Прах и тень
Шрифт:
Упомянутая таверна оказалась довольно оживленным питейным заведением с двумя каминами по обеим сторонам длинной комнаты с чрезвычайно низким потолком. Сквозь табачный дым я разглядел парочку, сидящую в потертых креслах за невзрачным столом. Изящную головку женщины окружал ореол темных кудряшек.
— Вот она! С ней все в порядке! — воскликнул я.
— Похоже, что так, хвала Всевышнему.
— Кажется, это Данлеви, — сказал я, помня об интересе Холмса к отношениям журналиста с мисс Монк и злясь на себя за неспособность догадаться,
— Тогда все так, как я и предполагал, — сказал Шерлок.
Я не услышал ожидаемой мною радости в его бесстрастном голосе. Расспрашивать Холмса времени не было: Мэри Энн нас явно увидела и теперь посматривала в нашу сторону, не зная, то ли поздороваться, то ли сделать вид, что она нас не заметила.
— Поговорим с ними?
— Теперь это уже неважно, — ответил Холмс в прежней пугающе безразличной манере.
Когда мы направились к парочке, наша компаньонка была уже не в силах сдерживать радость. Она бросилась навстречу и заключила Холмса в объятия.
— О, мистер Холмс! Я так волновалась! Где вы скрывались, черт вас возьми? Выглядите очень бледным. Только не говорите, что произошло еще одно убийство.
Мой друг отступил назад с удивившей меня галантностью и кашлянул.
— Ничего подобного, мисс Монк.
Я заметил, что он уже не пытается изобразить простонародный говор.
— Для нас большое облегчение видеть, что вы здоровы, мистер Холмс. Вы ведь разыскали Блэкстоуна? — спросил Данлеви. Его ясные синие глаза с тревогой смотрели на нас. — Что с ним стряслось?
Мой друг разглядывал огонь в камине, пока я, запинаясь, вкратце рассказывал о случившемся. Мэри Энн с надеждой поглядела на нас с Холмсом.
— Тогда… Если он действительно мертв, всем этим ужасам конец?
— Полагаю, что да, — ответил я, не дождавшись, что скажет мой друг. — Видимо, Блэкстоун просто не ведал, что творит. Его вину невозможно выразить словами, настолько она безмерна. Осознание этого лишило его разума.
— Но мистер Холмс, наверное, думает иначе? — спросил Стивен, предлагая нам по сигарете.
Детектив, вытащив из подкладки бушлата записную книжку и огрызок карандаша, попросил журналиста:
— Напишите что-нибудь.
Стивен Данлеви не стал возражать, но вопросительно взглянул на Холмса:
— Что именно?
— Все что угодно. «Помните пятое ноября, Пороховой заговор и измену».
Закончив писать, молодой человек вырвал листок и передал Холмсу.
— Зачем вам это нужно?
Взглянув на страничку, сыщик скатал ее в шарик и бросил в огонь:
— Я получил неопровержимое доказательство. Простите, но мне нужно обдумать, что делать дальше.
— Но, мистер Холмс…
— У меня будет просьба к вам и мисс Монк, если это вас не затруднит. Отправляйтесь прямо сейчас в Майл-Энд к Джорджу Ласку. Скажите, чтобы он собрал своих людей. Они уже объединены в патрульные группы, снабжены полицейскими свистками и дубинками. Передайте мою настоятельную просьбу, чтобы
Мы вышли из паба, и Холмс направился в сторону Уайтчепел-роуд. Я тронул друга за плечо, ожидая его недовольства, но Шерлок сразу же замедлил шаг и вопросительно взглянул на меня.
— Вы ожидаете очередного убийства.
— Я рассчитываю его предотвратить. Но это потребует огромных усилий. Необходима помощь Лестрейда, но… Мне нужно найти выход. Надеюсь, мой брат сумеет… Не знаю, насколько это возможно.
Я удивленно взглянул на Холмса. Никогда прежде не видел, чтобы его так страшило собственное знание.
— Вы боялись, что это Данлеви.
— Такая возможность существовала, но теперь она исключена. Осталась другая.
— Неужели вы знаете, кто убийца?
— Да. Теперь это ясно как день. И все-таки я очень надеюсь, что заблуждаюсь.
— Но почему?
Холмс провел рукой по глазам, и я вспомнил, что за последнюю неделю он спал каких-нибудь двадцать часов. Впервые за годы нашего знакомства Шерлок был измучен своей работой, а не бездействием.
— Потому что, если я прав, — тихо сказал он, — у меня нет ни малейшего понятия, что делать.
Глава 27
Убийца
Меня всегда поражала безрассудная смелость Шерлока Холмса перед лицом опасности. За все долгие годы нашего знакомства не помню случая, чтобы его покинуло мужество. И действия Холмса той ночью, а в особенности ранним утром следующего дня в полной мере продемонстрировали его бесстрашие и силу духа. Лишь человек недюжинной отваги способен разбудить Майкрофта Холмса в четыре часа утра.
Мы заскочили на Бейкер-стрит, чтобы принять душ и сменить одежду, но едва мой друг вышел из спальни, как уже собрался вновь покинуть дом.
— Надеюсь, вы не обидитесь, Уотсон, если я выскажу предположение, что чем меньше народу ворвется в квартиру моего дражайшего братца в это время суток, тем больше будет пользы для королевы и страны. Во всяком случае, он лучше меня знает, что делать.
— Чем мне заниматься в ваше отсутствие?
— Читайте всю мою корреспонденцию тотчас, как она будет доставлена. Я зайду на почту, когда она откроется и туда можно будет переадресовать мои письма. И обязательно поспите. Вы нуждаетесь в отдыхе, если я еще окончательно не сошел с ума.
Сама мысль о сне в первый момент показалась мне нелепой, но, приняв горячую ванну, я понял, что, если не отдохну немного, буду этой ночью абсолютно бесполезен. Проснувшись около девяти часов утра, я позвонил, чтобы принесли завтрак. Я, конечно, не думал, что миссис Хадсон появится в дверях со столь несвойственным этой доброй женщине суровым видом. Наша домовладелица уведомила меня, что таинственное исчезновение двух постояльцев в такое тревожное время чрезвычайно ее рассердило. Я тут же предложил ей уладить дело миром.