Правило пяти секунд

Шатен Галина

– Пойду, перекурю.

Мне нужен свежий воздух, если не холодный душ.

На заднем дворе у Нагорных их отец, еще, когда мы все были мелкими, построил небольшую веранду, состоящую из деревянного пола и крыши, круглого стола посередине и двух лавочек, вход завешен занавесками из бамбука. Когда-то мы все здесь собирались и ужинали. Семья Нагорных и я. Я всегда был с ними. Мне нравился тот уют, что царил в этом доме. Думал, что это идеально. До того момента, как мать семейства просто взяла и ушла, порушив в моей голове свой образ.

Наверно, не только в моей. Помню, как Коля переживал. Думаю, когда уходит мать, в сто раз херовее, чем когда оставляет отец.

Сейчас это беседка наполовину завалена хламом, и видно, что здесь давно не ужинают. Что сюда вообще не приходят. Достаю сигарету и щелкаю зажигалкой. Интересно, в жизни хоть у кого-нибудь бывают постоянства? Глубоко затягиваюсь. В моей жизни настанет момент, когда прошлое перестанет меня преследовать? Может, этот город не для меня? Может, не стоило сюда возвращаться?

– Здесь холодно, - замечает Аврора, которая бесшумно появляется на входе. Я делаю последнюю затяжку и тушу сигарету. Поднимаю на нее глаза.

– Помнишь, как мы все тут ужинали? У вас здесь всегда было весело.

– Да, - лицо девушки светлеет от воспоминаний, затем ее брови хмурятся, - тебя могут заметить. Я посмотрела у твоего дома вроде стоит машина.

– Это чертовски плохо, - замечаю, - но с этой стороны вряд ли они меня заметят. А для соседей, если их взгляд вдруг упадет к вам на задний двор, я - всего лишь тень, мелькнувшая от беседки в дом.

Вот как мне завтра отсюда выбраться, чтоб менты не увидели - действительно проблема.

– Скоро все будет готово, - проговаривает девушка и выходит. А мне по-прежнему нужно немного времени наедине с собой.

Аврора

Очень за него переживаю. Ничего не могу с собой сделать. Понимаю головой, что он принадлежит другой, но сердце требует заключить его в объятья. Поцеловать. Просто сказать, что все будет хорошо. Перемешиваю картошку на сковородке, еще пять минут, появится золотистая корочка и готово. В этот момент в кухню заходит Миша и молча садится. За двадцать минут, пока парня не было, я успела накрыть на стол.

– А себе?
– спрашивает парень, с любопытством разглядывая мою пустую тарелку.

– Я не ем жареную картошку.

– Почему? Боишься поправиться?

– Ну, да, - смущенно отзываюсь, забирая себе на тарелку печеную куриную ножку. Хорошо, что я позавчера запекала курицу, и хорошо, что она осталась.

Его глаза заинтересованно меня оглядывают, словно он видит меня впервые.

– Тебя это не испортит, Пеппи, - проговаривает, между прочим, и принимается за еду, - черт, - протягивает,- почему ты раньше для меня не готовила?

– Не знаю, не нужно было...

– Этому парню, - он указывает на себя, - всегда нужно есть. Как вкусно... ты охрененно готовишь, Пеппи!

–

Спасибо, - чувствую, как глупый румянец заливает мои щеки. Боже из его уст это приятнее вдвойне.

– Всегда пожалуйста, сладкая, - он хмыкает. Я чтоб отвлечь внимание от себя, включаю телевизор. Выхватывает у меня пульт и выключает, едва успевший загореться, экран.
– Со мной настолько скучно?

– Нет, просто, - слегка пожимаю плечами, поднимаю на него глаза, - тебе не страшно?

Миша встречает мой взгляд.

– Я же не бэтмен, конечно, мне не по себе, - отзывается парень, - но здесь я в безопасности, пока о моем местонахождении знаем только мы. Ты же никому не говорила? Кореянке своей, например?

– Нет, никто не знает.

Наступает минутное молчание, затем Миша слегка подается ко мне через стол.

– Пеппи, посмотри мне в глаза и скажи, что ты не чувствуешь эти чертовы волны.

– Что?
– встречаю его темный глубокий взгляд.

– Дело в том, что я не могу никак поверить, что ты та, кто судит за прошлое.

– За какое прошлое?
– слегка хмурю брови в замешательстве.

– За то, что я делал, тебе ведь Солнечный понарассказывал, еще в клубе.

– Не понимаю, - честно признаюсь, потому что Витя вообще не говорил про Мишу. Но если я скажу, что узнала от Влады, то возможно подставлю ее.

– В клубе, в ту чертову ночь, что произошло? Ты узнала, кто я был, и поняла, что такой тебе не подхожу, так? Но это так чертовски на тебя непохоже... неужели я ошибся?

Он не отрывает своих гипнотических глаз от меня, словно пытаясь что-то прочитать по моему лицу. А я не могу понять, о чем он мне говорит. Это из-за него я ушла, он своим ртом сказал, что я лишь на раз, он разбил мое предательское сердце, которое продолжает в его присутствии менять ритм.

– Нет, - тихо отвечаю и опускаю глаза, - я не знала этого... тогда.

– Нет?
– он резко встает, заставляя поднять на него голову.
– А что же тебя заставило думать обо мне как о неподходящем?

– Ты.- Смотрю в его глаза, не отрывая взгляд, замечаю искреннее недоумение.

– Я, блять?

– Ты говорил, - мне тяжело, до сих пор больно от каждого слова, но почему-то хочу, чтобы он знал. Я бы никогда его не оставила за его ошибки, - что я у тебя на разок, что потом...
– сглатываю подступившие слезы, - а потом, ты меня отдашь...

– Что за...
– Миша хмурит брови, словно пытается что-то вспомнить, затем он несколько секунд удивленно смотрит на меня, - ты услышала мой разговор с Мухой?

– Не знаю с кем, - встаю и собираю грязные тарелки, - это неважно.

– Постой, - парень ловит мою кисть, когда тянусь за его тарелкой и наклоняет меня к себе, - я бы никогда так с тобой не поступил, Ави. Посмотри на меня. Посмотри.

Послушно поднимаю глаза.

– Разве бы я так поступил?
– спрашивает он.