Правила Дома сидра (Правила виноделов)
Шрифт:
— Если хотите, можем сесть на разные, — предложил Гомер.
— Пусть будет так, — ответил мистер Роз.
Колесо начало подниматься, он сидел прямо, неподвижно и задерживал дыхание, пока они не поднялись на самую верхнюю точку.
— Вон там наш сад, — показал Гомер, но мистер Роз смотрел только вперед, прямо перед собой. Он даже не шевельнулся, как будто устойчивость всего сооружения зависела именно от него.
— Не понимаю, что особенного в этом колесе? — вдруг сказал он ровным, невыразительным голосом.
— Просто приятно покататься, да и вид красивый, —
— Вид с крыши лучше, — возразил мистер Роз. Колесо начало опускаться, и он прибавил: — Хорошо, что я сегодня мало ел.
Они опустились до земли, и кабина снова начала подниматься. Вокруг аттракциона собралась большая толпа, но это была не очередь на следующую поездку — вместе с Гомером и мистером Розом на колесе катались всего две пары и один мальчик. Они опять поднялись на самый верх, и только тогда Гомер понял, что зеваки внизу смотрят на мистера Роза.
— Пришли поглазеть, как ниггер полетит вверх тормашками, — сказал мистер Роз. — Или начнет блевать. Ждут, что машина сломается под тяжестью черномазого. Не дождутся, я их развлекать не собираюсь.
— Пожалуйста, не волнуйтесь, — попросил Гомер.
— Эти слова я слышу всю жизнь, парень, — сказал мистер Роз.
Они снова начали спускаться.
Вдруг мистер Роз высунулся из кабины, чуть ли не вывалился и его вырвало прямо на толпу. Люди вмиг бросились врассыпную, но не все сумели отскочить вовремя. Кабина подъехала к нижней точке, и колесо остановилось, чтобы выпустить пассажира которому стало плохо. Зеваки уже разбежались — все, кроме молодого парня, которому досталось больше других. Когда Гомер с мистером Розом ступили на землю, парень направился прямо к ним.
— Похоже, ты это сделал нарочно, — сказал он мистеру Розу.
— Ты хочешь сказать, я нарочно почувствовал себя плохо? — спросил мистер Роз.
Не оборачиваясь, он пошел прочь, Гомер заспешил следом. Парень был примерно одних лет с Гомером; может, даже учится в той же школе, подумал Гомер.
— Да, нарочно, — повторил парень.
— Ты кто такой? — спросил мистер Роз у парня, остановившись.
— Что? — не понял тот, но Гомер стал между ними и быстро проговорил:
— Моего друга затошнило, пожалуйста, не приставайте к нему.
— Твоего друга! — фыркнул парень.
— Спроси меня, кто я такой, — сказал мистер Роз.
— Ну и кто ты такой, вонючий мистер? — закричал парень.
Гомер вдруг оказался в стороне, а мистер Роз придвинулся вплотную к парню. В его дыхании не было запаха рвоты — он успел сунуть в рот мятную пастилку, и в его глазах снова горел огонь, потухший было на чертовом колесе. Парня несколько изумила столь тесная близость. Он хоть и был много плотнее и выше, но все-таки растерялся.
— Так кто же ты такой, вонючий мистер? — повторил он уже не так уверенно.
Мистер Роз расплылся в улыбке.
— Я работаю вышибалой, — сказал он, скромно потупясь.
Кто-то рядом засмеялся, толпа стала собираться опять, и Гомер вздохнул с облегчением. Мистер Роз снова улыбнулся, и парень невольно улыбнулся в ответ.
— Прости, что на тебя попало, — вежливо извинился мистер
— Да ладно уж, — бросил молодой человек.
Сделав несколько шагов, он вдруг остановился и ошеломленно уставился на мистера Роза, но тот уже уходил под руку с Гомером. Парень, бледный, как полотно, смотрел им вслед. Его фланелевая куртка, все еще застегнутая на молнию, была широко распахнута. На ней красовался длинный разрез — сверху донизу, исчезли и все пуговицы на рубашке. Он испуганно переводил взгляд с себя на спину мистера Роза, но тот не оборачивался. Парень наконец очнулся и поспешно скрылся в толпе.
Глава восьмая
Удары судьбы
Урожай на ферме «Йорк» был собран. Старший на ферме попросил Мелони остаться травить мышей.
— Надо с ними покончить, пока земля не замерзла, не то они будут хозяйничать здесь всю зиму, — сказал он.
Отравленный овес и кукурузу разбрасывали вокруг деревьев, сыпали в мышиные норки.
Бедные мышки, подумала Мелони и на несколько дней осталась. Она только делала вид, что помогает. Увидев норку, старательно маскировала ее, нагребая поверх сухие листья. Ни разу не бросила внутрь отравленных зерен и не рассыпала в междурядьях. От запаха яда ее тошнило, она вытряхивала отраву в кювет, набивала мешок песком и галькой и, раскидывая безобидную смесь, приговаривала: «Счастливо перезимовать, мышки!»
В бараке стало совсем холодно. Для Мелони поставили железную печурку, которая топилась дровами, дымоходную трубу вывели наружу в окно. Только благодаря этой печке еще и можно было пользоваться уборной. В то утро, когда в душе замерзла вода — он был во дворе, — Мелони решила двигаться дальше; одно плохо, некому будет спасать мышей.
— Другого сада тебе сейчас не найти, — предупредил ее старший. Зимой работников не нанимают.
— Зимой я найду работу в городе, — ответила Мелони.
— В каком? — спросил он, но Мелони только пожала плечами.
Ремнем Чарли она потуже стянула пожитки, с трудом влезла в пальто миссис Гроган — оно было узко в плечах и бедрах, руки из рукавов торчали, но, глядя на Мелони, вы бы согласились, ей в нем уютно.
— В Мэне нет настоящих городов, — продолжал уговаривать ее старший.
— Для меня и городишко город, — отвечала Мелони. Глядя ей вслед, старший сборщик вспомнил: вот здесь, на этом месте, он уже однажды прощался с ней. Тогда была весна, а сейчас деревья голые, небо налилось свинцовой тяжестью, земля с каждым днем цепенеет, а для снега рано — выпадет и тут же тает. И старшему вдруг захотелось уйти вместе с Мелони куда глаза глядят.
— Наверное, скоро ляжет снег, — громко сказал он.
— Что? — переспросила одна из сборщиц.
— Пока! — крикнул старший вдогонку Мелони, но та не обернулась.
— Скатертью дорожка, — прошипела вторая.
— Шлюха! — подхватила третья.
— Почему шлюха? С кем она спала? Кто видел? — возмутился старший.
— Обыкновенная бродяжка, — сказала первая.
— Зато она ни на кого не похожа, — защищал он Мелони. На мгновение стало тихо, женщины вытаращили на него глаза.