Правда о Великой Отечественной войне (сборник статей)

Соколов Борис Вадимович

Примечания:

[1] Максудов С. Потери населения СССР. Бенсон (Вермонт), 1989.

[2] Урланис Б. Ц. Войны и народонаселение Европы. М., 1960.

[3] О потерях СССР в этой войне см.: Аптекарь П. А. Оправданы ли жертвы? // Военно-исторический журнал. 1992. No 3.

[4] Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Под ред. Г. Ф. Кривошеева. М., 1993.

[5] Подробно механизм расчетов изложен: Sokolov В. V. The Cost of War: Human Losses for the USSR and Germany, 1939-1945.
– Journal of Slavic Military Studies, March 1996. Сокращенный вариант см.: Соколов Б. В. Цена потерь - цена системы // Независимая газета, 1993, 22 июня; Соколов Б. В. Цена войны // Дело. 1995. No 8.

[6]

См.: Кожурин В. С. О численности населения СССР накануне Великой Отечественной войны // Военно-исторический журнал. 1991. No 2. Здесь приведены данные предварительной оценки численности населения СССР на 1 января 1941 г., сделанной ЦСУ в июне 1941 г. Оно было исчислено в 198,7 млн. человек. Повторное исчисление успели сделать только по Молдавии и Хабаровскому краю, причем в этих регионах жителей оказалось больше, чем по предварительному исчислению, соответственно на 4,7% и 4,5% (в среднем - 4,6%). Если предположить, что такой же примерно недоучет в ходе первичного исчисления был допущен по другим регионам (а что такой недоучет был, сомнения не вызывает; например, в Эстонии на 1 января 1940 и 1941 г. была дана одна и та же чис-ленность населения), то к 1 января 1941 г. действительная численность населения СССР должна составить 207,8 млн. человек, а к 22 июня, с учетом естественного движения населения, - 209,3 млн. Подчеркнем, что указанная выше 'оценка ЦСУ - это единственная оценка численности населения СССР В новых границах, сделанная до начала Великой Отечественной войны на основе не доступных ныне первичных статистических материалов. В свете этих данных официальная цифра общих потерь населения СССР в Великой Отечественной войне в 26,6 млн. погибших и умерших представляется явно заниженной.

[7] Обзор различных оценок германских потерь см.: Оверманс Р. Человеческие жертвы второй мировой войны в Германии // Вторая мировая война. Под ред. В. Михалки. Пер. с нем. М., 1996.

[8] О жертвах коллективизации см.: Голод 1932-1933 гг. Под ред. Ю. Н. Афанасьева, Н. А. Ивницкого. М., 1995; Данилов В., Ильин А., Тепцов Н. Коллективизация: как это было // Урок дает история. М., 1989.

[9] О голоде 1946-1947 гг. см.: Зима В. Ф. Голод в России 1946-1947 годов // Отечественная история. 1993. No 1.

[10] О числе жертв политических репрессий см.: Земсков В. Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // Социологические исследования. 1991. NoNo 6, 7.

Русские коллаборационисты

(Опубликовано: Назависимая газета, 29.10.1991. Печатается с исправлениями.)

Предатели и патриоты

Нельзя сказать, что феномен советского коллаборационизма был уникален во второй мировой войне. Но если не по доле населения, то по абсолютной численности коллаборационистов, служивших в немецкой армии. Советский Союз занимает печальное первое место.

С началом войны в плен попали миллионы красноармейцев. К 1 декабря 1941 г. их оказалось уже 3806 тыс. В 1942 г. добавилось еще 1653 тыс., в 1943 - 565 тыс., в 1944 - 147 тыс. Даже за четыре месяца победного 1945 в плен успело попасть 34 тыс. советских военнослужащих. Примерно из 6,2 млн. советских пленных около 100, а может быть и 200 тыс., смогли бежать, около 4,2 млн. погибли в плену, а примерно 1,8 млн. были освобождены советскими войсками (из них только половина к моменту освобождения сохраняла статус дленных, остальные же еще ранее были освобождены самими немцами и служили в коллаборационистских формированиях). Цифры страшные.

