Правь, Британия!

дю Морье Дафна

— Извините, но у доктора Саммерса иные планы. — Доктор положил руку Мад на плечо и повел ее в музыкальную комнату. — Для почти восьмидесятилетней женщины с сердечным приступом вы выглядите замечательно. Если б вы хоть на минутку прекратили болтать, мы смогли бы обсудить дела. Терри разбился, так? Ваш валлийский хормейстер с разбитым сердцем наложил ему лубки, так? Он не сказал вам, какой у Терри перелом, да, видно, и не смог определить, а на машине в эти джунгли не проехать, поэтому Терри нужно нести на носилках. Наконец, — и это, по-моему, самая большая трудность, — вы опасаетесь, что из-за вчерашних событий американские коммандос могут разыскивать Терри, потому

и эта романтическая таинственность. Пусть Дотти подает обед, а мы с Джо отправимся в хижину. Скажите Джо, чтобы он пошел со мной, у него больше здравого смысла, чем у всех вас вместе взятых. Я посмотрю Терри и тогда решу, что делать.

Мад улыбнулась Эмме:

— Что я тебе говорила? Хорошо я сделала, что вызвала Бевила?

— Когда-нибудь, — сказал ее врач, — я вас не послушаюсь. Тогда сами будете разбираться с вашими проблемами.

Уже минуло два, когда Эмма и бабушка садились обедать, и Мад включила радио, чтобы послушать краткую сводку новостей. Голос диктора звучал взволнованно новостях говорилось об их районе.

— Вслед за взрывами в окрестностях Фалмута прогремели еще два: один у Камборна, второй на глиняных карьерах в миле от Нанпина. Сообщается также о волнениях в Южном Уэльсе. Можно предположить, что кельтская часть населения воспользовалась возможностью и дает выход недовольству коалиционным правительством и образованием СШСК. В других регионах страны спокойно. Вчера президент США, извините, СШСК, дал торжественный ужин и устроил прием в Белом доме в честь ее Величества королевы… Футбол. Из-за плохой погоды отложен матч между командами университета Эксетер и Плимутом. Следующий выпуск новостей в три часа.

Нанпин… Эмма вспомнила, что приятель Терри по техникуму живет в Нанпине. Что говорил вчера Энди о каких-то друзьях Терри, которые знают, где достать гелигнит? Лучше не думать об этом. Так или иначе, Терри в этом не замешан. Сломанная нога в результате может защитить его от неприятностей. Хотя, конечно, если вдуматься, говорить так бессердечно.

Они уже поднялись из-за стола, когда раздались шаги — видимо, вернулся доктор.

— Пойдем, готовься к худшему.

Бабушка направилась к ступенькам, ведущим в холл, Эмма за ней. Доктор Саммерс уже стоял в прихожей, у телефона. Он кивнул вошедшим.

— Да, нога сломана, — сообщил он. — Я должен поговорить со старшей сестрой больницы. Она подберет ему место в палате.

— А как мы довезем его до больницы? — спросила Эмма.

— Предоставьте это дело мне. Кстати, я привел Энди обратно, он горит жаждой мести и готов сразиться с первым встречным морским пехотинцем. Найдите ему какое-нибудь дело. Алло, сестра?

Эмма нашла Энди и повела его через кухню к игровой комнате.

— Иди помоги Сэму, голубь потерялся, — приказала она ему.

— Голубь не главное, — злобно молвил Энди. — Мне нужно заточить стрелы.

— Не будь идиотом. Какие тренировки в такую погоду?

— А я и не говорю о тренировке! Знаешь, Эмма, у бродяжки есть самодельный коротковолновый приемник, и он ловит станции, которые нам не слышны. Он рассказывал о передачах мне и Терри, после того как ушла Мадам. А Терри рассказал мне, как он дрался. Здорово он отделал этого капрала Вэгга.

— Очень может быть. Но добром для Терри это не кончилось, правда? Ну, беги.

Когда Эмма вернулась в холл, доктор Саммерс уже направился к машине.

— Куда он? — спросила Эмма.

