Позволь мне согреться
Шрифт:
– У-у, какие толстые, небось не блюдут пост, грешники…
– До чего шумная семейка! Семеро детей! Никакого понятия об умеренности и воздержании…
– И Лагоша-то праведницей притворяется, а сама по ночам мармеладки трескает, грешница…
Эта парочка желчных духов вот уже двое суток неустанно обсуждала пассажиров, выискивая в их внешности и поведении самое худое. Прикрыв глаза, я мысленно умоляла всех Высших, чтобы этот кошмарный и тяжелейший путь до Аэрты побыстрее закончился.
– Стоянка полчаса! – выкрикнул возница и душное, тесное пространство дилижанса содрогнулось от общего вздоха облегчения. Следом он строго предупредил: – Далеко не уходите, здесь дурные места!
Вскоре на вытоптанную площадку у тракта, связавшего
Прихватив свой небольшой, но вполне вместительный ридикюль, я, едва сдерживаясь, чтобы тоже не кряхтеть подобно старушкам, от того что ноги затекли и голова разнылась от нескончаемой тряски и трескотни призраков, последней осторожно ступила на землю. Возницы с охранником деловито обошли «свои владения», осмотрели колеса дилижанса и багажной повозки, следовавшей за ним, затем занялись шестеркой лошадей и упряжью.
Семеро детей шумно носились вокруг дилижанса, взрослые разминали ноги-руки, прогуливаясь, и перебрасывались дружелюбными замечаниями. За двое суток совместного пребывания в тесном пространстве все пассажиры волей-неволей сблизились и кое-как общались. Все, кроме меня. Хотя на вокзале они встретили меня приветливыми улыбками. Но стоило пассажирам увидеть мои сияющие фиолетовые глаза и вдобавок заметить под черной шляпкой с легкой вуалью полыхающий магией отражатель на лбу, отношение ко мне резко изменилось.
Даже в дилижансе попутчики предпочли потесниться, чтобы оставить вокруг непредсказуемого, зловещего медиума чисто символическое свободное пространство. Жаль только от вездесущих призраков меня никто не избавит.
Тщательно продолжая делать вид, что не вижу и не слышу духов, я зашла под сень деревьев, спряталась от солнца и людей. Тем более милейшая картинка – огромный раскидистый дуб и вокруг него сочная зеленая травка – радовала несравненно больше, чем пыльный тракт и игнорировавшие меня попутчики. Надев в дорогу темно-зеленую юбку из тонкой шерсти и приталенный, очень удобный черный жакет с широким отложным воротничком, я не боялась испачкаться. Одежда не маркая и не стесняла движений. Поэтому без сомнений села прямо на траву и привалилась спиной к стволу дуба. Меня сразу отпустило. Хоть мягкие полуботинки и гольфы снимай, но я ограничилась перчатками. Наверное, пару минут я бездумно любовалась бегущими по небу облаками под умиротворяющий стрекот насекомых, птичий щебет и шелест леса. И лишь на миг прикрыла глаза, а то в них словно кто-то песку насыпал…
Проснулась практически на закате, судя по краснеющему небу, когда солнце уже касалось верхушек деревьев, готовясь спрятаться за горизонтом. Я заполошно огляделась, вскочила и выбежала на тракт. Оказалось, моя кошмарная догадка оправдалась – дилижанс уехал. А я осталась. По обе стороны от дороги густой лес, а до ближайшего городка, согласно расписанию транспортной компании, целых полдня пути. Мне просто очень «повезло» заснуть именно на том участке дороги, который считается «дурным местом». Причем, единственным за все три дня пути до столицы, где на приличном расстоянии практически нет поселений. И оказаться в одиночестве на дороге, да еще на закате, когда все приличные люди или дилижансы давно проехали, спеша добраться до деревень, городов и просто перевалочных пунктов с таверной и горячим ужином.
– Слепая тьма! – выругалась я от злости на себя, а потом, осознав сложившуюся ситуацию, в отчаянии всхлипнула: – И что мне теперь делать? Еще и багаж в дилижансе остался…
Я впервые осталась одна, в лесу, на безлюдном тракте, не знала, как поступить и что делать. И главное, даже не у кого было спросить.
Наверное, еще час я в хорошем темпе шла по безлюдной дороге. Солнышко скрылось за деревьями. Все сильнее хотелось пить, есть и еще больше – в туалет. Оглянувшись, я решилась свернуть в ближайшие кусты, чтобы справить нужду. Мимолетно порадовалась, что одежда на мне темная и из плотной ткани, не порву нечаянно и не испачкаю, да и ночью не замерзну. Природа и погода буквально пели о приближающемся лете, весна в этом году хоть и выдалась сырой, но радовала теплом.
Я только завершила свои насущные дела, когда услышала топот копыт. Выскочить на дорогу не успела, низкая ветка ближайшего дерева сорвала с моей головы шляпку, вынудив подбирать ее и нахлобучивать обратно, чтобы скрыть отражатель. Заодно одумалась: сперва надо посмотреть кто и что приближается. Мало ли.
Из-за поворота показались четверо конников. На первый взгляд, обычные сельские жители, едущие в ближайший городок по делам. Мужчины довольно крупные, одетые непритязательно, но добротно, да и кони под ними сильные, ухоженные, упряжь новая, еще поскрипывает. Но замереть, затаив дыхание, а потом и вовсе припасть к земле и уткнуться лицом в траву заставило другое. За конниками следовало сопровождение: призрачное, жуткое и о многом говорящее без слов.
Тьма! Похолодев от ужаса, я с содроганием следила за незнакомцами, за которыми тянулся длинный хвост из – загубленных душ. Некоторые совсем блеклые, давнишние, привязанные застарелой болью, ненавистью, жаждой мести. Но рядом с ними плыли по воздуху и совсем свежие жертвы преступлений, еще слишком яркие, плотные, по виду которых легко определить, как были убиты эти люди. Изуродованные, окровавленные мужчины… женщины с явными следами насилия и… дети.
И по мере приближения этого жуткого отряда у меня останавливалось дыхание, в груди пекло от недостатка воздуха. Ехали не просто грабители, а матерые убийцы – настоящие монстры! И если столетия назад, когда медиумы были многочисленным магическим сообществом, таких вот «хвостатых» сразу отлавливали, судили и казнили, то сейчас, нас, реально видящих загубленные души, практически не осталось.
До меня долетел разговор чересчур опасных путников:
– …а я говорил, мужики, законники нам долго не позволят жировать на этом тракте. Дершир нынче главная кормушка Аэрты, эти южане-деревенщины, как только мы первые обозы и дилижансы подломили, отправили возмущенные депеши своему князю, а тот сразу королю жаловаться кинулся.
– Да что ты там говорил-то, Жмерт, нашелся менталист-предсказатель…
– Я чет не понял, ты сам видал, чтобы дерширский князь к королю мотался с жалобами?
– Не строй из себя дурака, Митус, это хозяин обмолвился, а он получше нашего знает, чего там делается, в Аэрте.
От ужаса шевелились волосы на затылке, сердце стучало так громко, что казалось его слышат все, во всем лесу. Мне «повезло» в первом же путешествии натолкнуться на грабителей обозов, о бесчинствах которых уже месяц трубят газеты и жители Дершира. Хотя беспокоит и другое: лорд Хельшиг ворчал, что варвары с севера сбиваются в банды и грабят честных жителей Ритан-Даго. Но эти четверо «путешественников» совсем не походят на темнокожих, коренастых и узкоглазых северян. Типичные коренные жители центральной части королевства, вот они кто и откуда.