Прагматик
Шрифт:
Сегодняшняя кормежка была особенно отвратительной, и Миза никак не могла избавиться от вкуса вареной капусты во рту. Вареная капуста! Разве этим должны кормить в дорогих психлечебницах, как эта? Она же не в сиротском приюте! Наверняка, ее родители отвалили немаленькую сумму, чтобы больше никогда не увидеть свою дочурку-монстра.
Девушка, который уже день сидела одна в узкой палате с мягкими стенами. Одна, значит, совсем одна. Ежедневные пилюли выгнали из ее головы весь легион душ. А вместе с ее друзьями
«Нет, не совсем одна» — горько посмеялась сама с собой Миза. Иногда к ней, одурманенной лекарствами, залазил под больничную рубашку этот интерн, Тесо. Ковырялся в ней, думая, что она не в себе. А у нее просто не было сил, чтобы поднять руку и оттолкнуть урода.
Как все переменилось! Раньше ее презирали, боялись, но звали Гением. Затаенный страх в глазах матери, насмешки за спиной от сверстников. Даже слава одаренного конструктора кастов не смогла перебороть предубеждения. Она постигла, что никто никогда ее не оценит и не полюбит.
И это постижение разбил вдребезги Хенси.
«Заглянув в тебя, я увидел бездну, Миза, — сказал он. — И мне захотелось утонуть в ней».
— Утонуть во мне, — прошептала девушка, и собственный голос показался ей чужим. — Утонуть в ничтожестве…Я тоже хочу этого… Хенси, забери меня отсюда!
Град слез, тихая молитва. И ответ Небес в звуке шагов снаружи.
Дверь неожиданно распахнулась, яркий коридорный свет хлынул в палату. В белом ореоле Миза увидела Того единственного, кто ценил ее. Своего «Эльфийского принца Волшебной Страны-За-Морем».
Миза бросилась ему на шею. Бешеная радость сотрясала сердце. Слез стало еще больше, их поток еще сильнее. Миза ощутила, что вот-вот потеряет сознание от счастья.
С ним вошли другие. Вампиреныш. Травивший ее психиатр. Трахавший ее в полубессознанотальном состоянии Тесо. Просто бесившая ее девушка-интерн. Блеклые тени на фоне истинного сияния.
Все это правда? Он здесь?
— Я снова обезумела?
Сильная рука погладила ее по волосам.
— Мы оба.
Обняв Мизу крепко-крепко, Хенси повел ее прочь из палаты.
— Прикончи этих, — не оборачиваясь, бросил любимый вампиренышу.
— Нет! — завизжал старый отравитель в запачканном кровью халате. — Вы обещали пощадить меня и моих людей!
Хенси смотрел только на Мизу. Длинные, нежные пальцы коснулись ее мокрой щеки. Девушка ощущала, как любимый читает ее. Видит мучения, которым ее подвергали эти тени в халатах. А Миза видела, как разгорается огонь возмездия в его ясных глазах.
— Где ты увидел тут людей? — бросил Хенси через плечо.
Вдвоем они двинулись дальше по коридору, их шествие сопровождали сдавленные крики умирающих теней и визги разбуженных психов в палатах. Алые лужи сверкали, как красные бархатные ковры, дальше по коридору.
Миза бросила мимолетный взгляд на убитых санитаров.
— Когда я успела забыть? — прошептала она. — Ведь ты сам говорил мне, что ты Паук и жертвуешь всеми нами.
Хенси отвел ее лицо от трупов.
— Больше нет, — сказал он и поцеловал ее. — Больше не всеми.
Миза закрыла глаза и прижалась к груди любимого. «Пусть даже жертвует мной, плевать, — подумала она. — Теперь меня оберегают. Теперь я ценна».
Великий Псевдобог, глава крупнейшей триады Поднебесной асур Цинь Ли расправился с последней жертвой. С нечеловеческим, драконьим вздохом он отпустил разорванный мешок с костями. Труп упал и смешался с сотней таких же изувеченных мертвецов.
Цинь выпрямился и взглянул в панорамное окно. Кровавое пиршество Псевдобог совершал в роскошных апартаментах на сорок пятом этаже сверкающего небоскреба. Вид на охваченный огнями центр ночного Пекина поражал и украшал вечер.
Довольный рев выдался из ощеренной пасти асура. Он ощущал, как эманации смертельной агонии насыщают его адский котел. Еще одна единица ци, еще один шаг к пределу демонической власти.
— Чем бы дитя не тешилось… — услышал Цинь булькающий хрип с пола.
Лишенный ног мертвец взирал на асура ожившими глазами.
— Синигами, — с презрением протянул Цинь. За свою долгую жизнь он уже сталкивался с богом смерти, поэтому увиденное непотребство его не удивило. — Не мог выбрать труп поцельнее?
— Некогда перебирать, — заморгало бледное оттекшее лицо. — Меня послала сама Солнцеликая.
— Аматэрасу? — хмыкнул Цинь. — Чем обязан этой дамочке?
Услышав такое богохульство, Синигами сверкнул взглядом, но смолчал. Бог смерти жил намного дольше асура и тоже прекрасно знал характер этих зарвавшихся Псевдобогов. И научился их терпеть.
— Царица Неба ощутила многократное вторжение в наш мир, — прохрипел бог мертвым горлом. — Токио, по большей части округ Сибуя, районы близ школ Ямага и Сибо.
— Япония? — прищурил черные глаза демон. — Мой синдикат утратил там влияние. Ничем не могу помочь.
— Богиня считает, что это гости из другого времени, — бог смерти проигнорировал асура. — Нежелательные гости.
— Я вроде бы дал тебе ответ, падаль, — Цинь расправил могучие плечи и отвернулся к окну.
— Осторожнее, мальчик, — прохрипел за спиной древний бог. — Возможно, ты могуч, возможно, всевластен, но не бессмертен. Можешь, стать хоть царем мира, но рано или поздно каждый умрет. Твое посмертие в наших руках, малыш. Райские кущи либо кипящая смола — выбирай.
Кулаки Циня с хрустом сжались. С трудом сдерживаясь, асур выдавил:
— Если сделаю, что просите, эта заслуга зачтется мне?
Синигами заклекотал, словно ворон. С ощеренными от ярости клыками Цинь ждал, когда разорванный его когтями мертвец прекратит смеяться над ним.
— Конечно, мальчик. Мы закроем глаза на ужасные трофеи, что носит твоя душа, — бог выразительно скосил глаза на горы трупов. — А их, надо сказать, не мало.
Свирепые глаза Циня вспыхнули ярче огней мегаполиса у его ног.