Прабхупада. Человек. Святой. Его жизнь. Его наследие.
Шрифт:
Независимо от того, что думали о целях Общества члены-основатели ИСККОН, для Бхактиведанты Свами они были зримой реальностью. Как сказал господин Рубен, машинист метро, встретивший Бхактиведанту Свами в парке на Манхэттене в 1965 году: «Он как будто знал, что у него будут храмы, заполненные преданными... „Храмы и книги уже есть, — говорил он, — они существуют, и только время отделяет нас от них"».
Разумеется, никто из его первых последователей, подписавших свидетельство о регистрации ИСККОН, не представлял себе, каким образом воплотится мечта Свами, но тем не менее эти семь пунктов были не просто религиозной риторикой, призванной убедить нескольких правительственных чиновников штата Нью-Йорк. Бхактиведанта Свами действительно намеревался воплотить в жизнь каждый из пунктов этой программы.
* * *
Из-за присутствия Свами, из-за его лекций и киртанов все стали называть магазинчик «храмом». Но это по-прежнему было пустое и убогое торговое помещение. Идея как-то украсить его пришла в голову ребятам с Мот-стрит.
Говард, Кейт и Уолли решили сделать Свами сюрприз, когда тот спустится в храм на вечерний киртан. Уолли снял шторы, висевшие в их квартире и понес их в прачечную-автомат (где вода, в которой они стирались, стала темно-бурой от грязи), а потом покрасил их в пурпурный цвет. Квартиру на Мот-стрит украшали плакаты, рисунки и большие декоративные шелковые панно, которые Говард и Кейт привезли из Индии. Ребята собрали все свои картины, гобелены, курильницы и другие экзотические вещи, принесли их вместе с пурпурными занавесками в магазинчик и приступили к украшению «храма».
Они соорудили деревянный помост, чтобы Свами было где сидеть, и обили его старой бархатной скатертью. Над помостом на задней стене, в простенке между окнами, выходящими во двор, повесили пурпурные шторы, а по бокам — пару оранжевых. Поверх одной из них, как раз над сиденьем Свами, укрепили большую написанную маслом картину в овальной раме, изображавшую Радху и Кришну, которую написал юноша по имени Джеймс Грин. Написать картину ему поручил Бхактиведанта Свами, в качестве образца он дал ему суперобложку от «Шримад-Бхагаватам» с довольно грубым индийским рисунком. Фигуры Кришны и Радхи были нарисованы несколько схематично, однако знатоки искусства из Нижнего Ист-Сайда, часто заходившие в магазинчик, считали его работу выдающимся произведением.
Кейт и Говард были не вполне уверены, одобрит ли Свами картины и репродукции, которые они привезли из Индии, и потому повесили их у входа, подальше от того места, где будет сидеть Свами. Одна из репродукций, хорошо известная в Индии, изображала Ханумана, летящего по небу и несущего гору для Господа Рамачандры. Молодые люди понятия не имели, кто такой Хануман. По форме его верхней губы они определили, что это кот. Другая репродукция изображала человека с шестью руками. В двух зеленых руках он держал лук и стрелу, вторая пара рук — синеватых — держала флейту, а третья пара рук, золотистых — посох и сосуд.
К вечеру все было готово: они обили тканью возвышение, повесили шторы, прикрепили декоративные шелковые панно, развесили картины и репродукции, и теперь украшали возвышение цветами и подсвечниками. Кто-то принес подушку, на которой Свами будет сидеть, и обитую выцветшей тканью спинку мягкого кресла, о которую он мог бы опереться спиной.
В дополнение к вещам, привезенным с Мот-стрит, Роберт Нельсон, один из друзей Свами по студии доктора Мишры, решил пожертвовать восточный ковер бельгийского производства, когда-то принадлежавший его дедушке. Он поехал в свой загородный гараж и привез ковер на метро на Вторую авеню, в дом номер 26. Даже Рафаэль и Дон — два хиппи, которых главным образом интересовала дармовая еда и ночлег, — и те приняли участие в украшении храма.
Все делалось в секрете, и ребятам не терпелось увидеть реакцию Свами. В тот вечер, когда Свами вошел в помещение, чтобы начать киртан, он увидел только что украшенный храм (там даже курились благовония) и удовлетворенно поднял брови. «Вы делаете успехи»,—сказал он, оглядывая комнату и широко улыбаясь. «Да, — добавил он, — это и есть сознание Кришны». Его неожиданная радость была для них настоящей наградой за проявленное усердие. Он взошел на помост — юноши затаили дыхание, боясь, что он рухнет, — и сел, разглядывая преданных и убранство храма.
