Правильный «Червь». Том 2

Понедельник у Тейлор начался с визита полиции. Вот только к её разочарованию и облегчению, полицейский относился к своим обязанностям спустя рукава. Его задачей было взять показания, которые потом до скончания мира будут пылиться в ящике среди подобной им макулатуры. Виновный уже был известен – Бакуда. Что-либо ещё выяснять смысла не было, потому что полиция не борется со злодеями. У СКП хватало других забот, поэтому допрос выжившей доверили полицейскому, который отлично знал, как работает эта «система». Перед тем, как зайти

– С чего начнём? – Обратился стажёр к умудрённому годами наставнику.

– С кофе. Принеси мне стаканчик. Аппарат внизу в холле. А я пока проведу разговор с первым на сегодня свидетелем. Некая Тейлор Хеберт. Послал же господь имечко. Назвать дочку «швея», да ещё и с грамматической ошибкой в слове. Сразу виден уровень амбиций родителей, которые с самого рождения определили дочку в безграмотные чернорабочие.

– Она что-то видела? – Поинтересовался стажёр, не спеша бежать за кофе.

– Да какая разница? Всё произошедшее записано на камеру. А там видно, что у мужика взорвалась голова. Бах, и всё. Кэйповские штучки. Ладно, я пошёл. Чего стоишь? Беги за кофе. Вернусь – проверю.

Следователь в своей речи обыграл каламбур из трёх слов на английском языке. «Taylor» – было имя моей подопечной. А «tailor» – переводилось как «швея» или «портной». Произносились оба слова одинаково, так что на слух Тейлор звали «швея». Но самым смешным было то, что правильным написанием её имени было «Teyla». Это слово читалось так же, как и два предыдущих. В результате, всем становилось понятно, что родители Тейлор не только рабы в душе, но и английского языка не знают. Понаехи, в общем.

(Примечание аффтара: Taylor читается как «Тейла». Но переводчица оригинала имела трояк по английскому в школе. И вот результат – все считают, что Тейлу зовут Тейлор. Ужоснах!)

Судя по тому, как при произнесении этой речи перекосило лицо Тейлор, она отлично слышала всё до последнего слова, хотя находилась в десяти метрах от места разговора за двумя дверями. Похоже, моё вмешательство в её мозг чего-то там перемкнуло, и она начала воспринимать человеческую речь через слух насекомых. Стоит это учесть.

Пока Тейлор переживала откровение о скрытом смысле своего имени, следователь прошёл через двойные двери, миновал пост охраны и зашёл в палату героини.

– Ты Тейлор Хеберт? – Спросил он, присаживаясь на стул рядом с её постелью.

– Да. – Недовольно ответила безграмотная рабыня.

– Меня зовут капитан Прискисс. Я следователь полиции по особо важным делам. Я должен взять у тебя показания о произошедшем. Ты готова ответить на вопросы?

– Да. – Тейлор нервно сжала кулаки и потупила взгляд.

– Ты видела того бедолагу, что взорвался прямо посреди улицы?

– Нет. Да. – Сходу начала путаться в показаниях свидетельница, что вызвало тяжёлый вздох следователя. – Я видела его, но не обратила внимания. А что случилось с тем парнем, который заслонил меня от взрыва?

– Здесь я задаю вопросы. Если ты не забыла, то это я следователь. Продолжим. Узнаёшь вот этого человека?

Мужчина достал из папки лист бумаги, на котором был весьма достоверно изображён «шахид».

– Да. Это тот мужчина, который взорвался.

– Отлично. – Прискисс застрочил у себя в блокноте с чувством глубокого удовлетворения. – А вот этого?

Следователь продемонстрировал фоторобот бандита АПП, которого я убил из пистолета.

– Нет. Кажется, нет. – Засомневалась Тейлор.

– Кажется, нет. – Повторил офицер, строча в блокноте. – Не поверишь, но это моя любимая фраза при снятии показаний. Добавляет ясности в произошедшее, знаешь ли. – Тейлор стыдливо опустила взгляд. – Так что ты там говорила про парня, который тебя защитил? Ты знала его?

Вопрос был задан таким тоном, будто знакомство со мной каралось как минимум немедленным четвертованием.

– Нет… я… просто он остановился передо мной… – Начала лепетать девушка испуганным голосом.

– Да, на видео с камеры наблюдения это отлично видно. Он остановился, а потом этот узкоглазый террорист взорвался, и твоего несостоявшегося жениха разорвало в кровавые клочья. Вот что с ним произошло. Боже, хорошо, что я не занимался сбором улик на месте взрыва. Там десяток человек буквально в фарш перемололо. Некоторых не то что опознать не получится, их хоронить вперемешку будут. Что собрали в один пакет совком, то и поедет на кладбище.

Тейлор замерла, округлив глаза от ужаса. Но вместе с тем она испытала чувство облегчения, осознав, что я больше не угрожаю источнику её мазохистского удовлетворения.

– Тебе есть что сообщить следствию?

– Нет. – Покачала головой свидетельница, пребывая в своих мыслях.

– Ну и замечательно. Выздоравливай. – Следователь подскочил со стула и с ясно видимым энтузиазмом направился к выходу. – Где там мой кофе? Стоит подзарядиться перед новым рабочим днём. И лучше всего будет сделать это за счёт стажёра.

Демонстрируемое доблестной полицией Броктон-Бея отношение к расследованию ужасной террористической атаки подкосило моральную стойкость героини. Она свернулась на постели калачиком и заплакала. И все мои компьютерные мозги не могли определить, были ли это слезы радости, облегчения, жалости или горя. Скорее, там было всего понемногу.

Перед обедом к Тейлор наведался её отец. Он ещё раз пожурил дочурку за то, что та решила прогуляться рядом со взрывающимся шахидом, и пожелал ей скорейшего выздоровления, чтобы она смогла вернуться в школу к своим мучителям. После этого Дэнни свалил обратно на работу, и остаток дня девушка провела в одиночном заключении. В палате кроме неё никого не было. И только вечером она поняла, какое это было счастье. Потому что после наступления темноты в палату завезли пятерых изуродованных жертв ещё одной бомбёжки Бакуды. Стоны, крики и проклятья наполнили помещение, не давая Тейлор спать. Два раза за ночь её сон прерывался из-за попыток реанимировать одну из пострадавших. Первая попытка была успешной, а после второй тело сразу загрузили в чёрный полиэтиленовый мешок, и санитары увезли его на каталке, рассуждая о том, что морг переполнен и трупы уже негде складывать.