Правда о Николае I. Оболганный император
Шрифт:
Основная особенность русского земледелия
«Главной особенностью территории исторического ядра Российского государства с точки зрения аграрного развития является крайне ограниченный срок для полевых работ», — определяет академик Милов.
Рабочий сезон для русского земледелия обычно длился «от Егория до Покрова», с середины апреля до середины сентября (по новому стилю с начала мая до начала
7
Тютчев Ф.И.Эти бедные селенья… — В кн: Тютчев Ф.И. Полное собрание стихотворений. Л., 1957.
8
Милов Л.В.Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса. В кн: По следам ушедших эпох. Статьи и заметки, М.2006, с.641.
Заморозки норовили сузить и этот короткий сельскохозяйственный период, они нередко продолжались до первых чисел июля и снова приходили в начале сентября.
В Московском регионе было около 110 безморозных дней, температуры выше 15° длились 59–67 дней.
В среднем русский крестьянин имел для земледельческих работ 125–130 дней. Из этого времени на сенокос уходило около 30 дней. Напомним, в Западной Европе из рабочего сезона выпадали лишь декабрь и январь. [9]
9
Там же, с. 642–643.
Большая длительность сельскохозяйственного периода давала европейским крестьянам возможность равномерной постоянной работы, лучшей обработки почвы, создавала прямую зависимость между вложенным трудом и результатом. В западноевропейской земле был зарыт знаменитый девиз капитализма: «время — деньги».
Экономист Гакстхаузен в начале 19 в. определил, что для обработки одинакового по размерам участка на Рейне у Майнца и на Волге у Ярославля, требуется: в России труд 14 крестьян и 10 крестьянок, а в Германии 8 крестьян и 6 крестьянок. При том доход в Германии составит 5000 талеров, а в России вдвое меньше.
При качественной обработке земли, в доиндустриальную эпоху, трудовые затраты русского крестьянина составляли примерно 59 человека-дней на одну десятину.
Но при распространенном размере пахотного участка в 4,5 дес., крестьянин мог потратить на одну десятину лишь 21–23 рабочих дня. Это без жатвы, обмолота и выполнения трудовой повинности в пользу землевладельца (в случае отработочной ренты). Такие затраты времени предполагали некачественную обработку почвы, скоротьбу, что вело к низкой урожайности.
Малая продолжительность сенокоса и длительный период стойлового содержания скота — до 6 месяцев (в Западной Европе скот практически весь год на открытых пастбищах) определяло слабое развитие российского скотоводства. Малое количество скота давало малое количество удобрений для полей, что также не способствовало подъему урожайности.
Из-за дефицита времени на заготовку сена, скотине хватало его обычно до января. Рабочий скот был малосильный, а корова давала не более 600 литров молока в год.
В центре страны преобладали низкоплодородные почвы с невысоким содержанием гумуса — покровные суглинки, глинистые, супеси. На глинистых и суглинистых почвах в сухое время образовывалась корка, не пропускающая воду к корням во время дождя.
Истощение почвы приводило к периодическому забрасыванию земли в залежь — для естественного восстановления плодородия. Крестьянин нуждался в новой земле — нови.
«Будучи сугубо экстенсивным, оно (земледельческое производство) распространялось на всё новые и новые территории. Именно этот фактор лежал в основе многовекового движения русского населения на юг и юго-восток Европейской России, где были более плодородные земли, хотя и постоянно подвергавшиеся нашествию засухи», — пишет Милов.
На всех доступных путях расселения нашим сельскохозяйственных колонистов не ждали земли, «текущие молоком и медом», подобные тем, что встречали маисом, индюшками, долгим летним теплом европейских поселенцев в Северной Америке. Русских переселенцев зачастую ждал еще более суровый климат. Русские крестьяне несли земледелие туда, где до них этим никто не занимался — в северное Заволжье, на Северную Двину и Белое море, на Кольский полуостров, в Пермский край и Сибирь.
Освоение новой пашни в лесу за счет «пала» или степной залежи давало первые годы хорошие урожая, до сам-10 и даже выше, затем урожайность резко падала.
Посмотрим на многовековую динамику по урожаям ржи (основной сельскохозяйственной культуры) в историческом центре страны, где проживала основная масса русского населения.
XV век.
Вотская и Шелонская пятины: сам-1,7 — сам-2,3
Обонежская пятина: сам-3
Деревская пятина и Новгородский уезды: сам-2 — сам-3
Конец XVI века.
Владимир, Суздаль, Тверь, Старица, Рязань, Волок, Дмитров: сам-2,45 — сам-3,3
XIX век,1802–1811 гг.
север: сам-3,4
северо-запад: 2,7
запад: 3,6
Смоленск: 2,6
Центрально-нечерноземный регион: 2,6
Средневолжский: 3
Приуральский: 3 [10]
Как мы видим, на протяжении веков нет никакой положительной динамики; урожайность практически не растет. (Мало что изменится до радикального увеличения энерговооруженности села и масового применения искусственных удобрений — а это уже середина 20 века, советская индустриализация.)
10
Там же, с. 639–640.
При хорошем урожае сам-4 на члена крестьянской семьи приходилось 24–27 пуд. хлеба и семья могла продать на рынке около 17 пуд. При среднем урожае на члена крестьянской семьи приходилось всего 12–15 пудов хлеба — товарность хозяйства на нуле. [11]
Община старалась обеспечить более-менее равные условия своим членам, предоставляя им в индивидуальное пользование набор разных по качеству участков земли. Качество участков менялось в связи с засухами и чрезмерными осадками, менялось и количество рабочих рук в семьях — это вело к перераспределению участков между членами общины.
11
История России с начала XVIII века до конца XIX века, М., 1997, под ред. ак. Л.В. Милова, с.148.