом понравился с первого взгляда. Городок небольшой, но совсем не убогий. Видно, что доходы у местных поменьше, чем в Вологде, но семьи, владеющие городком, за порядком следят исправно.
Но по сути здесь просто большая деревня, конечно. Дома выше одного этажа стоят только в центре, плюс несколько контор в фабричном районе.
А ещё здесь конечная станция железной дороги, и совсем рядом я рассмотрел крошечный порт на Онежском озере. Но суденышки, которые там стояли, походили на рыболовные, а ничего транспортного или пассажирского я не заметил. Впрочем, неудивительно. Здесь хоть не граница, но конец заселенных земель Тверского царства. И хоть территории дальше ещё на несколько сотен километров тверские, но совершенно пустынные. А еще на них претендует несколько соседних королевств, в первую очередь Шведское и Литовское. Но земли эти очень болотистые и при общем недостатке населения особо никому не нужные.
Это я всё прочитал в учебнике и домыслил остальное. Проще говоря, здесь край русских земель. Нет, есть и более отдаленные территории, но это уже Архангельское княжество, и оно раскинулось сильно восточнее.
А сейчас я взял извозчика и доехал до главного особняка семьи Мухоморовых. Там меня не ждали, хотя моему явлению сильно не удивились. Выделили комнату и сказали, что за ужином соберется вся семья, и тогда состоится разговор.
Смотрели на меня, прямо скажем, волками. Я сразу заподозрил, что видеть меня не рады. Ну да. Всё уже решено. Новым бароном уже через два с половиной месяца должен стать мой дядя, а от Андрейки явления в родовое гнездо не ждали. Он так-то был в курсе, что его прокатывают с наследством, но по этому поводу не переживал, решив посвятить свою жизнь развлечениям со своим дружком и покровителем, дальним родственником графом Грибницким.
Я как-то не радовался ситуации, понимая, что даже если я вырву титул из цепких ручонок близких родичей, то мне придется всё время терпеть их под боком. Ну не принято здесь выкинуть всех нахлебников на, так сказать, вольный выпас. Тем более, что они нахлебники только в понимании реалий моего прежнего мира. А так-то они воины, которые нужны для отстаивания интересов клана. В том числе и женщины в большинстве своём.
Семьи, которые не заботились о близких родичах, долго не существовали. Это сейчас в Водохлебске мир и благодать, но стоит одной семье ослабнуть, как добрые соседи быстро поделят её имущество. И надежды на дружину никакой. Какое-то время использование наемников будет работать, но потом солдат, а в первую очередь офицеров, просто перекупят, и всё. Была благородная семья, да и не стало.
Но есть и другое соображение, тоже основанное на реалиях этого мира. Стоит мне стать бароном, как большинство родичей сразу станут лояльными. Главу положено поддерживать, чтобы всем жилось хорошо. Так что я к ужину подготовил, как мне кажется, неплохую речь о том, что я взялся за ум и собираюсь править баронством твердой, справедливой и доброй рукой. И поможет мне в этом редкий для мужчин магический талант, который проснулся несколько дней назад.
Однако за ужином, после моей горячей речи, все присутствующие покивали с ехидными улыбками, а затем слово взял дядя, главный и единственный претендент на баронскую корону: