Правдивые истории
Шрифт:
Так вот, все вышеперечисленное — не про меня. Я при пробуждении раньше восьми становлюсь часа на два социально опасным человеком (мои домашние утверждают — что даже и не человеком), общаться со мной в состоянии преждевременного пробуждения себе дороже, поэтому завтрак в нашей семье тоже готовлю не я.
Мой супруг напротив — пташка ранняя, встать в пять утра, и остаться на весь день в замечательном настроении для него не проблема. Я думаю, не стоит уточнять, кто у нас утром за повара. Зато в десять он спит на ходу, а у меня самый активный период, полный творческих идей. Как мы умудряемся много лет
Но с недавних пор мне пришлось наравне с супругом встречать рассветы и радоваться утренним движениям атмосферы. Наши невероятные гости все-таки взялись за мое физкультурное воспитание. Когда впервые возник вопрос срочной спортивной подготовки, я не поверила в серьезность угроз со стороны таких желанных посетителей, и как оказалось зря. Уже на следующее утро в шесть часов чья-то наглая рука стянула с меня уютное одеяло, уже несколько лет верно оберегающее ночной покой.
Не просыпаясь, я попыталась реквизировать соседнее, стянув его с мужа, но не тут-то было. Все та же крепкая рука схватила меня за щиколотку и медленно, но неотвратимо повлекла с милой сердцу кровати. Пришлось открыть глаза, чтобы увидеть, кого предстоит пнуть, ну заодно и прицелиться.
Серьезный взгляд темно-зеленых очей подействовал не хуже чашечки кофе. Первой мыслью мелькнувшей в моей взлохмаченной голове была приблизительно вот что: "Обнаглели, вконец распустились, эти чертовы гости".
Рот открылся сам собой, чтобы одновременно с зевком высказать этому, нет, все-таки этим, в открытом проеме мелькнуло еще одно длинное ухо, высказать этим отвратительным типам все, что я о них думаю. К сожалению, типы успели первыми.
— Шесть утра, — обвиняющим тоном сказал Селливен.
А его друг с любопытством поинтересовался:
— И в этом вы спите?
У меня моментально перехватило дыхание, я глянула на себя, и с трудом перевела дух. Слава богу, я одела пижаму. Симпатичную такую, шелковую, синюю с розовыми ушастыми слониками, подарок милого на восьмое марта. Я представила себе лицо эльфа, разбуди он меня вчера, и ухмыльнулась.
— Тебе еще повезло, — ответила я, высвободила свою конечность и пошлепала одеваться и умываться.
— А почему? — уже вслед донеслось до меня.
Беда с этими эльфами, чистые дети, и такие же любопытные. Впрочем, по-эльфийским меркам они действительно дети, всего по пятьдесят, да и то — на двоих. Старшее поколение лесного народа делами людей особо не интересуется, а уж о том, чтобы сидеть в одном помещении с орком — и вовсе не может идти речи. А эти ничего, даже общаться потихоньку начали.
— Так почему повезло?
Я услышала за спиной шаги, обернулась и съехидничала:
— Вырастешь, узнаешь!
И захлопнула перед его носом дверь
Прохладный душ смыл остатки сна, и через десять минут я стояла облаченная в спортивный костюм и готовая к приобретению боевых навыков. Мои учителя обошли вокруг объекта учебы, окинув скептическими взглядами, после чего один из них вручил здоровущий деревянный нож, и сказал:
— Обороняйся. Посмотрим, что ты можешь.
Достал точно такой же и замахнулся.
Деревянное, но устрашающе остро отполированное оружие мелькнуло в опасной близости от лица, я отступила на шаг, зажмурила глаза и отмахнулась наугад. Раздался испуганный вскрик, нож на что-то наткнулся и вошел по самую рукоять, пальцы оросила липкая жидкость, послышался сдавленный стон.
Мое сердце провалилось куда-то в район желудка, ноги стали ватными, глаза заволокло кровавой пеленой, они распахнулись сами собой и стали раза в два больше положенного.
Я была готова увидеть окровавленное тело кого-то из близких, но вместо этого открылось совсем друге зрелище: передо мной стоял огорченный Кузьма, держащий в руках большую дыню, истекающую сладким соком через колотую рану в желтом боку.
Черный деревянный нож вызывающе торчал в ней инородным предметом, Селливен стоял в сторонке и тихонько постанывал от смеха, а Илваритель вкрадчиво сказал:
— Поздравляю, ты победила страшного противника! Теперь можешь его съесть!
Я разжала рукоять, медленно отползла в сторонку и плюхнулась на ближайший стул, приходить в себя. Меня трясло от пережитого, я ведь действительно могла поранить кого-нибудь!
На этом уроки владения ножами и всем остальным холодным оружием закончились, я категорически от них отказалась. Эльфы немного пошептались и решили научить меня уворачиваться, раз уж с другим не сложилось. Следующие два часа оказались сплошным мучением. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что после этих уроков болела каждая мышца, а бедное тело украсилось частой россыпью разнокалиберных синяков. Мои мучители старались от всей души, наверное, дорвались до роли педагогов, голову даю на отсечение, раньше им учеников не доверяли.
Прошло еще пару дней, и я поняла, что не доживу до конца лета без всяких похищений, слишком много энтузиазма вкладывали мои педагоги, изыскивая все новые методики тренировок. Срочно требовалось или охладить их энтузиазм, или поделить его на несколько персон. С первым могло не пройти, а вот второй вариант, при некотором старании, был вполне осуществим. Для этого требовалось совсем немного.
На следующий день я вскочила сама пораньше, довольно чмокнув в щеку любимого супруга, озарив его пробуждение счастливой улыбкой. Впрочем, муж меня знал хорошо, поэтому радоваться перемене настроения не спешил, а только настороженно посматривал в мою сторону.
Всю тренировку старательно продолжала усилием воли удерживать неземное счастье на лице, у меня от этой гримасы, в конце концов, скулы судорогой свело, но я справилась. Эльфы ушли очень довольные. Потом я тихо улизнула к подруге, по счастью жившей в двух минутах ходьбы и оккупировала на пару часов ее диван, компенсируя дневным сном потерянный утренний. Оставшийся день я провела, оживленно чирикая о преимуществе здорового образа жизни.
С этого момента так и повелось. Первым, естественно, купился на этот блеф мой ребенок, впрочем, он итак с завистью поглядывал на наши занятия. За ним поддался на провокацию муж, так что вскоре стало легче дышать, и тренировки уже не казались изощренной пыткой. А в одно прекрасное утро, когда я демонстративно отказалась просыпаться, на меня не вылили холодную воду, не унесли на тренировку в пижаме, не засунули в ней же под душ, а позволили мирно проспать занятие, видно решили махнуть на меня рукой. Хотя если честно, сон не удался, меня замучили угрызения совести.