Позволь мне тебя коснуться
Шрифт:
После занятий, он спешил на какое-то собрание своего братства или собрания студенческого совета, так что нам не удалось пообщаться, чему я совершенно не расстроилась. Мне не терпелось приступить к домашнему заданию по Искусству. Нам задали нарисовать свое любимое место на земле, но обязательно по памяти и обязательно в цвете. Конечно, холста у меня ещё не было, и, чтобы вспомнить некоторые правила рисованием маслом, мне придется позаниматься в библиотеке, но я была даже рада остаться наедине с собой хотя бы несколько часов.
Ни Кендалл,
Студенческая библиотека напоминает мне склад древних артефактов в параллельной вселенной. Она действительно выглядит очень старой и огромной. Томики на полках, хоть и без единой пылинки, но встречаются потрепанные. Чем старше, тем ценнее они выглядят в моих глазах. Предъявив библиотекарю свой пропуск, прохожу мимо ребят, которые сидят у компьютеров, делая домашку. Они так раздражительно стучат по клавишам, что я хочу укрыться где-нибудь подальше в самой глубине этого лабиринта из книг.
Боже, какие здесь стоят запахи: пергамента и свежескошенной травы, краски и твердых книжных переплетов. Так и хочется сесть с книгой на одном из уютных кресел и скоротать здесь часок другой.
Я обязательно так сделаю, когда приду сюда в следующий раз.
Проходя до самой последней буквы алфавита, заворачиваю к столику, который стоит между стеллажами. Здесь они почти везде – всё сделано для того, чтобы студентам было удобнее писать курсовые или рефераты. Я раскладываю несколько книг по искусству рядом с собой и достаю краски и кисти, которые купила уже здесь в Америке.
Они совершенно новые, и мне не терпится притронуться к холсту, потому что я уже очень давно не рисовала маслом.
Я надеваю наушники и ухожу в себя на несколько долгих часов, которые пролетают незаметно. Я рисую пейзаж из своего любимого парка в родном городе. Я настолько хорошо знаю это место, что, кажется, будто могу нарисовать его с закрытыми глазами.
Особенно я любила этот парк осенью: золотые листья, шуршащие под ногами, переливаются всеми оттенками красного и желтого; пруд, в котором мы с Русланой подкармливали уточек. Он большой, а посредине стоит небольшая мраморная беседка, которая опирается на белые колонны. В беседку можно опасть по мостику, и там всегда получались самые красивые фотографии.
Я любила свой город. И свою страну. Но я знала, что я не смогу туда вернуться. По крайней мере, не сейчас, когда тут я чувствую себя в безопасности. Я уже почти не вспоминаю о Давиде, и даже ночные кошмары становятся не такими яркими, как раньше.
Да и учебы на меня навалилось столько, что хочешь - не хочешь, а начинаешь забывать о любых проблемах.
Я как-то читала, что человек не может помнить ни боль, ни счастье вечно, потому что рано или поздно клетки, отвечающие за эту область памяти, отмирают, и на их месте появляются новые – здоровые и молодые, наполненные новыми воспоминаниями.
Наш организм постоянно лечит наши души, наши воспоминания, когда мы даже не замечаем этого. Царапины заживают, шрамы затягиваются и становятся невидимыми… Они больше не тревожат нас, потому что мы их не замечаем и не придаем им значения. Мы просто живём, осознавая, что каждое воспоминание, каждое восхождение на вершину или падение в пропасть, сделало нас такими, какие мы есть.
Отдельными. Особенными. Полноценными и яркими личностями, прекрасными своей неповторимостью.
Я поднимаюсь, чтобы достать книгу с полки, которая давно привлекла меня. Я всегда хотела прочитать эту книгу, а теперь мне выпал шанс прочесть её в оригинале. Обязательно возьму её в комнату и…
– Эми, – вдруг слышу я и вздрагиваю от неожиданности, выдергивая один наушник из ушей.
Я медленно поворачиваюсь, встревоженная голосом, который не смогла узнать из-за музыки.
– Ты меня напугал, ненормальный, – выдохнув, произношу я, увидев Макса перед собой.
Он был одет в спортивные штаны и серую майку, открывающую его широкие плечи. Фирменная кепка нашего университета, надетая задом наперед, скрывала его волосы, но не лицо – он смотрел на меня решительным, волевым взглядом, отражавшимся в его глазах-хамелеонах, которые сейчас имели пронзительно серо-голубой цвет. Так выглядит летнее небо, когда тучи собираются разразиться теплым дождем.
– Рисуешь? – спрашивает он, легким движением взяв кисточку с моего стола.
– Ага, решила попрактиковаться, – спокойно отвечаю я, забывая о сегодняшней перепалке. В моем правом ухе играет Bullet For My Valentine – The Last Fight. – А как ты меня нашел?
– Маячок на тебя поставил, – усмехается он, но я не вижу улыбки на его лице. Его скулы напряжены, что говорит мне о том, что он пришел сюда не просто так. Он не проходил мимо и не заглянул сюда так, от нечего делать…
– Не смешно.
– Я чувствую себя в тупике, потому что за мной только книжный стеллаж. А впереди Макс, и он сделал пару шагов ко мне, что заставило всё внутри меня трепетать от волнения.
– Я хотел тебя позвать на благотворительный фестиваль, который пройдет на набережной. Вместе с нами, как всегда. Кайл, Кендалл, Сандра… Ну, ты понимаешь, – произносит он и склоняет голову на одно плечо, ожидая моего ответа.
– Я надеюсь, мы там увидимся, но меня уже позвал Дмитрий, – отвечаю я не своим голосом, уничтожаясь перед его бушующим взглядом. – И я согласилась.
– Проклятье, Эми! – вдруг вспыхивает он и ударяет руку о книжную полку справа от моего лица. Он оказывается так близко ко мне, практически вжимая меня в стену.