Практическая психология. Конт
Шрифт:
— Сделаем, хозяин.
— Кир Алан.
— Сделаем, кир Алан.
— И еще. — Конт замолчал, обдумывая, говорить или пока не спешить, но решился. — Присмотрись к людям. Кто на что способен. Меня интересуют бойцы. Понимаешь, о чем я?
Саника кивнул, он понимал.
Если бы Виктория смогла прочесть, что творится в душе раба, она бы назвала это двумя словами — полный раздрай. Насколько проще мужчине было ненавидеть конта раньше, когда он не притворялся великодушным и заботливым владетелем. Но теперь Саника никак не мог понять, что за игру затеял хозяин, и какими бедами это грозит им, самым бесправным жителям Крови? Назначение его старшим над рабами ничего не изменило
Кровь встретила их распахнутыми воротами, горящими факелами и недовольным Рэем. Капитана только разбудили, сообщив, что конт возвращается. А он даже не знал, что тот выехал из замка! Получили все — и дежурный по воротам, и дежурный по казарме, и просто пробегавшие мимо и попавшиеся под тяжелую руку разъяренного капитана. Теперь он стоял в воротах, сверкая глазами — лохматый после сна, с всклокоченной бородой, в распахнутой на груди рубахе и босой.
— Рэй, отдохнул? — Конт легко соскочил с жеребца (вот что значит — систематические тренировки!), похлопал воина по могучим плечам. — Что это ты своего владетеля встречаешь в таком неподобающем виде? — Сзади заскрипели тяжелые ворота, закрываясь за последним воином. — Не стыдно?
Виктория, которая росла с четырьмя братьями, с детства усвоила правило, лучшая защита — это нападение, и теперь применяла его на Рэе.
— Больше не повторится, — повинился капитан и тут же перешел в контратаку. — А вам не стыдно уехать из замка всего с пятеркой воинов? И это когда вы знаете, что на вас готовится нападение! Где ваша кольчуга? Где ваш меч? Где ваше благоразумие?
— У тебя есть морковка? — Конт сунул в руки великана кролика. — Покорми её и пристрой куда — нибудь до утра. Это я Литине в подарок купил.
И, пока Рэй шалыми глазами пялился на кролика, конт сбежал от его нотаций на кухню.
— Райка! Покорми бедного меня, пожалуйста, — быстро ополоснув руки, он осторожно выглянул за дверь, увидел, как Рэй повел куда — то Дара и с облегчением умостил многострадальный афедрон на жесткую скамью. Она хоть не раскачивается и не подпрыгивает. — А что это у вас за суматоха? — Только сейчас Алан заметил, что на кухне полно народа и все чем — то заняты. Шкварчат сковороды с мясом, кипит кулеш, пахнет выпечкой и яблоками. Раскрасневшиеся кухарки в сбитых косынках режут, мнут, чистят, толкут. Нервная суета.
— Да Маруанин день, чтоб его! — со злостью воскликнула Райка, ставя перед господином полную тарелку наваристых щей со сметаной и тарелочку поменьше, на которой лежал шматок соленого сала с тонкой полупрозрачной шкуркой и большая сладкая луковица. Хлеб Алан сам отломил от еще горячего каравая. Вкуснотища! — Завтра же ничего делать нельзя. Вот и приходится сегодня на два дня наготавливать!
— А я на ярмарке скупился к приему. Хотел, чтобы ты помогла рассортировать что куда, но, раз у тебя времени нет, прикажу все в кабинет сгрузить, завтра разберем, — огорчился конт.
— Мы с Нанни сегодня все посмотрим, — кивнула Райка. — Молчун идет.
Алан малодушно передвинулся в дальний темный угол и решительней заработал ложкой.
— Ругается? — сочувственно спросила стряпуха.
— Было бы из — за чего, — беззлобно буркнул конт.
— Он за вас волнуется. Мы все волнуемся, — мягко произнесла женщина.
Виктория это понимала и, что скрывать, ей это было приятно. Но чрезмерная опека иногда доставала.
— Райка, собери покушать молодому киру и игушу, — пророкотал голос Рэя от порога. — Конта не видели?
— А что такое? — нейтрально поинтересовалась повариха, быстро выставляя на поднос полные тарелки.
— А там из весок невесты пришли на первую ночь, — злорадно сообщил капитан.
— Много? — звонко спросила одна из молодок.
— Четверо! Как раз нашему киру Алану на весь Маруанин день работы хватит.
Рэй остановился напротив Алана, сложив могучие руки на груди. Ехидства в его голосе хватило бы на десятерых. Наградой ему были выпученные глаза конта, не донесшего ложку ко рту.
ГЛАВА 9
Много времени праздновали братья в чертогах Отца своего,
а когда вернулись в мир, который создали,
то Вадий расхохотался, а Ирий ужаснулся.
Пока их не было, забыли люди истинных своих создателей
и начали поклоняться низменным духам,
пришедшим из мира находящегося за Небом.
Одинокая тучка, зацепившись краем за скалы, остановилась над Кровью, повисела, словно раздумывая, но все же решилась и пролилась сильным, но быстрым дождем. Появившиеся на чистом небе первые маленькие и редкие звезды, романтического настроения не создавали; на горизонте высились темные громады гор, а со стороны храма раздавалось тихое пение — вечернее взывание. Воздух заметно посвежел, спала дневная жара, на клумбе раскрылись ночные цветы — они тихонько качались под слабым ветерком,источая тонкоеблагоухание. На крыльце пристройки жались к стене весчанки. Чуть в стороне обменивались новостями старосты трех весок принадлежащих конту Валлид. Моложавый воин, охраняющий вход в донжон бросал на них любопытные взгляды, усмехаясь в черную курчавую бородку. Рядом с крыльцом, неторопливо махал прутяной метлой мальчишка — раб, обритый на лысо, босой и по пояс раздетый, он делал вид, что разгоняет лужи, а на самом деле нагло подслушивал разговоры. Из кухни груженые подносами с едой вышли Светика и Эльса и тщательно обходя лужи, направились в строну донжона.
— Говорят, ты к игушу зачастила? — Светика округлила глаза. — Он же такой страшный!
— Страшный? — Эльса перешагнула ручеек, снисходительно поглядывая на глупую весчанку. — Он забавный. Все время молчит и улыбается.
— А бают, что у них там …, — Светика склонилась к уху служанки и покраснев едва слышно зашептала. — … такой страх!
Рыжая головка Эльсы затряслась от смеха.
— Вранье! Я помогала друиде его перевязывать. Все там в порядке, на зависть нашим мужикам. Только вот… — теперь уже она, хихикая, зашептала Светике в пылающее ушко. — Представляешь? Вот и хочу попробовать, как это с таким…
— А как же Берт? Ты же замуж за него собралась. А как Нанни узнает? — Светика пораженно застыла посреди двора. Нет, она знала, что в замке царит разврат и девичья честь не ценится как в веске, но ведь жених есть! Как же можно?
— Неизвестно еще вернется Берт или нет, — тоскливо произнесла Эльса.
— Кир Алан сказал, чтобы мы верили. И я ему верю, — решительно зашагала к донжону Светика. — Господин сильный, умный и красивый, он обязательно спасет Берта.
Эльса лишь тяжело вздохнула, она давно жила в замке и знала, что кир Алан никогда не будет рисковать из — за одного человека, пусть даже это его личный слуга. Вдруг ей в голову пришла мысль, от которой у нее сразу улучшилось настроение.