Он был доволен ими. Однако сейчас его лицо приняло необычайно серьезное выражение, и, хотя они знали наверняка, что перед ними был все тот же Свамиджи, смех застрял у них в горле, а в счастливых глазах вдруг появилось смутное беспокойство. Они увидели серьезное лицо Свамиджи, и их недавняя радость сразу же показалась им ребяческой. Как облако мрачной тенью внезапно набегает на солнце, так и Свами из веселого неожиданно стал серьезным, и, увидев это, они тут же решили стать такими же спокойными и серьезными. Он взял караталы и опять улыбнулся широкой, одобрительной улыбкой, отчего на душе у них снова стало светло.
Храм оставался все тем же тускло освещенным маленьким магазинчиком, с неровным, потрескавшимся полом, под которым жили полчища тараканов. Но, поскольку большинство предметов, украшавших помещение, было привезено из Индии, все вокруг стало казаться подлинным, особенно когда на возвышении сидел Свамиджи. Теперь всякий, кто входил сюда, сразу же попадал в атмосферу индийского храма.
Бхактиведанта Свами оглядел группу своих последователей. Он был тронут тем, что они предложили ему почетное место и решили украсить магазинчик Кришны. До этого ему не раз приходилось видеть, как преданные делали что-либо для Кришны. Но здесь он этого еще не видел. В Нью-Йорке всходили семена бхакти, и, как садовник, ухаживающий за всходами, он, естественно, был тронут милостью Кришны. Глядя на развешанные по стенам картины, он сказал: «Завтра я посмотрю их, и тогда скажу, какие годятся, а какие нет».
На следующий день Бхактиведанта Свами пришел посмотреть на развешанные в храме произведения искусства. На одной акварели в рамке был изображен юноша, играющий на барабане, и танцующая девушка. «Это пойдет», — сказал он. Но следующая картина, на которой была нарисована женщина, показалась ему более мирской, и он сказал: «Нет, это не годится». Свами перешел к другой стене. Говард, Кейт и Уолли с беспокойством следили за ним.
Подойдя к картине с шестируким человеком, он сказал:
— О, это замечательно.
— Кто это? — спросил Уолли.
— Это Господь Чайтанья, — ответил Свамиджи.
— А почему у него шесть рук?
— Потому что он показал, что является воплощением одновременно и Рамы, и Кришны. Это руки Рамы, а это руки Кришны.
— А еще две руки? — спросил Кейт.
— Это руки санньяси.
Он перешел к следующей картине.
— Это тоже очень хорошо.
— А это кто? — спросил Говард.
— Это — Хануман.
— Он кот?
— Нет, — ответил Свамиджи. — Он обезьяна. Ханумана, как доблестного и верного слугу Господа Рамачандры, прославляют в священном писании «Рамаяна». Миллионы индийцев поклоняются воплощению Господа, Раме, и Его слуге Хануману, чьи подвиги являются темой бесчисленных театральных постановок, фильмов, картин и храмовых мистерий. Спросив, кто такой Хануман, парни с Мот-стрит обнаружили такое же невежество, как и пожилые дамы из пригорода, которые в ответ на вопрос Бхактиведанты Свами, видел ли кто-нибудь из них изображение Кришны, уставились на него в полном недоумении. Мистики из Нижнего Ист-Сайда не могли отличить Ханумана от кота, и привезли из Индии — Индии своей гашишной мечты — изображение Господа Чайтаньи Махапрабху, даже не догадываясь о том, кто Он такой. И тем не менее между этими молодыми людьми и дамами, посещавшими его лекции на Семьдесят второй улице, было одно существенное различие: хиппи из Нижнего Ист-Сайда служили Свамиджи и пели с ним мантру Харе Кришна. Они были по горло сыты материальной жизнью и не страдали болезнью мелких собственников, которые ничего не станут делать задаром. Их сердца открылись Свамиджи, обещавшему расширить их сознание и превратить его в сознание Кришны. Они ощущали, что личное общение с ним возвышает и облагораживает их. Подобно бродяге с Бауэри, который во время лекции Бхактиведанты Свами пожертвовал туалетную бумагу, ребята из Нижнего Ист-Сайда тоже были не вполне нормальными, но Бхактиведанта Свами видел, что ими руководит Кришна, находящийся в их сердцах. Бхактиведанта Свами знал, что пение мантры и его лекции о Кришне обязательно изменят их к лучшему.