Позвони мне вчера
Шрифт:
Ульяна Львовна и Виктория одновременно кивнули в знак согласия.
— Ну вот и хорошо. А тебе, Виктория, нужно на денек задержаться. Ты же еще у меня в гостях не была. А то так и не увидишь, какой мне ремонт сделали!
— Хорошо, задержусь, только потом не говорите, что я вам надоела.
На следующий день, как и обещала, она навестила Дину Сергеевну.
Дина Сергеевна провела ее по всей квартире. Открыла дверь в ванную комнату.
— Видишь, все поместилось: ванна, машина стиральная,
— Ремонт, конечно, классный, что и говорить!
— Пойдем, ты еще балкона не видела!
— Ого! Да тут у тебя настоящая курительная комната. Можно и зимой выходить.
— Обновим?
— Неси пепельницу!
— Скажи мне, если не секрет, что ты собираешься делать дальше? — спросила Дина Сергеевна, закуривая.
— Вы с Олегом как договорились, — засмеялась Виктория, — он тоже об этом спрашивал. В деревню к доктору съезжу, Ваське подарки отвезу — и домой.
— Тебя Лариса в Москву звала?
— Звала. Только что я там буду делать? Уж лучше за границу!
— За границу? Некоторые мои знакомые уехали и до сих пор там работают. А некоторые вернулись. Кстати, совсем недавно встретила знакомую — из Испании приехала. Она врачом работала у нас в поликлинике. Раньше у нее взгляд был уверенный и властный, а теперь какой-то затравленный. А другая, которая здесь парикмахером была, вернулась, и больше года с акцентом говорила. У той во взгляде гордость от того, что за границей побывала. И неважно, что она там в прислугах ходила. Так что заграница — это палка о двух концах. Ты женщина еще молодая, можешь и в нашей стране всего добиться, было бы желание.
— Ну какая я молодая? Вот если бы мне было лет двадцать… А ты хотела бы снова быть молодой?
— И да, и нет, — подумав немного, ответила Дина Сергеевна. — В моем возрасте есть своя прелесть. Молодость — это мечты, надежды, выбор своего пути и, конечно, свои проблемы. Нужно учиться, влюбляться, создавать семью, делать карьеру. У меня сейчас другие заботы. Хотя я не отказалась бы быть молодой, если бы сохранилась сегодняшняя житейская мудрость. Но это как в сказке про дудочку и кувшинчик, помнишь?
— Или красивый пустой кувшинчик, или дудочка и много ягод?
— Да. Или молодость и глупость житейская, или старость и мудрость. Главное — правильно принимать свой возраст, — сделала вывод Дина Сергеевна. — И не забывай о том, что для двадцатилетних я уже старушка, а для восьмидесятилетних еще очень даже молода, — засмеялась она.
— Хочешь сказать, что все в мире относительно? — уточнила Виктория.
— Вы что, опять курите? — заглянул к ним Олег.
— Курим и заодно познаем житейский смысл теории относительности, — ответила Виктория.
— Житейский смысл теории относительности? Неплохо прозвучало, запомню. Я вообще-то к вам с предложением.
— Предлагай!
— Поехали
— Я, конечно, не против. А как Ульяна? Нужно ее тоже позвать. Ты, как, Вика, согласна?
— Зови, а то обидится.
День прошел просто замечательно. И Виктория нисколько не пожалела о том, что осталась.
Пока подруги сидели у костра, они с Олегом гуляли по осеннему лесу. Потом сидели у костра, а подруги тактично ушли погулять. Домой приехали, когда уже стемнело.
Попрощавшись, Олег уехал. Виктории стало грустно. Дина Сергеевна сразу заметила перемену в ее настроении.
— Все образуется. Навестишь Илью Семеновича, Веру Федоровну, Василия. Свои подарки отвезешь и наши. Мы тут тоже кое-что прикупили. Если будут нужны деньги — звони, не стесняйся. А сейчас иди спать, а сумку твою мы с Ульяной Львовной соберем.
Виктория не стала возражать, понимая, что пойти спать — это лучший выход из затруднительного положения. Не могла она вот так взять и сразу осознать, что Ульяна Львовна — это ее родная мать. Что когда-то она передала ее — только что родившуюся крошечную девочку, пусть даже не чужой тете, а своей подруге. Это нисколько не меняло дела. По сравнению с этим предательство мужа, потеря имущества — все отошло на задний план. О клевете Федякина на нее и отца Виктория старалась не думать. Она предполагала, что Федякин мог узнать правду от матери, но наплести такую чушь мог только он. Светке пока решила не звонить, подумав, что такую новость нельзя сообщать по телефону.
Попрощавшись утром с Диной Сергеевной и Ульяной Львовной и пообещав позвонить, Виктория села в машину. Она не стала обсуждать свои планы даже с Диной Сергеевной, побоялась ее отговорок. А для себя решила, что займется своими делами лишь только тогда, когда услышит Васькин смех. Для этого нужно было найти его мать.
Виктория выехала за город и прибавила скорость. Вспомнила, как в первый раз ехала этой же дорогой, даже не подозревая, какие события ожидали ее. А разве сейчас она может знать, что, например, за тем поворотом? Что произойдет сегодня вечером или завтра утром? Друг или враг встретится на пути? Да и стоит ли задумываться над этим? Все равно произойдет то, что должно произойти. Главное — быть готовой.
Каждый оборот колеса приближал ее к встрече с людьми, ставшими ей близкими: к доктору Илье Семеновичу и его жене Вере Федоровне, к Ваське, который ждал свою мать. Точно так же каждый оборот колеса приближал ее к встрече с новыми людьми и к новым событиям.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