Практика
Шрифт:
Болото уныло хлюпало под ногами. Солнце жарило так, что хотелось стянуть с себя хотя бы куртку, но тогда её пришлось бы таскать в руках, да и обгореть можно. Тихо мурлыкал себе под нос какой-то незнакомый Нику мотив Дирк.
Вторая базовая точка, западная, тоже оказалась вполне спокойна. Да, фон отклонялся от нормы, но не кардинально. Магических руд не было, нежити не было, комары в аномалиях не встречались. Тишь, жара и благодать.
— Как-то мне это всё не нравится, — первым озвучил общие мысли теоретик, когда и северная, и восточная точки оказались спокойными.
Солнце
Остальные согласно кивнули.
— Предлагаю, даже если центр тоже спокоен, использовать полную схему, — вздохнула Тесла.
— Согласен.
— Согласна, — чего-чего, а тщетельности ир Сетре было не занимать.
— Тогда проверяем центр и от него раскидываем радиусы для полной проверки.
Правила полной проверки фона Ник помнил смутно, но и того, что помнил, было достаточно, чтобы понять, что времени это займёт немало. Собственно, не ошибся: из аномалии они вылезли уже ближе к полуночи. Кое-как поставили палатки и, даже не раздеваясь, отключились. Парни, по крайней мере. Чего там шуршали ещё почти час в своей палатке дамы, некромантов мало интересовало.
Разбудило Ника солнце: палатку ночью они поставили абы как, совершенно не учтя ни того, с какой стороны с утра будет солнце, ни того, на чём ставят. Вроде сухо и ладно. Муравейник обнаружился прямо под ногами Дирка. Его обитатели соседством оказались крайне недовольны, о чём и дали знать вылезшему из укрытия, превратившегося в филиал бани, теоретику. Под его ругань собиравшийся ещё немного подремать на повеявшем из-под отброшенного тента ветерке третьекурсник проснулся окончательно.
Пока переставили палатку, пока привели себя в порядок, пока приготовили завтракообед, пока разобрались в сделанных ночью каракулях. Анализировать что и как они тогда не стали, предпочтя сделать побольше, а выводы оставили на утро и теперь о том весьма пожалели.
— Итак, у нас есть пять базовых точек, которые спокойны и три ранее серьёзно отклонявшиеся, сейчас тоже спокойные. Но при этом возмущения на первом и третьем радиусах, — Дирк покусывал карандаш. — А также не проверенные с шестого по двенадцатый.
— Мне кажется, в паре мест мы отклонялись от прямой, — осторожно заметила Тесла. — Но надо смотреть по карте и размечать конкретные точки.
— Главное сейчас определиться, где именно находятся отклонения. Потом уже их отдельно проверим, — возразила магистр.
Все приуныли, но с таким планом согласились.
Большинство радиусов были вполне спокойны, зато на одном — одинадцатом и предпоследнем (всего их закладывали двенадцать по числу делений на циферблате часов) — значения оказались почти в два раза выше нормы. Для аномалии это было в пределах допустимого, но внимательного исследования всё же требовало. Так что, закончив проверкой радиусов, занялись перепроверкой подозрительных точек.
Какого же было их удивление, когда и на первом и на третьем радиусе совсем рядом с точкой с зафиксированным накануне отклонением всё оказалось спокойно.
— Так не бывает! — возмутилась Тесла, на всякий случай перемеряв фон в изначальной точке и убедившись, что и она спокойна.
— Подумаем об этом вечером, — дипломатично возразила магистр. — А пока пойдём, посмотрим, что там на одинадцатом.
На одиннадцатом фон был таким же как два часа назад, так что успокоившаяся теоретик тут же развела бурную деятельность. Нужно было установить размеры локального отклонения, очертить его на карте и исследовать на предмет потенциальной нежити. В процессе выяснилось, что Дирк не подумал взять один из приборов, необходимых для непростого процесса. Увлёкшаяся Тесла хотела отправить его за ним, но магистр внесла другое предложение:
— Думаю, стоит прерваться всем. Иначе опять останемся без ужина и толком не выспимся.
Парни идею поддержали, так что девушке пришлось смириться с тем, что загадке первого и третьего радиуса придётся подождать до завтра. Как и всему остальному.
Вечер прошёл за готовкой, меланхоличным перебором струн и негромким пением Дирка. Долго сидеть не стали, помня о том, что палатки плохо защищены от нагревания.
Утро преподнесло новые сюрпризы: недоочерченная область отклонения исчезла. Фон был ровный, как накануне это было на первом и третьем радиусе. Чтобы исключить ошибку, они померяли несколько раз, но с тем же результатом.
— Да не бывает так!!! — практически закричала Тесла. — Не бывает!!!
— Может, что-то с приборами? Попробовать схему Васт-Арте?
— Как ты её на болоте чертить собираешься? Тем более в аномалии? Тут же наши вчерашние следы вон уже затянуло.
Поспорить тут было сложно. Болото сегодня и правда выглядело почти нетронутым. Взгляд Ника зацепился за это «почти»:
— Кстати, о следах, — как-то резко севшим голосом начал он, — никто ведь, по-моему, не ходил к той рощице? — и указал на виднеющуюся в отдалении кипу деревьев.
Остальные проследили за его рукой. Потом опустили взгляд.
— Следы сегодняшние, — сразу определил теоретик. — И судя по размеру…
— Упырь или гуль, — опередила его магистр некромантии. — И крупный. Кажется, господа, наше отклонение оказалось с ногами и собственными взглядами на то, где ему сидеть.
Вопросов вроде того, как они могли его пропустить, никто не задал — эта нежить вылазила из укрытий ближе к полуночи, а то и после неё, а некроманты в это время были уже в своих палатках. Всё-таки ходить по болоту в темноте было тем ещё удовольствием. Да и отдых им тоже требовался и желательно не на жаре.
— Сейчас мы его не найдём, так что закругляемся и идём отдыхать.
Никто не спорил. По следам за такой нежитью можно было ходить долго: одного направления она не придерживалась, тем более в огороженных аномалиях, усталости не знала, так что за несколько часов могла намотать десяток километров зигзагами. Искать же её по искажению никому не хотелось. По крайней мере пока был более простой и адекватный способ.
— А разве один упырь может так искажать фон? — спросил Ник. В его представлении хотя активная нежить действительно создавала вокруг себя определённые отклонения фона, обычно они были не такого уровня.