— Он должен сделать Терри укол, — ответила Мад, — но у него нет с собой нужного лекарства, он сказал, что вернется скоро, не позже, чем через четверть часа,

— Как он доставит Терри

к машине?

— О, они с бродяжкой все обсудили. Кстати, я называла его Таффи, и он пришел в восторг. Сейчас они с Джо сооружают носилки.

Кажется, я начинаю понимать Дотти, подумала Эмма. В этом доме все делается чересчур быстро. Дождь почти перестал, и это было хорошо, хотя продолжал дуть сильный ветер. Она раздумывала, стоит ли надеть плащ и сапоги и отправиться в лес помочь с носилками, но только она решила это сделать, как увидела маленькую процессию, двигающуюся к изгороди со стороны распаханного поля.

— Таффи — настоящий гений, — заявила Мад, — золотые руки.

Укрытый одеялом и непромокаемым плащом мистера Уиллиса, Терри возлежал на куске ограды — или это часть от старой кровати? Джо шел впереди, бродяжка сзади. Они остановились передохнуть под раскидистыми липами у дороги, и Эмма с бабушкой пошли им навстречу. Мистер Уиллис был с непокрытой головой, так же как и Мад, и, глядя на развевавшиеся на ветру седые шевелюры, Эмма подумала, что они действительно похожи на брата и сестру, и с облегчением вспомнила, что Колин остался в игровой комнате.

— Чай, не умаялся, парень? — сказал мистер Уиллис. — Уж не очень мы тебя растрясли?

Терри попытался улыбнуться. Он был бледен как полотно. Джо молчал. Он поправил одеяло так, чтобы оно не давило Терри на ногу. Мистер Уиллис критически оглядел их дом, и Эмма поняла, что, несмотря на то что он жил всего лишь за лесом, он, вероятно, первый раз его видит.

— Как здесь дует! — сказал он. — Поди, у меня-то место поуютнее.

— Ну, сейчас еще ничего, — ответила Мад. — Вот когда дует по-настоящему, нам приходится задраивать окна, будто на корабле в море. Тогда даже дом качается.

— Охотно верю, — произнес он, не то удивленно, не то уважительно уставившись на Мад.

Интересно, подумала Эмма, сравнивает ли он ее сейчас с актрисой, виденной им сорок лет назад. Скорее бы приехал доктор Саммерс. Сгрудившись под липами, они, наверно, выглядели весьма странно. На лице Джо отражалось неодобрение, а Терри побледнел еще больше.

— В старину, — сказала Мад, — здесь, конечно, был притон контрабандистов. У нас есть подвал, где когда-то прятали бочки с ромом. — Есть очень старинная каменная ограда, ее отсюда не видно… — Она потянула бродяжку за рукав, привлекая его внимание. Ну, подумала Эмма, ее понесло, не остановить теперь никакими силами. К счастью, дальнейшие откровения были прерваны появлением машины доктора.

— Ага, — сказал доктор, — доставлен в целости и сохранности. Ну, Терри, покажи, на что ты способен. Отойдите все.

Прихватив свой саквояж, доктор нагнулся над самодельными носилками.

— Я прорвался через пост, — продолжал он, поглядывая на Мад, — сказав дежурному, что мне нужно вернуться за сильным успокоительным для пожилой леди, с которой у меня много хлопот. В некотором роде я и не соврал. Кстати, от моей сестры я услышал, что американцы задерживают для допроса всех юношей от семнадцати до двадцати одного, хоть как-то связанных с техникумом. У двоих из них нашли гелигнит. Так что, Терри, мой мальчик, прошлую ночь ты мирно спал дома, но, к несчастью, когда ты открывал мне сейчас ворота, а я ведь мчался на полной скорости, чтоб доставить лекарство твоей умирающей приемной родительнице, мне каким-то образом удалось тебя сбить. Уж так я провинился, что буду сам ухаживать за тобой в местной больнице, чтобы тебя не перевели в Труро, где, могу поспорить, над твоим изголовьем будут сидеть военные с ручками и блокнотами наизготовку. Теперь укол, это совсем не больно.