Причина трагедии - в человеконенавистнической политике Гитлера, для которого территории на Востоке были прежде всего "жизненным пространством" для германской колонизации. Немецкое руководство рассчитывало на блицкриг и о пленных не заботилось - более 2,5 млн. из них не пережили зимы 1941/1942 г. Невольную поддержку ему оказало советское правительство,

хотя и заявившее с началом войны о своей готовности соблюдать основные условия Женевской конвенции об обращении с военнопленными, но фактически отвергнувшее два ее важнейших пункта: о предоставлении Международному Красному Кресту списков попавших в плен солдат противника и о разрешении посылок с родины для военнослужащих. В результате германское командование оставило пленных без продовольствия и в необорудованных лагерях на произвол судьбы.

Много было e перебежчиков. За первый год войны, правда, когда их число было особенно велико, данных нет, но известно, что позже, во второй половине 1942 года, на сторону немцев перебежали 61 тыс. красноармейцев. В 1943 году число перебежчиков уменьшилось до 24 тыс., а за первые три месяца 1944 г. их оказалось всего 2,2 тыс. За последний год войны их оказалось еще меньше (точных данных нет), однако даже в марте 1945 г. на Одере, когда в поражении Гитлера не сомневался уже никто, через немецкие линии все же перебежали 18 советских военнослужащих.

Сотрудничество с Германией первоначально не отвергали и многие попавшие в плен представители советского генералитета. Так, по немецким данным, в декабре 1941 г. готовность на определенных условиях вместе с германской армией бороться против Сталина и большевиков высказывали такие генералы, как М. И. Потапов и П. Г. Понеделин... 12 декабря герой Вязьмы генерал-лейтенант М. Ф. Лукин, под чьим руководством окруженные советские войска почти на две недели задержали пехотные части группы "Центр" и тем, быть может, спасли Москву, передал от имени группы заключенных вместе с ним генералов предложение германской стороне создать русское контрправительство, которое доказало бы народу и армии, что можно бороться "против ненавистной большевистской системы", не выступая против интересов своей родины. При этом Лукин говорил допрашивавшим его немецким офицерам: "Народ окажется перед лицом необычной ситуации: русские встали на сторону так называемого врага, значит, перейти к ним - не измена Родине, а только отход от системы... Даже видные советские деятели наверняка задумаются над этим, возможно, даже те, кто еще может что-то сделать. Ведь не все руководители - заклятые приверженцы коммунизма".

Михаил Федорович Лукин скончался в 1970 г. признанным героем войны. Лишь 14 лет спустя в книге Иоахима Хоффмана "История власовской армии" были опубликованы выдержки из протоколов его допросов. Попади эти протоколы в руки сталинских следователей, не миновать генералу расстрела. Ведь был же расстрелян после войны генерал Понеделин, и только на основании весьма путаных доносов о будто бы высказанной им готовности к сотрудничеству с врагом. Да и позднее, во времена Хрущева или Брежнева, оглашение протоколов наверняка лишило бы Лукина генеральского звания, а имя его вычеркнули бы из истории Великой Отечественной...

* * *

Первый этап поощряемого немцами коллаборационизма в России наступил с первых недель войны. Сотни тысяч военнопленных, чтобы спастись из лагеря, и мирных жителей, чтобы не умереть с голоду, поступили в германскую армию в качестве "Хи-Ви" - "добровольных помощников (Hilfswillige). Они использовались в тыловых службах и формально не имели права на ношение оружия, хотя и считались солдатами германской армии. Вскоре многих "Хи-Ви" стали использовать для караульных и охранных функций и вооружать легким стрелковым оружием. К концу 1941 г. "Хи-Ви" было уже около 200 тыс. человек: русских, украинцев, белорусов, латышей, татар... Точное число "Хи-Ви" в разные периоды определить практически невозможно. По некоторым оценкам, весной 1943 г. их было более 1 млн. По признанию ряда германских генералов и офицеров, без содействия "добровольных помощников" немецким войскам в России было бы невозможно разрешить сложные проблемы транспорта и снабжения.