Правила для радикалов
Шрифт:
Имущие обладают властью и, в свою очередь, одержимы ею. Одержимые страхом потерять власть, они дают каждый свой шаг диктовать мысли о её сохранении.
Образ жизни имущих заключается в том, чтобы сохранить то, что у них есть, и по возможности укрепить свою оборону.
Это открывает новые горизонты: мало того, что целый класс стремится сохранить свою власть и находится в постоянном конфликте с неимущими, так ещё и сами они находятся в конфликте между собой.
Власть не статична, не может быть заморожена впрок, как еда. Она должна расти
Таким образом, чтобы дальше подпитывать статус-кво, нужно её наращивать.
Но откуда?
Из неимущих можно выжать только ограниченное количество, поэтому имущие вынуждены отбирать её друг у друга.
Они встают на рельсы, на которых уже не повернуть назад.
Этот каннибализм власти у имущих позволяет лишь временные перемирия и только в случае равного противостояния с общим врагом.
Но даже в этом случае в их рядах регулярно возникают разрывы, когда отдельные подразделения пытаются использовать общую угрозу в своих интересах.
Это уязвимая ахиллесова пята статус-кво.
Впервые я усвоил этот урок во время депрессии 1930-х годов, когда в Соединённых Штатах произошёл революционный переворот в виде массового профсоюзного движения, известного как C.I.O. Это было радикальное крыло рабочего движения; оно выступало за промышленный профсоюз, в то время как консервативная и архаичная Американская федерация труда придерживалась ремесленного профсоюзного движения.
Позиция федерации труда исключала рабочие массы из профсоюзной организации.
Боевым кличем C.I.O. было «организуйте неорганизованное».
Очень быстро к этой проблеме присоединилась гигантская автомобильная промышленность, где в то время не требовали состоять в профсоюзе, поэтому совершенно неорганизованная.
Первая атака была предпринята против гиганта этой империи, компании General Motors. Против Chevrolet была начата сидячая забастовка. Джон Л. Льюис, тогдашний лидер C.I.O., рассказал мне, что в разгар этой сидячей забастовки до него дошли слухи, что General Motors встретилась с представителями Ford и Chrysler, чтобы выдвинуть следующее предложение: «Мы в General Motors ведём вашу борьбу, потому что если C.I.O. победит нас, то вы будете следующими на очереди, и их уже не остановить.
Сейчас мы готовы позволить C.I.O. бастовать в Chevrolet до тех пор, пока ад не замёрзнет, и терпеть эту потерю в наших прибылях, если вы притормозите производство Ford и Plymouth [конкуренты Chevrolet в ценовом классе] на вашем нынешнем рынке.
С другой стороны, мы не сможем противостоять C.I.O., если вы увеличите производство, чтобы увести всех потенциальных клиентов Chevrolet, которые будут покупать вашу продукцию, потому что не могут приобрести Chevrolet».
Льюис, который был организационным гением с редким пониманием механизмов власти статус-кво, отмахнулся от этого проницательным комментарием.
По его словам, не важно, ложные это были слухи или правдивые, потому что ни Ford, ни Chrysler никогда не согласились бы упустить возможность мгновенного увеличения своей прибыли и власти, как бы недальновидно это ни было.
Междоусобная борьба между имущими за свои личные интересы столь же недальновидна, как и междоусобная борьба между неимущими.
Я уже как-то говорил, что уверен в том, что смогу убедить миллионера в пятницу субсидировать революцию в субботу, от которой он получит огромную прибыль в воскресенье, даже если в понедельник его наверняка казнят.
Поняв эту внутреннюю борьбу за власть в рамках статус-кво, можно начать оценивать эффективные тактики её использования. Печально видеть глупость неопытных организаторов, которые совершают грубые ошибки, не понимая даже элементарных особенностей этой схемы.
Примером может служить случай, произошедший всего пару лет назад, когда во время подъёма борьбы за гражданские права некоторые лидеры за права граждан в Чикаго объявили рождественский бойкот всем универмагам в центре города.
Бойкот потерпел катастрофический провал, и любой опытный революционер мог безошибочно предсказать, что так и будет.
Любая атака против статус-кво должна использовать силу врага против него самого.
Давайте рассмотрим этот конкретный бойкот: ошибка была в тотальном бойкотировании, а стоило провести выборочный.
Немногие либералы, белые ли, чёрные ли, согласятся с тем, чтобы в самых привлекательных магазинах всё Рождество было остановлено.
И даже если бы это был не рождественский сезон, мы знаем, что в наши дни линии пикетов относительно неэффективны для остановки населения.
Идентификация населения с рабочим движением и пикетными линиями в целом невысока.
Однако даже этот небольшой процент можно использовать, выстроив линию с пикетом напротив лишь одного универмага.
Если тот же товар можно купить по той же цене в другом универмаге, расположенном на другой стороне улицы, лёгкое беспокойство, которое создаёт шеренга пикета, может повлиять на значительное число покупателей, — у них есть достаточно простая и заметная альтернатива: они перейдут улицу.
Ситуация обостряется, когда универмаг под пикетом видит, что многие покупатели уходят к его конкурентам.
Это расчётливое маневрирование власти одной части имущих против других их частей является центральным элементом стратегии.
В определённом смысле это похоже на то, как «неимущие» страны стравливают США и СССР.
Яма, вырытая другому
Основной тактикой в войне против имущих является «джиу-джитсу политических масс»: неимущие не противостоят имущим твёрдо, но уступают настолько планомерно и умело, что превосходящая сила имущих становится их собственной погибелью.
Например, поскольку имущие публично выдают себя за хранителей ответственности, морали, закона и справедливости (которые зачастую чужды друг другу), их можно постоянно подталкивать к тому, чтобы они жили в соответствии со своим собственным сводом морали и правил.